– О, – сказала Таня, – по-моему, один из них еще целочка!
– Кто? – спросила вторая.
– Ну не Макс же! Вот этот паренек! – И она показала пальцем на Валентина.
Ребята выпили понемногу.
– Ну что, пора приступать? – сказал Кузя. Он подошел к выключателю и выключил верхний свет. Только в углу горела слабая лампочка без абажура. Кузя накинул на плечи куртку.
– Все, девчонки, берите ребят, и вперед! Они сегодня заслужили!
Девчонки тут же набросились на них. Татьяна схватила Макса и потащила его на кушетку. Ирина же подошла к Валентину и повела его за собой. Она подошла ко второй кровати, которая стояла почти вплотную к первой, и быстро стянула с себя трусики. Она легла, задрала юбку и сказала:
– Ну, чего же ты? Давай!
Валентин стоял ошарашенный. Перед ним лежала молодая девушка, обнаженная. Он внимательно смотрел на ее раздвинутые ноги. Наконец сам стал расстегивать брюки.
– Что же ты так долго? Я замерзну! – сказала Ирина.
Валентин быстро снял брюки и приблизился к Ирине. Потом, вспомнив не раз виденные в фильмах сцены, стал прижимать ее к себе и целовать. Тут произошло самое интересное – член его никак не среагировал на обнаженную девушку и оставался неподвижным. Валентин пытался трогать ее за грудь, гладить ее тело, ноги, но ничего не получалось.
– Что же, совсем у тебя не стоит? – засмеялась Ирина. Валентину стало неприятно. Он посмотрел на соседнюю кровать. Там уже Макс вовсю трахал Таню, которая громко стонала от блаженства или, может быть, просто имитировала экстаз.
Кузя сидел в другом углу и равнодушно смотрел в окно, не обращая внимания на ребят.
– Ну что, маленький, совсем не получается? – вдруг обратилась к Сушку Ирина.
– Нет, не получается.
– Погоди, дай я попробую помочь. Сядь.
Валентин сел. Ирина опустилась на колени и взяла губами его член. Вот тогда Валентин почувствовал теплую волну внизу живота.
Через несколько мгновений все было нормально. Затем Ирина быстрым движением, взяв инициативу в свои руки, ввела его член в себя.
– Ну как, ты что-нибудь чувствуешь? – спросила она.
– Да, чувствую, – задыхаясь от блаженства, еле выговорил Валентин.
– Только одно условие, – сказала Ирина, – в меня не кончай!
– Хорошо, хорошо!
– Да куда ты спешишь? У нас времени еще много!
Но Валентин спешил закончить все как можно быстрее…
Прошло еще немного времени. За это время Валентин с Максом пару раз ходили на дело. Опять были те же пьяные прохожие, только теперь уже не пивной бар, а другой объект – небольшая стекляшка типа летнего кафе, в которой продавались вино и водка в разлив. Затем была все та же хаза, только теперь жрицей любви была не Ирина, а Татьяна. Потом была рыжеволосая Света, потом – еще какая-то девчонка. Всех этих девиц Кузя вытаскивал из соседнего ПТУ, угощая водкой и даря им дешевые вещи. За это они отдавались его ребятам.
Валентину в принципе нравилась такая жизнь. Теперь проблем с сексом у него не возникало. Он знал, что такое любовная прелюдия, как возбудить себя и свою партнершу.
Прошло еще два месяца. Наступила весна, апрель. Снег таял вовсю. Приближалось лето. Валентин полностью освоился с жизнью группировки. Несколько раз они сбегались по тревоге, когда в считаные минуты необходимо было собраться во дворе с полным боекомплектом. В него входили свинчатка, кастет, металлические прутья, цепочка – у кого что было, оружие боевиков. Обычно сборы практиковались для поддержания боевого духа. Такие сборы устраивали либо Кузя, либо Седой. Седой был заместителем Кузи, как выяснилось потом. Кстати, в заслугу Седому ставилось то, что он уже успел побывать в колонии для несовершеннолетних. Но он сбежал оттуда и очень гордился тем, что вроде бы находится в розыске. Хотя на самом деле никто его особо и не искал.
Однажды всем членам группировки сообщили, что в ближайшее время начинается война с «Теплоцентралью». Но на сей раз группировка Кузи должна выступать в полном одиночестве, так как в недалеком прошлом дружественная ранее группировка неожиданно объявила нейтралитет и не стала принимать участие в этой массовой потасовке.
Драка должна была состояться на одном из пустырей. Ребята стали вооружаться заранее. Вскоре вся группировка в полном составе – Валентин насчитал порядка пятидесяти человек – ровной колонной двинулась в сторону пустыря. В назначенное время они подошли к пустырю и стали ждать прибытия враждебной группировки.
