Его лицо стало приближаться. Медленно, будто он сам делает это неосознанно. Я-то уж точно туплю, позволяя ему почти невинную по нашим ведьминым меркам ласку. Потому что вот-вот захочу большего, точнее, уже хочу. А делать этого ни в коем случае нельзя, ибо только так я смогу получить свободу — отвергнув его.
Но не шевелюсь и не отталкиваю, пока он наклоняется ко мне, скользя руками на талию, желая обнять и притянуть…
— Ева… — прошептал прямо в губы, и дурман, наконец, прошел.
Я резко отпрянула, стукнувшись спиной о бортик ванны.
— Руки убери, — произнесла тихо, но твердо. — И никогда больше ко мне не прикасайся.
Его ошарашенный вид говорил то ли о том, что не ожидал сопротивления, то ли он сам не до конца понимал, что делает.
Не отвечая, мужчина молча встал и удалился из комнаты. Я же спрятала лицо в ладонях: что это было, Боги?
ГЛАВА 8. Бой с “коллегами”
Утром меня разбудил Януш, сообщив из-за дверей, что отъезжаем через пятнадцать минут. Я крикнула, что буду готова через полчаса, не ранее. Чисто из вредности, на самом деле мне бы хватило и десяти. Но не позволю каким-то бандитам, пусть даже один из них мой законный муж, а второй неплохой, в общем-то, человек, командовать независимой ведьмой. К тому же я не выспалась, полночи промаявшись в кровати над размышлениями о том, что же все-таки произошло возле ванны. Нет, его реакция на обнаженное женское тело была мне понятна, он мужчина, в конце концов, а я, несмотря на скромный бюст, всегда гордилась своей фигурой. Да и сам секс вроде как не стал бы чем-то из ряда вон, женаты почти неделю как-никак. Можно сказать, мне вообще повезло, что Ад до сих пор не заявил свои права на меня в интимном плане. А ведь мог. Видимо, думает обойтись без насилия, попросту соблазнив. Что ж, это у него почти получилось, и вот что меня коробит больше всего!
Незнакомый рецидивист, волею судеб ставший моим супругом, не может меня привлекать по единственной причине: он — опасность для всего, что я задумала. Если я ему отдамся, то союз будет консумирован, а я потеряю все, о чем мечтала. Сяду где-нибудь в воровском притоне и буду ждать, когда верный — хотя, с чего я так решила, вряд ли он будет таковым — муженек вернется с очередной вылазки, штопать ему носки и… что еще делают приличные жены? Кормить щами? Будить по утрам, чтобы не проспал преступление века? Ужас, одним словом. Такая жизнь не для меня. И не про меня.
Мне срочно нужен мужик! Вот прямо сейчас! Ладно, завтра, как только приедем непонятно куда. Плевать, что это будет за место, даже если это окажется монастырь, я найду послушника и сделаю так, чтобы всем стало хорошо!
С этими мыслями я забралась в карету, проигнорировав завтрак, ожидающий меня на столе возле стойки, и отвернулась к окну. Ад забрался следом. Он тоже молчал, слава Богам, и смотрел прямо перед собой. Славно, значит, устраивать разборки из-за вчерашнего не собирается. А то пришлось бы еще раз объяснить, куда он может пойти со своими жгучими взглядами, жаркими касаниями… Твою мать!
— Бесишь, — пробурчала под нос, и только потом поняла, что это очень похоже на попытку первой начать разговор.
К счастью, комментировать мой выпад он не стал.
Проскакав по кошмарным дорогам, которые и дорогами-то не назовешь, по ощущениям пятой точки — сплошные ямы и колдобины, часов пять, Януш остановил лошадку, объявив привал.
— Малая, ты в кустики хочешь уже, наверное? — громко спросил, открыв дверцу.
— Очень! Спасибо, что хотя бы ты обо мне думаешь, — не смутившись, заявила и оперлась на его руку.
За спиной послышался смешок.
— Я-то — дааа, — Януш растянул губы в улыбке. — Кстати, справа смородина растет.
— Отлично, обязательно попробую.
