Конечно, ни то, ни другое не было ложью, однако не давало полной картины. Какая-то часть его работы основывалась на математических расчетах, но большая часть — на квантовой физике, знании законов времени и пространства, а главное, сказал бы он, — на удаче. Путешествия в пространстве — не точная наука; эта область исследований требует широких знаний в различных областях. Поэтому на вопросы о роде занятий Клэйтон всегда отвечал, что он работает над развитием теории относительности Эйнштейна. Это был наиболее краткий и точный ответ. К тому же, мало кто обладал достаточными сведениями о теории относительности, чтобы задавать после этого какие-либо дополнительные вопросы.
Клэйтон взглянул на чек — и протянул Сильвии деньги. Пока она отсчитывала сдачу, Клэйтон, заметив возле кассы горку шоколадок с кокосовым кремом, взял две плитки:
— Еще это, пожалуйста.
Сильвия подсчитала сдачу — и лукаво взглянула в сторону Алисы, стоявшей возле дверей.
— Жест джентльмена, — шепнула она Клэйтону.
Клэйтон перевел взгляд с Алисы на Сильвию:
— Я правильно угадал ее слабость?
Сильвия протянула ему сумку.
— Если вам когда-либо надоест математика, попробуйте себя в роли детектива.
— Спасибо, буду иметь в виду.
Клэйтон открыл дверь, и они с Алисой вышли на улицу. Холодный осенний ветер дохнул им в лицо. Запах горелой листвы и дыма из каминов и печей витал в прозрачном воздухе. Клэйтон подумал, что осень — замечательное время года. Он приложит все усилия, чтобы сегодня же вечером усадить Алису перед камином и поболтать с нею о чем-то еще, кроме любви к книгам. Он надеялся продолжить тот поцелуй, который он сорвал с ее губ на лестнице. Ему хотелось разложить этот поцелуй, это ощущение на тысячи составляющих. Во-первых, это было ощущение тепла, во-вторых, ощущение мягкости и шелковистости ее губ, в-третьих, вкус этого поцелуя. Если бы ей захотелось припомнить это еще раз, Клэйтон был бы счастлив.
Однако, подходя к машине, он отметил суровость вида и тона Алисы.
— Вам не следовало бы подшучивать над Сильвией, — сказала она, — только потому, что она была вежлива с вами, сделав вид, будто поверила тому, что вы — математик.
Улыбка сошла с лица Клэйтона.
— Почему вы думаете, что я над нею подшучивал? — спросил он, действительно оскорбленный.
— Разве нет?
— Нет. — Он остановился и пристально посмотрел на Алису.
С чего это она взяла? Того гляди, она решит, когда он предложит ей шоколад с кокосовым кремом, что он и над ней подтрунивает, поймав ее на том, что она обожает шоколад и кокосы.
— Мы с нею поделились одним секретом.
— Секретом? О чем?
Клэйтон посмотрел на ее соблазнительные губы.
— Если я скажу вам, это ведь уже не будет секретом, правда?
И, открывая дверцу машины, он начал насвистывать веселую мелодию.
Алиса ходила туда-сюда по столовой, слышала, как Клэйтон то и дело чертыхался по-немецки — и кривилась каждый раз при этом, подозревая, что Мод не одобрит немецкого в своем доме. Простая работа по починке протечки затянулась уже на три часа. Она двадцать минут тому назад заглядывала на кухню: Герберт и сосед, Джордж Ингельс, сидевшие по обе стороны от лежащего на полу Клэйтона, давали советы и делились мнениями по поводу починки. Алиса начинала подозревать, что ругательства на немецком адресованы обоим советчикам, а вовсе не древней мойке.
Ей бы следовало отвлечь стариков от Клэйтона, чтобы они не мешали, но в таком случае пришлось бы встретиться взглядом с Клэйтоном, а этого ей хотелось менее всего. Их путешествие обратно к дому с Главной улицы стало сушим кошмаром: всю дорогу Клэйтон насвистывал и намекал на какой-то секрет, касающийся ее, который был известен им с Сильвией.
Что такого могла растрезвонить Сильвия? Милая, кроткая Сильвия, которую так обманул Клэйтон, сказав, что он — математик. Она, конечно, могла понять необходимость блюсти служебные секреты, но не блефовать же до такой степени?
Алиса нахмурилась, решительно вошла в кухню — и услышала новый поток немецкой речи. Ей показалось, что она знает, что означают эти слова. Алиса не могла поручиться, но ей показалось, что воздух в кухне перенасыщен тестостероном.
Она взглянула на Герберта и Джорджа, и симпатии к Клэйтону в ней прибавилось.
— Вам следует повертеть там вот этим, — сказал Герберт и бросил под мойку, где лежал Клэйтон, разводной ключ.
