прошептала я на уровне ультразвука.
– Потому что все проблемы от этих свиданий. Сначала ходишь на них, цветочки нюхаешь в подаренном букетике. Потом конфеты презентованные трескаешь. А затем бац – у тебя от этих самых сладостей талия поплыла… Сразу до тройни. А твой любимый олух еще и радостно лыбится: дескать, наследники! Первенцы! Попробуй теперь, любимая, от свадьбы удрать! И даже твоей родни не пугается, бессмертный! А ты, наивная, радостно на предложение рога и сердца соглашаешься, не подозревая, что у тебя потом будет целый выводок. И ладно бы только это! Ан нет! Как деточки подрастут – в академии их устраивай, замуж выдавай… – Белка, сжав здоровую лапу в кулак, словно погрозила всему мирозданию разом. И подытожила: – Вот до чего эти свидания, будь они неладны, доводят. До внуков!
Вот только хоть Эйта и бурчала, делала она это как-то без огонька. Словно и сама не особо верила в то, что говорила.
– А с кем она встречается?
– С мо…
– Все-таки ты сошла с ума, – раздалось печальное с соседней койки.
М-да, как-то неловко получилось… Я-то думала, что Снежок уснул. А он, оказывается, слушал. Меня. Одну. Потому что Эйта является лишь тем, у кого есть хотя бы легкая сумасшедшинка. Ну и менталистам. А Снежок был в абсолютно здравом уме и не магом разума.
– Не хочу расстраивать тебя, – я повернулась к светлому, – но нет. С моими мозгами все в порядке.
– Еще скажи, что ты сама с собой только что не разговаривала, – скептически отозвался Снежок.
– И скажу. Я со своим дипломом беседовала.
На это заявление уже возмущенно фыркнула Эйта. Она даже хвостом дернула в негодовании. И тут же скривилась. Видимо, это движение отдалось болью в сломанной лапе.
– Диплом! Да я госпожа Безумия! Ты страх потеряла, темная?
– С дипломом? – почти синхронно с пушистой переспросил светлый. И, судя по его интонации, он почти видел, как за окном в облаках красиво и почти незаметно для прохожих летит моя кукушечка.
– Да! – обоим сразу ответила я.
И исключительно для Бьеркрина добавила:
– У меня тема дипломной «Способы сопротивления безумию магически одаренных существ». Поэтому на крыше я ловила белочку. В смысле Эйту.
– И, судя по всему, поймала, – как-то не слишком вдохновляюще отозвался Снежок.
– Как ты догадался?
– Темная, – голос Снежка прозвучал предостерегающе, – ты ведь в курсе, как поступают с обезумевшими магами?
Тут я поняла, что мы говорим о разных белочках. Точнее, об одной, но… Я о ней в фас, а он – в профиль!
– Я в курсе, – прошипела гадюкой, – а еще я менталист. И, поверь, мой разум такой крепкий, что им гвозди можно заколачивать. Причем в крышку гроба твоего недоверия!
И, плюнув на все, я просто и незатейливо поклялась в своих словах.
По лазарету пронесся легкий вихрь – мироздание приняло слова моего зарока. И даже не убило после этого. Не знаю, кто из двоих – Эйта или Снежок – был больше этим разочарован. Оба выглядели одинаково недовольными.
– Значит, ты правда ловила Эйту? – уточнил светлый.
– Скажу больше, милый: я лежу почти на соседней с тобой койке, – фыркнула в усы пушистая и, подбросив тыквенную семечку, ловко цапнула ее ртом и разгрызла, а потом выплюнула шелуху чуть в сторону.
– Поймала. Кстати, она сейчас тут. И сказала, что ты, милый, очень удивишься этому факту, – последние слова я произнесла, стараясь передать беличью ехидную интонацию. И, не удержавшись, добавила от себя: – А еще она плевать на тебя хотела.
От такой вольности перевода пушистая, закинувшая в рот еще одну семечку, закашлялась.
Светлый не спешил что-то говорить. Видимо, обдумывал услышанное. А может, просто его сморил сон? Во всяком случае, я увидела, как спустя совсем немного времени Снежок смежил веки, а его дыхание выровнялось.
Белочка же уделила все свое внимание семечкам, а когда те закончились, повернулась к нам спиной и задрыхла. Заливисто так, с присвистом.
А я же лежала, как самая умная, таращилась в потолок и думала, что, кажется, моя первая дуэль со светлой сегодня пройдет без меня.
Потом повернулась на правый бок. Койка подо мной протяжно скрипнула. А лежать оказалось жутко неудобно. Повернулась обратно. Кровать и вовсе застонала желной. Надсадно, противно. Как будто ее крепления век не смазывали. Даже заржавелые дверные петли и то мелодичнее звучат.
Да еще и меж лопаток что-то уперлось. Да так, что я попыталась извернуться и…
– Ты будешь спать? – прозвучало сонно сбоку, и Снежок ехидно добавил: – Или зло никогда не дремлет?
Я и не подумала отрицать:
– О да, тьма всегда полна сил и энергии… – Вот только эффект фразы смазал широкий зевок.
А потом я не удержалась и поелозила спиной по матрасу, пытаясь найти положение поудобнее.
– Угу, я вижу, – не остался в долгу светлый. – Из тебя она так и бьет. Причем контрольным в голову.
– Из уст светлого сочту за комплимент, – хмыкнула я, попробовав еще раз перевернуться и устроиться поудобнее.
– Бесполезно, – прокомментировал мои попытки обрести если не душевный, то телесный комфорт Снежок и пояснил: – Здесь такие матрацы, чтобы адепты на них не залеживались и выздоравливали как можно скорее.
– Угу. Я прямо зад… спиной чую их лечебный эффект, – попеняла и скосила взгляд на белочку, которая вольготно дрыхла на подушке, нет-нет да подергивая здоровой лапкой.
– Не переживай, все его ощущают, – в голосе светлого мне почудился смешок.
– А ты, как я посмотрю, здесь бывал, и не раз… – Я вновь повернулась к светлому.
– Доводилось, – не стал спорить Снежок.
Мы ненадолго замолчали. За окном багряный закат расправил свои крылья. Послышался звук колокола. Я насчитала семь ударов. Значит, настало время ужина. Время моей дуэли.
Вспомнился тот высокий светлый – местный организатор ставок… Как его?.. Олав, кажется. Накаркал, паразит. И пусть о «может, не придет» заикнулась я сама. Накаркал-то все равно этот носатый. И точка.
Эх… А ведь могла бы сейчас утереть нос этой беловолосой, если бы Эйта была посговорчивее… Или могла бы лежать по шею в бинтах, если бы Снежок оказался чуть нерасторопнее… Все же его тело значительно смягчило удар.
– Спасибо, – хрипло каркнула. Нехотя.
Благодарить темные умели едва ли не хуже, чем