– За что бьемся? – спросил Валентин Макса.
– А черт его знает! Там, наверху, что-то опять замутили. Нам надо все раскручивать.
Рядом с ними стояли Седой и Кузя. Присутствие Кузи говорило о большом значении предстоящей драки.
– Смотри, – указал Валентин на Седого, – что это у него в руках?
– Пистолет, – спокойно ответил Макс.
– Какой еще пистолет?
– Да он у него такой, через два раза стреляет.
– Откуда он у него?
Через несколько минут Валентин уже знал всю историю. Седой на Птичьем рынке то ли выменял, то ли купил старый, сломанный дуэльный пистолет с длинным дулом. Затем он переделал его для стрельбы мелкокалиберными патронами. Но поскольку боек не работал, то Седой сделал самодельный боек на резинке, что-то вроде рогатки. Оттягиваешь резинку назад – производится выстрел.
– Неужели он стрелять будет? – удивился Валентин.
– Нет, он держит его на всякий случай. У него ножи есть, зачем ему стрелять? Ножами лучше работать.
Неожиданно раздался шум и крик. С противоположной стороны улицы появилось человек пятьдесят-семьдесят. Видно было, что эта группировка значительно превосходила их по количеству. Когда они подошли ближе, размахивая своим вооружением – такими же палками, свинчатками, – то Валентин заметил, что у них были свои отличия. Такие же, как у них, брюки в клетку, темный верх, но значки с вышкой то ли нефтяников, то ли энергетиков.
Драка началась моментально, но продолжалась не более пяти-семи минут. За это время Валентин успел нанести кому-то три сильных удара, кто-то огрел его палкой по голове. Уже были порваны рубашка, брюки. Со всех сторон Валентин получал удары. Создавалось впечатление, что в такой каше свои били своих. Никто не различал соперников, все махали руками, кричали. Потом опять громкий крик:
– Полундра! Шухер!
Моментально все разбежались. Валентин, убегая с Максом в сторону, обернулся и увидел, что на земле остались лежать несколько ребят.
– Постой! – вдруг сказал Макс. – Седой валяется!
Они подбежали к Седому, чтобы поднять его. Ведь, по правилам, никого нельзя оставлять в беде. К ним подбежал Кузя.
– Что с Седым? – спросил он.
Но Седой был мертв. Кто-то всадил ему в сердце заточку.
– Все, уходим! – сказал Кузя, и все разбежались.
Через три дня хоронили Седого. Седой, оказывается, был сиротой, вернее, родители давно от него отказались. Где они были – неизвестно. Так что Седой жил сам по себе. Похороны ему устроили пышные. Собрали деньги, через несколько недель поставили гранитный памятник с надписью «Смелому парню с нашего двора».
После такой массовой драки начались милицейские облавы. Вероятно, милиции надоели бесконечные разборки между районами и дворами, и они серьезно взялись за подростков. Нескольких ребят затащили в отделение милиции, кого-то, как говорили, даже избили, поставили на учет в детской комнате. Не обошло это и Валентина с Максом. Их взяли у подъезда, когда они вышли гулять. Два мужика, то ли дружинники, то ли милиционеры в штатском, схватили их за руки и быстро посадили в подъехавший мотоцикл.
Через несколько минут они уже были в отделении милиции. Там с ними особо не разбирались – побили немного, подержали в обезьяннике некоторое время, а потом, переписав все данные, занесли в картотеку детского учета и выдали вызванным родителям. Так состоялось первое крещение Валентина. Побывал он на нарах, правда, всего одну ночь. Но и это было большим событием.
После массовой драки и милицейских облав тактика движения люберов резко изменилась. Теперь между всеми лидерами группировок было заключено мирное соглашение – друг друга особо не трогать.
Теперь начались поездки в Москву. Для того чтобы поехать в Москву, нужна была идеологическая подготовка. Кузя собрал всех членов своей группировки и стал разъяснять, что в Москве нерабочие ребята, стиляги, которые преклоняются перед заграницей, металлисты, которые слушают западную музыку, а это отрава. Нужно слушать только русскую музыку. В общем, такую информацию Кузя вдалбливал ребятам ежедневно, говоря, что панки и металлисты – это враги, а мы, любера, – русские, славяне, мы должны высоко нести свой дух.
Так и начались первые наезды типа патрулирования по Москве. Приезжала электричка из Люберец, обычно все собирались в третьем вагоне, и ребята выскакивали на вокзальную площадь, человек сорок-пятьдесят – все в стороны шарахались.
