Таким образом, вопрос о всемирно-историческом значении грубости в национальном самосознании оказался поднят на экзистенциальную высоту.
Отдельные залы были посвящены абсурду (главное все-таки в английском юморе) и непристойности. Она тоже, видимо, воспринималась англичанином как абсурд. Вот скульптура ХХ века — «Я мертв». Гигантский человеко-тюлень с надписью: «Если не сейчас, то когда?» А вот какие-то «Фальшивые стены». Что бы это значило?
Ну и масса всяких пукающих задов, описавшихся и обкакавшихся уродов, но все не просто так, все с какими-то непонятными Сашку намеками. Но вот что в пояснениях не нуждалось, так это один из самых популярных экспонатов — здоровенная такая мужская рука, торчащая из стены и ритмично покачивающаяся. Пальцы сжаты вокруг невидимого предмета… Названо произведение изобразительного искусства одним из самых бранных слов, очень и очень оскорбительным в британском контексте. «Wanker». И рядом — гордо — имя автора, женщины, между прочим. Сара Лукас.
Кстати, тоже интересно бы исследовать, почему «онанист» (ну да, пусть в более вульгарном варианте) стало таким уж ужасным оскорблением среди британской молодежи. После его употребления вслух — или драка, или полный разрыв… Примирение вряд ли возможно. Сравнимо с эффектом, производимым в некоторых российских кругах словом «козел».
В исторической части выставки больше политики. Над иезуитами издевательства — почему-то они на исторических карикатурах ездили на ослах и раках. «Наверно, тут контекст какой-то символический… мне не понять», — меланхолично думал Сашок. Пытался он пристроиться к каким-нибудь местным жителям, послушать, как они реагируют, что говорят между собой. Но говорили они вещи загадочные, упоминали какие-то неведомые Сашку имена и смеялись там, где ему было не смешно.
Много было всего посвящено непотребному пьянству. А вот относительно современные политические карикатуры. Хищная Маргарет Тэтчер. Тони Блэр, радостно фотографирующий ядерный взрыв, — понятны симпатии и антипатии устроителей. «Левачество — последнее пристанище обиженных», — фыркнул некий лощеный джентльмен высокого роста. «Ага, политическая грубость все-таки больше свойственна левым», — подумал Сашок. Ну и вообще, они же ближе к народным массам… Или нет? Это, может, у меня такое убеждение с советских времен… Но левых среди интеллигенции — большинство. Оказывается, еще в тридцатых годах XIX века в Лондоне, на Холивелл-стрит, можно было накупить порнографических рисунков, издевавшихся над аристократией и власть имущими. В наше время в этих не слишком искусных открытках трудно разглядеть что-то смешное и совсем нет ничего эротического, но историческая преемственность очевидна.
Сашок покинул выставку со смешанными чувствами. Шел и размышлял: стоит ли рекомендовать ее Анне-Марии и ее родителям? Историческая и политическая части их, наверно, заинтересует. Но как насчет «Вонкера»? Не покажутся ли им такие экспонаты омерзительными? И пришел к неутешительному выводу, что до сих пор в этом смысле так до конца и не понял ни тестя с тещей, ни даже собственной жены. Что уж говорить о британской национальной психологии. «И еще они про нас, русских, говорят, что мы — загадка внутри секрета, завернутая в тайну. А сами! Сами-то во сколько слоев завернуты?» — думал Сашок.
Сами ведь расписываются в своей особости, отдельности от остального мира. Начиная с квалификации завтраков, которые делятся на английский (плотный) или континентальный, то есть хилый, диетический и дешевый. То есть жалкое подобие завтрака. Знаменитая цитата из прессы начала ХХ века, которую британские журналисты так любят цитировать, посмеиваясь сами над собой: «Над Каналом (то есть над Ла-Маншем) туман — континент изолирован».
Некий голландец, Густав Ренир, долго прожив на Альбионе, написал книгу под поразительным названием «Люди ли англичане?» Почти в любой другой стране местные жители обиделись бы. Кое-где автора со света за такое стали бы сживать. Оскорблять, угрожать, а в отдельных государствах и в суд могли бы потащить за оскорбление нации и страны. Но только не в Британии! Здесь это вызвало полнейший восторг, книгу многократно переиздавали. Даже в суровые годы Второй мировой войны нашли деньги на очередную перепечатку. Надо же было как-то повеселиться, как-то отвлечься от трудностей… Все-таки нация, любящая и умеющая так смеяться над собой, это нечто особенное, размышлял Сашок. У него лично это необыкновенное свойство вызывало огромное уважение. Но среди соотечественников находились и такие, кому это казалось глупым юродством… Но есть ли у них у самих чувство юмора? Наверно, нет.
