Одним взмахом руки она очистила полку от небольшого количества кашемировых свитеров, засунув их поверх ботинок, и, сев сверху, с усилием застегнула «молнию». И, щелкнув замками, победно посмотрела на Келвина, который стоял в дверях и удивленно взирал на нее.
— Кортни? — вопрошал он. — Что происходит? Что ты делаешь с моей одеждой? Эй, ты ведь не думаешь выбросить меня на улицу, ведь нет? Потому что, если собираешься это сделать, предупреждаю, что я не уйду… Постанывая под тяжестью баула, Каролина потянула его через холл. Она открыла дверь и перетащила баул через порог, а потом обернулась, чтобы взглянуть на Келвина последний раз, прежде чем захлопнуть дверь перед его носом. Гнев придавал ей силы, когда она тащила к лифту тяжелый груз, нетерпеливо нажимала на кнопку вызова, пока дверь не открылась.
«Я знаю, что собираюсь делать», — зло думала Каролина, втаскивая баул внутрь. Она точно знала, как отомстить Келвину.
— Кортни, подожди… Эй, что происходит? — Келвин вскочил в лифт, когда двери уже закрывались. — Дорогая, что ты делаешь? Куда ты собралась с моими вещами?
Каролина смотрела прямо перед собой, не обращая на него внимания, про себя поторапливая лифт. Вместо этого он с легким звоночком остановился, и вошла очень интересная пожилая чета. Они с любопытством смотрели на заплаканное лицо Каролины, а потом их внимание привлек огромный баул, откуда торчали рукава и штанины. Женщина обратила свой взор на Келвина, пристально глядя на его ноги. Он проследил за ее взглядом, соображая, что же было не в порядке, что так заинтересовало ее.
— Ну, — сказал он, выдавливая из себя кислую улыбку, — боюсь, что я забыл надеть ботинки. Неважно, в этом чемодане полно обуви, но единственное, что мне нужно сделать, это убедить даму выдать мне хотя бы пару.
— Не похоже, что ты думаешь, что это будет легко, сынок, — заявил мужчина, подмигивая Каролине, когда лифт остановился и они выходили.
— Позволь помочь тебе! — воскликнул Келвин, когда Каролина принялась сражаться с тяжелым баулом.
— Не прикасайся ко мне, уйди! — закричала она.
Он отступил назад, пораженный ее гневом.
— Кортни, это на тебя не похоже! — кричал он, когда она проходила через вращающиеся двери на тротуар. — Это не та спокойная, уравновешенная, логичная, красивая Каролина Кортни, которую я знаю.
— Да уж, это точно, — огрызнулась она, останавливая такси и затаскивая внутрь баул.
— Куда мы едем? — требовательно спросил Келвин, держа дверцу открытой.
— Ты, Келвин, — ответила Каролина, захлопывая дверь, — никуда не едешь.
— Боже, Кортни, я не успеваю, — взмолился он, перебирая ногами, в то время как прохожие оборачивались, смеясь.
— Куда, мадам? — Лицо водителя такси было совершенно равнодушным, он не собирался быть вовлеченным в семейный конфликт.
— Риверсайд-драйв, — сказала она, отворачиваясь от молящего лица Келвина в окне.
Келвин, не веря своим глазам, смотрел, как отъезжает такси, а потом остановил другое.
— Поезжайте за этим такси! — закричал он, запрыгивая в машину и захлопывая дверь.
— Вы серьезно? — Водитель с тревогой посмотрел на него.
— Конечно, серьезно, черт возьми, там моя девушка со всей моей одеждой!
— Она могла оставить вам, по крайней мере, хоть пару ботинок, — проговорил водитель, сочувственно глядя на его босые ноги. — Хорошо, приятель, мы сделаем это. Мне всегда этого хотелось. Вы знаете, никто раньше не просил меня догнать машину. Разве не забавно? Никто во всем Манхэттене! Можно подумать, что никто не смотрел такие фильмы.
— Поезжайте! — взревел Келвин, наклоняясь вперед и стараясь в потоке машин найти ту, в которой ехала Каролина. — Риверсайд-драйв! — радостно вспомнил он.
— Хорошо, Риверсайд, это просто. Мы приедем туда до того, как они доберутся. — Поставив ногу на педаль газа, водитель прорывался через поток движения. Довольная усмешка пробежала по его лицу.
Каролина смотрела на поток машин, выбирая место, где удобнее остановиться.
— Водитель, остановитесь, пожалуйста, здесь, — повелительно произнесла она.
Водитель затормозил у тротуара и с беспокойством посмотрел на нее.
— Вы уверены, что хотите сделать это, леди? Бедняга определенно волнуется за вещи.
— Этот бедняга, как вы называете его, — злобный, двуличный обманщик. Я ненавижу его, — отозвалась Каролина дрожащим голосом.
— В таком случае, — вздохнул водитель, выбираясь из такси, — разрешите помочь вам с этим баулом. Он слишком велик для такой малышки, как вы.
— Спасибо. Вы очень добры.
Он поставил баул рядом с ней на тротуар, и Каролина сунула ему в руку десятидолларовую купюру.
— Эй леди, а как же сдача? — закричал тот, когда она, подняв баул, потащила его вниз по улице к месту, которое выбрала еще раньше.
— Оставьте себе.
Качая головой, он встревоженно смотрел, как она остановилась у парапета и смотрела на реку. Не собирается же англичанка броситься в реку?
Машина Келвина заехала на тротуар, завизжали тормоза, и он выскочил из машины.
— Кортни! — взмолился он. — Дорогая, не делай этого!
Наклонившись, Каролина открывала баул.
— Смотри, Келвин, — позвала Каролина. Схватив охапку дорогой одежды, она швырнула ее через парапет в реку. Затем, прихватив полдюжины пар ботинок от Гуччи, бросила их вслед.
Келвин остановился на полпути, удивленно глядя на нее. Водители такси наблюдали за ними.
— Боже, — сказал один из них, закуривая, — я всегда думал, что англичане — спокойные, милые люди. Такие, как ее величество.
Каролина запустила кожаный пиджак от Версаччи в реку, за ним последовало полдюжины свитеров.
— Посмотри-ка на это, — прокомментировал другой водитель. — Она выбрасывает весь гардероб этого бедолаги в реку, даже оставила его разутым, беднягу.
Келвин бросился вперед и, ступив на камни тротуара, поморщился. Доковыляв до реки, он широко раскрытыми глазами смотрел на Каролину и на реку. Его пиджак плавал по коричневой поверхности с раскинутыми рукавами, как руки у отдыхающего пловца, а костюмы и свитера намокшими комками шерсти плыли вниз по течению. Одинокий ботинок, как маленький эскимосский каяк, качался на волнах, словно готовясь к гонкам.
Каролина захватила еще одну охапку одежды, стараясь перекинуть ее через парапет.
— Постой, позволь мне, — вежливо сказал Келвин. Взяв одежду из рук Каролины, он наклонился и бросил ее в воду.
Каролина взглянула на него, затем на одежду, плывущую по реке.
— Келвин, ты выбросил свой любимый костюм от Армани!