Я направилась в сторону самого, на мой взгляд, густого кустарника. Сбежать, что ли? Так ведь толку нет, все равно найдут и обратно притащат, причем, любой прохожий. По непонятным лично для меня причинам брак, признанный Богами в храме, считается священным. И захотелось Им пошутить в тот день над бедной девушкой? Разве не заметили, что ничего хорошего не выйдет? Вероятно, и Они порой ошибаются.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
Продравшись подальше от тракта, я успела только задрать юбку, когда услышала многоголосый свист. Следом, почти сразу же, раздались крики и лязг железа. Что там случилось? С кем воюем?
Звуки боя доносились как раз со стороны кареты. Я все же сделала свои дела, чтобы не оконфузиться в самый ответственный момент, хотя пришлось изрядно поднапрячься, и поторопилась обратно. Идти тихо даже не пыталась, все равно там такой гомон, что могу хоть песни распевать — никто не услышит. Но на всякий случай остановилась возле толстой березы у обочины, осторожно выглянув из-за ствола.
На нас напал целый отряд разбойников. Их было очень много, и все наступали на двоих мужчин, стоящих ко мне спинами. Оба держали в руке по длинному мечу, рубясь с нападавшими молча, в то время как бородатые варвары то и дело выкрикивали в их адрес проклятия и угрозы. По-моему, просили сдаться без боя. Совсем офонарели?! А ничего, что Ад, на минуточку, главарь какого-то там преступного клана. Это вам не разбойничек с большой дороги! Я думала, что свои своих вроде как не бьют… Во мне взбунтовался чисто собственнический гнев.
Справа, сраженный резким выпадом мужа, упал патлатый. Из вспоротого живота вывалились кишки, грохнувшись в пыль. Я очень хорошо видела побледневшее лицо с закушенной губой, и как жизнь уходит из его тела. Впервые я стала свидетелем чьей-то гибели.
Опытная ведьма не стала бы даже морщиться, мне же подурнело. Я снова отошла за березу, прислонившись к ней спиной. Нужно дышать. Глубоко и нечасто, так быстрее успокаиваешься.
Крики ликования огласили тракт. Я снова высунулась, чтобы заметить глубокий порез поперек груди Ада. Его ранили, причем серьезно, и ублюдки радуются первой крови своих жертв. И их не волнует, что на земле валяется человек семь их соратников. Они не сомневаются в своей победе, пусть нелегкой, судя по всему. Но силы явно неравны.
Внутри поднялась злость. Во-первых, нападать толпой попросту нечестно! Хотите грабить и убивать — пожалуйста, хоть и будьте вы все за это прокляты. Но не пару мужчин, которые ждут, пока их попутчица сделает свои дела в кустах! Это как-то… прямо фу!
А, во-вторых, ненавижу, когда покушаются на что-то, что принадлежит мне! Мужа при необходимости я потом со свету сживу или, по крайней мере, испорчу жизнь по самое «не балуйся», но сама, без чужой помощи! А Януш вообще мне нравится, и к его «малой» я уже привыкла. Так что зря они так!
Как бывает в таких случаях, ко мне наряду со злостью пришло вящее спокойствие. Когда точно знаешь, как поступить, а лишние эмоции вроде трусости или паникерства сейчас на руку противникам, их довольно легко отбросить. Тошнить перестало, а руки сами зачесались на проклятия. Растопырив пальцы, я бросилась вперед, шепча заклинания.
— Морэс кварто постромахэ вар!
Голос, ставший громким и звонким, легко разрезал общий гвалт. Конечно, меня заметили.
— Пошла отсюда, дура! — заорал Ад так, что на месте нападавших я бы собрала манатки и, извинившись, быстренько убралась восвояси.
Если он так с собственной женой разговаривает, что ждет врагов? Но нас этим, понятное дело, не напугаешь.
— Сам дурак! Морэс кварто…
— Малая, беги, — выкрикнул уже Януш, отчаянно рубясь сразу с пятью разбойниками, которые пытались взять его в круг.
— Да щас!
— Ева!
— Не отвлекайте меня!
Меня, естественно, заметили не только свои. Уродливые морды исказились то ли улыбками, то ли оскалами, с подобными им никогда точно не знаешь.
— Вот эта ведьма!
— Народ, она проклятья шлет!
— Убейте потаскуху!
Последнее высказывание мне особенно не понравилось, и я отправила на его автора сразу несколько страшных порч. Он выронил оружие и схватился за горло. А нечего призывать к членовредительству!
— Морэс кварто…
— Ева, уходи! — Ад подобрался ко мне, прикрывая плечом, с другой стороны встал лысый.
