— Ну да.
— Как думаешь, с ними все в порядке?
Рассмеявшись, Фиби потянулась за очередным крендельком.
— Уж ты-то наверняка забросил и такси, и работу в баре.
— Ясное дело. Завел свой собственный спортивный бар. Чертовски круто. Самое забавное, однако, состоит в том (надеюсь, ты не вычеркнешь мне за это очки), что уже спустя несколько месяцев я понял, что совсем не желаю проводить в этом баре все свои вечера.
Фиби окинула взглядом «Свифтис». Музыканты продолжали играть, но музыка теперь лилась медленно и неторопливо.
— Тем не менее теперь у тебя два бара. И ты по-прежнему проводишь здесь вечера.
— Ну да. Что касается первого бара, то я продал половину акций одному своему знакомому. Ну, почти половину. Сам же занялся обустройством ирландского бара.
— И что, никаких путешествий, никаких дорогущих машин?
— Ну почему. Были и путешествия, и машины. Ну а сама-то ты…
— Нет-нет, позволь еще один вопрос. Он не очень-то деликатный, но так и рвется с языка. Сколько же ты выиграл?
— Сто тридцать восемь миллионов.
Фиби поперхнулась крендельком, и Дункан предупредительно похлопал ее по спине.
— Боже милостивый.
— Ну да, именно так. Хочешь еще пива?
Она покачала головой и вновь уставилась на него в немом изумлении.
— Ты выиграл в лотерею сто тридцать восемь миллионов долларов? — вернулся к ней наконец дар речи.
— Все так. Лучший лотерейный билет за всю мою жизнь. Я помню, вокруг этого события было немало шумихи. Ты что, ничего не слышала?
— Я… — Фиби никак не могла справиться с полученной информацией, — даже не знаю. Когда это было?
— Семь лет назад, в конце февраля.
— Вот что, — она наконец-то перевела дыхание. — Видишь ли, мне было не до того — я как раз рожала.
— Как-то трудно совместить это с тем, что я о тебе знаю. Ребенок. Кто именно?
— Девочка. Карли.
Заметив, что взгляд Дункана скользнул по ее левой руке, она тут же добавила:
— Разведена.
— Ну что ж, постоянно в делах, одна воспитываешь дочь, при этом блестящая карьера. Готов поспорить, у тебя превосходная координация движений.
— Это дело практики.
Миллионы, думала Фиби. Миллионы, наваленные поверх других миллионов. И все же он сидит здесь, в этом маленьком пабе, попивает пиво и выглядит как обычный парень. Правда, у этого парня чертовски обаятельная улыбка, очень сексуальный шрам через бровь и не менее привлекательная ямочка в углу рта. И все же.
— А почему ты живешь здесь, а не на каком-нибудь острове в южной части Тихого океана?
— Мне нравится Саванна. Что толку быть по-настоящему богатым, если ты не можешь жить там, где хочешь? Ну а ты, давно ты работаешь в полиции?
— Ну… — она все еще не могла прийти в себя. Простой симпатичный парень неожиданно оказался простым симпатичным мультимиллионером. — Начинала я в ФБР, сразу после колледжа. Потом…
— Ты работала в ФБР? Как Кларис Старлинг? Как в том фильме — «Молчание ягнят»? Или как Дана Скалли — еще одна сексуальная штучка с рыжими волосами? Специальный агент Макнамара, — последние слова он даже не произнес, а выдохнул. — Я просто в отпаде!
— Во многом благодаря этому, а еще по целому ряду других причин я решила перебраться в полицейский округ Саванны-Четхема. Специалист по кризисным ситуациям.
— По кризисным ситуациям? — Взгляд его внезапно стал твердым и внимательным. — Это когда какой-нибудь парень забаррикадируется в офисе с заложниками и потребует десять миллионов или, например, выпустить из тюрьмы всех заключенных с карими глазами? Ты ведешь с ним переговоры?
— Если это произойдет в Саванне, то, скорее всего, там окажусь именно я.
— А откуда ты знаешь, что говорить? И чего не говорить?
— Тут не обойтись без специального обучения… Что такое? — спросила Фиби, заметив, что Дункан недоверчиво качает головой.
— Нет. Ты должна знать. Обучение — это хорошо, опыт — тоже. Но ты должна знать.
«Забавно, — подумала Фиби. — Ему удалось сразу же понять то, что никак не удается донести до некоторых полицейских — например, до того же Арни Микса. Но Микс, кажется, просто безнадежен».