— Нет, нет, — поспешно встрял Джордж, поднимая с полу инструмент. — Ему нужно заменить всю секцию. — И он бесцеремонно постучал по ноге Клэйтона. — Вам хорошо видно, где колено соединяется с патрубком?
— Не слушайте вы его, Клэйтон, — тут же сказал Герберт, наклоняясь для верности пониже, — последний раз он сам занимался этим в году, когда булка хлеба стоила двадцать девять центов.
— Вы только послушайте его! — парировал Джордж. — Последний раз, когда Герберт пытался починить протечку, он залил ванную на втором этаже и испортил потолок в столовой.
Клэйтон пробормотал еще одно ругательство по-немецки, затем указал из-под мойки на дверь.
— Почему бы вам не посмотреть по телевизору футбольный матч? Я слышал, сегодня “Нотр-Дам” играет с “Пенн-Стейг”. Я вполне могу устранить протечку самостоятельно.
— Да, но кто будет подавать вам инструменты? — спросил Герберт.
— Я, — быстро ответила Алиса.
Ей уже стало совершенно ясно, что еще немного — и Клэйтон устранит протечку в мозгах и ртах дядюшки и соседа.
— А что вам известно об этом деле? — спросил ее Герберт.
— Достаточно, чтобы оставить человека в покое, пока он работает, — отвечала Алиса. Она бросила взгляд на инструменты, разбросанные по всей кухне. Было похоже на то, как если бы Герберт с Джорджем дрались этими инструментами, но победа осталась именно за инструментами, а не за кем-то из них.
— Алиса, не могли бы вы подать мне фонарик?
С торжествующей улыбкой Алиса схватила красный пластиковый фонарик, зажгла его и поместила в протянутую руку Клэйтона.
— Вот видите, я смогу подавать инструменты, — сказала она. — Почему бы вам не пойти посмотреть футбол? — Она бросила взгляд на часы. — Он начался двадцать минут назад. — Алиса заметила нерешительные, но заинтересованные взгляды, которыми обменялись Герберт с Джорджем. — Я слышала, что “Пенн-Стейг” предрекают победу над “Нотр-Дам”.
— Никогда, — азартно сказал Джордж, вставая и задвигая свой стул под стол. — “Пенн-Стейг” не способен на это.
— Что об этом рассуждать с женщиной, Джордж, — заметил Герберт. — Пошли лучше посмотрим. Алиса справится с работой не хуже нас с тобой.
— У меня есть лучшее предложение, — сказал Джордж. — Давай пойдем ко мне и посмотрим матч по моему телевизору.
— Ты говоришь это, потому что Мод ушла готовить на твою кухню, пока Клэйтон возится с ремонтом. — И Герберт протянул руку к пиджаку, висевшему за дверью.
— Ничего подобного. — Джордж надел свой пиджак и открыл дверь. — Мне просто не нравится пялиться в твой крошечный экран. У меня-то телевизор с экраном 67 см по диагонали.
Алиса усмехнулась: ответ Герберта потонул в грохоте закрываемой двери. Она принялась собирать разбросанный инструмент и перекладывать его в коробку, оставленную посередине кухни. Будет легче отыскать нужную Клэйтону вещь, если они все будут помещаться в одном месте.
— Они ушли? — с надеждой спросил Клэйтон снизу.
— По меньшей мере на пару часов, — успокоила его Алиса. Она позволила себе пропутешествовать взглядом по его ноге, и сказала:
— Могу я задать вам вопрос?
— Конечно, — почти прорычал Клэйтон, в третий раз стараясь развинтить секцию.
— Как вы там умещаетесь? — Она подошла поближе и нагнулась, чтобы лучше видеть. Лицо Клэйтона было в пятнадцати сантиметрах от хромированной трубы, локти прижаты к бокам, а фонарик зажат между коленями.
— Да так уж… повезло, — ответил он, и упрямая секция наконец-то поддалась.
— Я знаю, ваши интересы лежат в области физики времени и пространства, но не думала, что это пространство столь узкое.
Она не могла не признаться себе, что в такой ситуации и таком положении он выглядел по-дурацки. Случись его коллегам видеть Клэйтона сейчас, они либо решили бы, что он проводит эксперимент, либо — что он потерял рассудок.
— Откуда вам знать, в чем именно мои интересы?
— Я всего лишь… — Но ее ответ заглушил вопль, наполнивший кухню. Алиса быстро опустилась на колени, чтобы посмотреть, в чем дело. Она ожидала, что Клэйтон покалечил себя — и приготовилась уже увидеть его в крови. По увиденное заставило ее расхохотаться. Он отвинтил еще одну секцию — но забыл про воду, что застоялась в ней. Большое темное влажное пятно на джинсах ясно указывало, куда именно вылилась вода.
