в плен, и побегах с поля боя».
В книге доктора исторических наук Ю. Г. Кисловского «Победа зарождалась в боях на границе», к примеру, можно прочесть о том, что «пулеметчик Логвиненко (9-я погранзастава 98-го погранотряда. — Прим. автора) проявил трусость — бросил ручной пулемет и пытался сдаться немцам, пограничники расстреляли труса». В другом месте упоминается помощник начальника 11-й заставы 90-го погранотряда лейтенант Иванов, который добровольно сдался в плен немцам. Как видно из этого, подобные примеры встречаются даже в открытых источниках.
А вот еще два примера из «Доклада о служебно-боевой деятельности пограничных войск НКВД Юго-Западного фронта за период с 22.06.41 по 01.04.1942»: «Бывший командир пулеметного взвода 98 ПП, кандидат в члены ВКП(б) Киселев, в сентябре 1941 года попал в окружение и без сопротивления сдался в плен. Гестаповцы сфабриковали письмо от жителей г. Киева, в котором они, якобы, приветствуют немецкое командование и обещают вести борьбу против Красной армии. Киселев подписал эту гнусную фальшивку. Заместитель начальника оперативного отдела Управления войск полковник Денисов проявил не простительную беспечность, в результате чего попал в окружение и не оказав сопротивление, сдался в плен»[312].
Из протокола допроса бывшего военнослужащего 91-го (Рава-Русского) пограничного отряда Украинского пограничного округа П. И. Воробьева в Сивинском РО МГБ Молотовской области от 24 декабря 1946 года можно узнать, как он со своим начальником заставы угодил в плен. Отвечая на вопросы следователя, он сказал, что «22 июня 1941 г. в 4 часа утра немецкие войска обстреляли наш участок границы. Между нами и немцами завязался бой, в котором немцы разбили наш отряд, и они перешли нашу границу. Я с начальником заставы мл. лейтенантом. в деревне Дахново спрятались в стог соломы с таким расчетом, чтобы дождаться ночи и продвигаться на восток, т. к. днем двигаться не было возможности — немцы наш район обошли. Часов в 6 вечера по доносу одной украинки из деревни Дахново, фамилию я ее не знаю, нас немцы из стога соломы вытащили и взяли в плен».
А вот еще один пример на эту тему. Охрану тыла 14-й армии Карельского фронта в конце 1941 года осуществлял 82-й пограничный отряд, впоследствии преобразованный в пограничный полк. Хочу заметить, что это был далеко не самый активный в боевом отношении участок фронта, так как здесь советским войскам противостояла финская армия. За октябрь — ноябрь 1941 года число убитых и умерших от ран в этом отряде составило около 15 человек, а раненых и обмороженных — не более 10 человек. На фоне потерь пограничных отрядов и полков, сражающихся на Западном или Юго-Западном фронтах, это сущий пустяк. Но вот еще несколько цифр, характеризующих политическо-моральное состояние этого отряда. За указанный период в плену оказалось 8 военнослужащих, перебежало к врагу — 4, а осуждено военными трибуналами за членовредительство, трусость и оставление поля боя — 3 человека. При этом двоих пограничников осудили к высшей мере наказания. Среди перешедших к врагу оказался и начальник связи отряда старший лейтенант А. И. Адаменко. Кстати, в Книге Памяти он числится среди пропавших без вести. Вот такая печальная статистика.
Теперь несколько слов по поводу числа пограничников, оказавшихся в годы войны во вражеском плену. В. Терещенко утверждает, что их число не превышало и 100 человек, а среди офицеров-пограничников их было не более 5 человек. Однако на сегодняшний день уже установлены фамилии более чем 2,5 тыс. военнослужащих только Белорусского пограничного округа, которые в течение 1941–1942 годов оказались в немецком плену. Среди них около 260 человек — это командиры и политработники разного уровня. К слову сказать, общее число пограничников, оказавшихся в плену, в интернете с каждым годом растет.
Рекомендую своему оппоненту также ознакомиться со статьей «Живые мишени гестапо», опубликованной в газете «Комсомольская правда» за 16–23 января 2014 года и списком 62 советских командиров и политработников, изощренно убитых на эсэсовском стрельбище Хебертхаузен в окрестностях концлагеря Дахау. В этом месте эсэсовцы пристреливали свое оружие, а мишенями были советские военнопленные. Среди тех, кто оказался в этом скорбном списке, — 39 офицеров пограничных войск НКВД СССР, накануне войны проходивших службу в 105, 106, 107, 12, 17, 88-м и ряде других погранотрядов Прибалтийского и Белорусского пограничных округов. Только один этот пример ставит под сомнение все научные изыскания отставного капитана 1 ранга В. Терещенко. К слову сказать, сверив фамилии офицеров-пограничников из этого списка с «Книгой Памяти пограничных войск», я выяснил, что около 70 % из них числятся среди погибших или без вести пропавших, а почти треть — не учтены вовсе. Их просто выбросили из народной памяти!
Надеюсь, что я привел достаточное количество аргументов, подтверждающих мой вывод о низком уровне научных исследований этого периода в истории Пограничной службы ФСБ России.
IV
Отдельного разговора и предметного анализа требует открытое письмо в мой адрес со стороны группы ветеранов, среди которых такие известные в пограничной службе люди, как генералы К. Е. Кортелайнен, В. С. Виноградов, Б. С. Голышев, Н. Н. Булатов, В. А. Борученко, Ф. И. Болкунов и еще несколько отставных полковников. Объясняется это несколькими причинами.
Во-первых, свое открытое письмо они разместили в интернете — и тем самым вынесли дискуссию по проблемам, поднятым в моей статье, с уровня ведомственной газеты (разовый тираж около 3-х тысяч экземпляров) на общероссийский и даже международный. Я же принципиально не стал размещать свою статью в интернете. Все это свидетельствует о том, что указанные авторы, так же, как и предыдущие мои оппоненты, своими действиями преследовали цель, далекую от поиска истины в историческом споре, а стремились как можно сильнее дискредитировать автора статьи в глазах сослуживцев и общественности. Бог им судья!
И, во-вторых, эта группа генералов и офицеров всячески подчеркивает свою оппозиционность к нынешней власти и свою преданность делу Ленина — Сталина. Они уже не раз обращались с открытыми письмами в адрес президента Российской Федерации, в которых высказывали свое несогласие с его политикой как внутри страны, так и на международной арене. Это, так сказать, тяжелая политическая артиллерия ветеранской общественности Пограничной службы ФСБ России.
Не особо разбираясь в проблемах, обозначенных в статье, авторы письма сосредоточили свое главное внимание на домыслах по поводу политических взглядов автора, пытаясь представить его антипатриотом и вообще нехорошим человеком. С их точки зрения. Поэтому в выражениях и оценках особо не церемонились. При этом они без лишней скромности преподносят себя как истинных патриотов России, главных хранителей пограничных традиций, которым, само собой, присущи кристальная честность, высочайшая офицерская честь и благородство. А вот наличие подобных качеств у своего оппонента и ему подобных они отрицают напрочь. Порой складывается впечатление, что эти люди по-прежнему живут по сталинскому принципу «Кто