— Ты можешь лишь надеяться на то, что знаешь. Главное в нашей работе — умение слушать. И это как раз то, что удается мне очень хорошо. Возьмем, к примеру, тебя. Ты живешь в Саванне, а не на одном из островов Тихого океана только потому, что там тебе непросто будет найти подходящее занятие. Ты относишься к своей удаче с должным почтением, хотя и не позволяешь ей заслонить от тебя все остальное. Твой рассказ о деньгах — не пустое хвастовство, а обычный пересказ фактов, весьма забавных в твоем изложении. Должна признать, я действительно потрясена. Пожалуй, захоти я этого, мы могли бы закончить сегодняшний вечер сексом, что также было бы весьма забавно. Хотя это, скорее всего, и стало бы концом наших отношений.
— Вот что мне действительно нравится, — произнес в ответ Дункан. — Женщина, которая делает то, что удается ей лучше всего, и делает это на высшем уровне. Жаль, Самоубийца Джо уже не работает у меня в баре. Этот сукин сын явно заслуживает повышения.
Фиби невольно улыбнулась. Видит бог, она и так была сверх меры очарована своим собеседником. Однако…
— Пожалуй, хватит для получасовой встречи, — решительно заявила она. — Мне уже пора домой.
— Ты любишь свою дочь — вот, пожалуй, самое главное. Твои глаза так и засияли, когда ты упомянула ее имя. Развод не прошел для тебя даром — ты все еще переживаешь. Сильно или нет — другой вопрос. Работа для тебя — не просто работа, но призвание. Сама видишь, — продолжил Дункан, — бармен с навыками таксиста тоже умеет слушать.
— Да, ты прав. И все же хватит для одной встречи.
Заметив, что Фиби встает, Дункан тоже поднялся.
— Я провожу тебя до машины.
— Слишком долго придется провожать. Моя машина гостит у механика, так что я поеду на автобусе.
— Глупости. Я подвезу тебя. Не будь дурочкой — ведь ты же умная женщина.
Он придержал ее за локоть, и они вместе направились к выходу.
— Знаешь, меня сегодня уже хотели подвезти.
— Да ну? И кто же?
— Мой пятнадцатилетний сосед. Он предлагал мне прокатиться на своем велосипеде. Правда, я все-таки отдала предпочтение автобусу.
— Ну, сейчас-то ты точно ничего не потеряешь. До парковки идти примерно столько же, сколько до автобусной остановки. И я довезу тебя домой без всякой тряски, — Дункан взглянул на нее сверху вниз. — Неплохой вечерок для такой поездки.
— Я живу совсем рядом — на Джонс-стрит.
— Одна из моих самых любимых улиц, — его рука скользнула вниз, и он осторожно сжал ладонь своей спутницы. — Как, впрочем, и та, по которой мы идем.
Ну вот, подумала Фиби, теперь и она гуляет по Ривер-стрит рука об руку с мужчиной. Не совсем то, о чем она мечтала, но все же… Ладонь Дункана была твердой и широкой, от нее исходило приятное тепло. Такая ладонь с легкостью могла бы вместить в себя летящий мяч или чашечку женской груди.
Дункан шагал свободно и неторопливо. «Такой мужчина, — думала Фиби, — всегда знает, как можно с толком потратить свое время».
— Приятно прогуляться в такой вечерок вдоль реки, — заметил Дункан.
— Мне уже пора домой.
— Я понял. Не замерзла?
— Нет.
На автостоянке Дункан обратился к служащему:
— Как дела, Лестер?
— Потихоньку, шеф. Добрый вечер, мэм.
Банкнота скользнула из руки в руку так быстро, что Фиби едва не упустила этот момент. И вот уже она любуется на сияющий белый «Порше».
— Никакой тряски, — подмигнул ей Дункан, открывая дверцу машины.
— Вынуждена признать, это и в самом деле лучше, чем автобус — или же велосипед Джонни Портера.
— Тебе нравятся машины?
— Спроси ты меня об этом пару часов назад, и я бы назвала тебе целую дюжину причин, по которым мне никак не удается прийти к согласию со своей машиной. — Она осторожно провела рукой по спинке кожаного сиденья. — Но эта машина мне и в самом деле нравится.
— Мне тоже.
Вопреки ее ожиданиям, Дункан вел машину очень спокойно — никакой суеты, никаких безумных скоростей. При этом чувствовалось, что он знает этот город не хуже, чем Фиби — свою спальню. Ему явно был знаком здесь каждый закоулок.
Она назвала ему адрес, после чего позволила себе расслабиться и насладиться поездкой. Вскоре Дункан затормозил у ее дома.
— Спасибо, все было замечательно, — со вздохом сказала Фиби.
— Всегда пожалуйста.
Он вышел из машины, затем помог выбраться Фиби.
— Красивый дом.
— Действительно, красивый.
Дом и в самом деле выглядел замечательно: розовый кирпич, белые бордюры, высокие окна, просторные террасы.
Ее собственность — нравится ей это или нет.
