здании на Невском, 12, письмо-разъяснение Государственного арбитража при Совете Министров СССР от 20 января 1984 года. В этом письме всем министерствам, государственным комитетам и ведомствам, государственным арбитражам союзных и автономных республик, арбитражам краев, областей и городов — всем им предписывалось ввести новую практику во взаимоотношениях между покупателем и поставщиком, словом, преодолеть межведомственные барьеры и решить эту действительно важную в масштабах даже всей страны проблему.
И таких примеров на счету государственного арбитража Ленинграда и области немало — когда, благодаря инициативе арбитров, была пересмотрена та или иная статья законоположения, уже не отвечающая сегодняшнему дню.
— Я мечтала бы работать в таком арбитраже, который рассматривал бы дела, возникающие не по причине правовой неграмотности одной или обеих сторон или того хуже — вследствие грубого нарушения хозяйственного права, а такие, при которых бы выявлялась сущность той или иной нормы, законодательного акта, инструкции — их правомерность на данном историческом этапе, конечно применительно к спору, возникшему в какой-то конкретной ситуации, — эти слова принадлежат главному государственному арбитру Госарбитража Ленинграда и Ленинградской области Т, А. Бадиной.
Кто знает, может быть, в недалеком будущем именно эта роль государственного арбитража станет основной. Пока же немалую часть времени государственных арбитров занимает другая работа. На этой второй и чрезвычайно важной стороне деятельности арбитража, как правоохранительного органа, стоит остановиться поподробнее.
Казалось бы, общеизвестно, что любая вольная трактовка каких-либо инструкций, нормативного акта, типового положения, тем более пренебрежение ими равносильны грубейшему нарушению закона и, в соответствии с основным принципом советского законодательства, неотвратимо влекут за собой наказание виновных.
Приведенные примеры относятся к тем, когда нарушение закона совершенно очевидно. В практике же рассмотрения дел государственным арбитражем немало случаев, когда доказать то или иное нарушение бывает гораздо сложнее. Такие случаи, как правило, связаны с хозяйственными взаимоотношениями между предприятиями, причем независимо от того, заключен между ними договор-обязательство или нет.
Небольшое отступление о самом понятии «договор-обязательство». Как известно, практически ни одно изделие в современной промышленности не выпускается целиком одним предприятием. Скажем, автомобиль или женское пальто, мебель или детская игрушка — детали к ним изготавливаются на десятках и сотнях самых разных предприятий на основе широкой кооперации, суть которой — специализация и концентрация производства. Отсюда и зависимость одного предприятия от другого, и даже зависимость от целого ряда предприятий. Обосновать и закрепить эти взаимоотношения между предприятиями как раз и призвана такая эффективная правовая форма, как договор. Он позволяет учесть особенности взаимоотношения сторон, согласовать их индивидуальные интересы, и главное — договор действительно дает юридические гарантии для его участников, ибо одностороннее изменение условий договора не допускается, а их нарушение влечет обязанность возместить причиненные убытки. Словом, заключение договора есть, как говорят правоведы, факт юридический и, следовательно, с момента его заключения приобретающий силу закона.
Однако этот факт, как ни странно, до сих пор уяснили далеко не все руководители предприятий, учреждений и организаций. И едут во все концы страны печально известные «толкачи», «выбивая» у поставщиков, с которыми не связаны договорами, документацию, комплектующие изделия, запасные части. И тратятся на эти разъезды тысячи рублей командировочных расходов и, кроме того, неучтенные рубли — на так называемые личные «презенты» представителям поставщиков…
К сожалению, и у нас, в Ленинграде, нет-нет да и находятся еще администраторы, верящие в «толкачей» и «личные связи», то есть в категории, давно канувшие в лету.
Небольшой пример из области, близкой читателям. Кто из нас сегодня удивляется тому, сколь много в современной квартире разновидностей бытовой техники? Это кажется нам уже вполне привычным и само собой разумеющимся. Ну а как вы думаете, сколько предприятий, учреждений и организаций прямо или косвенно связано с приходом в ваш дом представителя объединения «Ленрадиобыттехника» — мастера по ремонту, допустим, телевизора? Думается, никому не придет в голову, что их более 150, расположенных как в Ленинграде, так и в других городах страны.
Впрочем, предчувствую, что в этом месте повествования иной читатель в сердцах воскликнет:
— Да какое мне дело, сколько заводов связано с этим мастером?! Лучше бы объяснили, почему сначала его домой не дозваться, а если и придет, телевизор после ремонта работает неделю-две! Обратишься вновь, отвечают: «Деталей нет!»
Что ж, предчувствуя этот вопрос владельцев телевизоров, раздраженных взаимоотношениями с ателье по ремонту, я вновь обратился за разъяснением к Т. А. Бадиной.
— Вопрос этот неслучайный, — начала Тамара Александровна. — Еще в конце восемьдесят четвертого года газета «Ленинградская правда» опубликовала статью о работе объединения «Ленрадиобыттехника», из которой следовало, что в работе этого предприятия есть много недостатков, которые прямо отражаются на уровне обслуживания населения. И, кстати сказать, на деятельность этого объединения мы, работники арбитража, вынуждены были обратить внимание в связи с увеличивавшимся количеством дел, которые возникли с участием «Ленрадиобыттехники». Проанализировав те дела, которые у нас были, мы пришли к выводу о необходимости провести выездное заседание государственного арбитража, изучить состояние дел на месте. И что же мы увидели? Что одна из причин неудовлетворительной работы предприятия заключается в пренебрежении к такому сильному правовому средству, как договор с изготовителями этой сложной бытовой техники, который гарантировал бы получение технической документации, схем этой бытовой техники, наконец, запасных частей, вовремя. А ведь мастерскими этого объединения, как вы уже знаете, ремонтируется техника, изготавливаемая 150 заводами страны, и (по идее!) эти 150 заводов должны заключить договоры с «Ленрадиобыттехникой», чтобы облегчить работу этой организации. Но договоры на самом деле заключены лишь с 70 предприятиями, а это значит, что менее половины изделий сегодня обеспечены технической документацией, что получение запасных частей приобретает случайный характер, что увеличивается, следовательно, и количество жалоб ленинградцев на плохой ремонт бытовой радиоаппаратуры.
Государственный арбитраж дал рекомендации руководству объединения, были приняты конкретные меры по оказанию действенной помощи предприятию. А что касается конкретных виновных, я думаю, есть основания для дисциплинарной ответственности за те упущения, которые имеются.
Можно привести примеры, когда и договоры заключены, однако они не выполняются, — продолжала Т. А. Бадина. — В этих случаях у нас, в арбитраже, в ходе рассмотрения дел не раз приходится слышать довод такого свойства, что, мол, мы (представители той организации, которая нарушила свои договорные обязательства) сделали это, исходя из соображений выгоды для нашего коллектива в такой-то конкретной ситуации. Но теперь на минуту представьте себе, чем