А вот один из потомков русских царей, Ростислав Романов, гражданин США, обожает английский юмор, и потому, наверно, ему так уютно жить в Британии. Английский образ жизни уникален, говорит он. С ним ничто не сравнится. А что это значит? Значит, дом, а не квартира, в идеале — detached, то есть отдельно стоящий, особняк. Обязательно с большим достаточно садом. Желательно на природе, но в крайнем случае и в городе — таунхаус. Индивидуалистично, от всех отдельно. Великий принцип «мой дом — моя крепость». Кстати, в оригинале — «замок».
На обратном пути с выставки задумавшийся Сашок не заметил, как оказался перед огромным зданием, вернее комплексом зданий из светло-серого камня. Монументальный архитектурный стиль 20-30-х годов ХХ века. Призванный воплотить в камне величие империи. Чтобы дух захватывало. Но в наше время такой стиль кажется несколько претенциозным. Даже нелепым. По крайней мере, в британском общественном либеральном контексте. Ведь это же «Темз-хаус»! Ни много ни мало — штаб-квартира британской службы безопасности МИ-5! Ничего удивительного, что он на нее набрел: они ведь с «Тэйт» — соседи на северной набережной реки.
Могучее сооружение, ничего не скажешь. Вот огромная арка знаменитая, под нею парадный вход… Интересно, что за люди туда входят… Вон идут двое гаврил каких-то — самые обыкновенные на вид человеческие экземпляры. Как-то даже разочаровывает слегка. Но, может, это подрядчики какие-нибудь… или электрики. Перекликается ли чуть-чуть с впечатлением от красивого, но такого все же пугающего здания на Лубянской площади? Да, да, что-то есть общее! Сашок предполагал, что и в психологии людей, там работающих, должно быть много общего. Такая же свирепая подозрительность ко всем и вся, такая же презумпция всеобщей бяки… Хотя что он знает про британских контрразведчиков? В жизни не видал ни одного, а если и видал, то не догадывался об этом…
В любом случае смотреть на «Темз-хаус» не так жутко и страшно, как на «Госужас» в Москве. Почему? Да хотя бы благодаря «Торчвуду».
Так назывался бесконечно длинный телесериал, невероятно популярный в Британии, культовый. Туристы со всей страны, да и паломники всего мира даже ездят специально в столицу Уэльса — Кардифф, где, по сюжету, располагался этот самый «институт Торчвуд». Сашок всех серий, конечно, не видел. Но те, что удалось посмотреть, немало его позабавили.
С совершенно серьезным видом (ну прямо как у того клиента, что требовал чернил в аптеке) авторы утверждали, что «институт» был создан лично великой королевой Викторией в XIX веке. Произошло это после того, как она чудом была спасена от нападения злобного вервульфа, который на поверку оказался инопланетным чудищем, стремившимся завладеть телом монарха и тем самым властью над Британской империей. При этом он сумел слегка совсем ранить королеву. Маленькая буквально царапинка такая, но через нее проник в кровь коварный яд… Результат — наследственное проклятие гемофилии, которой предстоит сыграть такую злую шутку с Россией… Сашок поежился: ну и шуточки у англичан!
С тех пор глубоко засекреченный «Институт Торчвуд» на протяжении полутора веков стоял на страже интересов империи, временами зазнаваясь от сознания своей тайной власти и превращаясь в весьма зловещую секретную службу. В сравнении МИ-5 выглядит такой безобидной и обыкновенной земной организацией …
Но реальная штаб-квартира реальной контрразведки стала главным местом событий в пятом сезоне сериала. Тот еще сюжетик. Некая могущественная космическая цивилизация, известная под кодом «456», угрожает угробить человечество, если ее представителям не будут переданы 10 процентов всех детей Земли. Между тем у британского правительства и «Торчвуда» уже был опыт общения с «456», дающий основания предполагать, что пришельцы вполне способны выполнить свою угрозу. В 1965 году с ними уже заключалась сделка: 12 детей взамен на эффективную вакцину от азиатского гриппа, которая спасла миллионы жизней. Тогда такой обмен показался британцам вполне разумным. Но со временем аппетиты инопланетян, использующих детей для изготовления своих наркотиков, выросли. Теперь им уже каждого десятого подавай. Деваться некуда, придется подчиниться. Но как определить, кого принести в жертву? С этим связан самый комический, хотя вроде бы и трагический эпизод сериала — Сашок долго смеялся, когда понял, о чем идет речь. Правительство Британии решило отдать чудовищам учащихся средних школ, занимающих последние места в так называемых лигах успеваемости.
