да и пузырь купить надо для конспирации. Алкаш он или не алкаш? Завтра к начальству, потом обратно в скит, лучше подышать перегаром для правды жизни. А сегодня Кирилл предвкушал нормальный сон в удобной кровати. Как же все-таки дома хорошо!
— Интересно, вернется?
Старец пожал плечами.
— Что гадать? Скоро увидим.
Келейник скрутился в ногах кровати. Не спится ему. Опять будет всю ночь в телефоне торчать. Лучше бы у себя лег.
— Леночка ему тут глазки строила, чуть не окосела. А лучше бы все-таки Веру.
— Без тебя разберутся, что лучше. Нашелся вершитель судеб! Иди отсюда!
— Наташка придет — и уйду.
Ну что с ним сделаешь? Так и будет полночи сидеть. Перепугался тогда, после больницы первое время вообще не спал, все боялся инфаркт проглядеть.
— Тогда не мешай. И слезь уже.
Старец не сдержался, легонько пихнул ногой. Келейник, конечно, просто слезть не мог, целое представление устроил: свалился на пол, заохал, изобразил возмущение. Ну, хоть хмуриться перестал.
— Святый отче, не стыдно малых сих обижать?
— Обидишь тебя. Свет выключай, спать хочу.
На самом деле давно что-то не спится, а вроде не старый еще. Заботы, заботы… И этот Кирилл… Если вернется, значит точно по службе. И что с ним делать тогда? Еще один грех на душу, где уж тут спать.
— Живой — и хорошо, — встретил его Руслан. — Узнал что-нибудь? Планы какие?
Тут не поспоришь: живой — всегда хорошо. Жаль, ненадолго, лет восемьдесят от силы. Кирилл уселся и посмотрел на часы.
— Думаю, дня три еще «попью», потом вернусь. Чего-нибудь новенькое нарыли, пока я прохлаждался?
Руслан развернул к нему монитор.
— Оказывается наш старец уволился не просто так. Там очень некрасивая история была, но школа замяла. Смотри.
Кирилл вчитался. История, действительно, была. В школе, где работал Вайс, учились дети из детского дома, к одному учитель литературы, по слухам, относился слишком внимательно.
— Дополнительно занимался? Готовил к олимпиадам? И что?
— Ты дальше читай, — посоветовал Руслан. — Одежду свою отдавал, кроссовки купил, подарил телефон. А потом парень вообще сбежал и ночевал у нашего старца несколько дней. Как тебе?
— Уже хуже. А почему сбежал?
— Ну, был там какой-то конфликт, не суть. Не к директору же побежал, не к однокласснику.
Тут Руслан поморщился, понимая, видимо, что сказка, в которой детдомовцу есть куда пойти, в жизни встречается редко. А у Кирилла что-то забрезжило.
— А его не Костиком случайно звали? Где тут вообще про него поподробнее?
— Нет, вроде не Костиком. Посмотри в деле. Там фамилия какая-то заковыристая, не помню.
Парня звали Ярославом Баяринцевым. До фото Кирилл не долистал, снова отвлекся на Руслана.
— Мы про него и не копали. Говорю же, замяли все. Вайс уволился по собственному, парень через пару месяцев выпустился. Там все на уровне слухов. А что за Костик?
— Да так, есть там один. Особа, приближенная к императору. Но он взрослый уже. Это все в каком году было? И я, наверное, не смогу оттуда часто сбегать. По телефону будем, ну или если какой форс-мажор.
Руслан отправил его домой, пообещав держать в курсе расследования.
Кирилл вылез из такси, не доехав пару километров. Решил прогуляться и посмотреть на место, где нашли московича, с которого все и началось. Ну, мало ли? Вдруг там еще один подарочек подвезли, или убийца, по классике, вернулся на место преступления. И погода прекрасная, солнышко, не жарко, почему бы и не пройтись.
В подлеске ничего крупного не валялось, да Кирилл и не надеялся. Брел, загребая ногами начавшие опадать листья, пытался вернуться к образу алкоголика. За спиной, как в плохих детективах, хрустнула ветка. Ох, Кирюша, огребешь ты сейчас по кумполу, и коллеги нескоро найдут. Он быстро обернулся.
В пяти шагах, прислонившись к единственной среди осин березке, красиво стоял Костик. Черный прямой силуэт на белом фоне, как брызгами покрытый солнечными пятнами, был таким ярким, что резал глаза. Чистый Васнецов, хоть ставь в рамочку.
— Возвращаетесь? — улыбнулся Костик. — Отец будет рад, он за вас молился.
— А ты? — ухмыльнулся Кирилл.
Костик не ответил. Оттолкнулся от березки, шагнул в тень, сгорбился, потух, так что Кирилл удивленно заморгал. Как можно из светлого инока за пару шагов превратиться в скользкую нечисть? Не видел бы сам — не поверил.
— Ты чего тут бродишь? — слегка надавил он.
Нечисть дернула подбородком и угодливо улыбнулась:
— Гуляю. Вы сейчас в скит? Желаете, провожу?
Именно этого Кирилл и желал. Хотя беседа не складывалась. Но, может быть, по пути разговорится?
— Ты как в скит попал?
— Уверовал.
— И давно?
Костик задумался, то ли подсчитывая, то ли прикидывая, как соврать.
— Давно.
— Кто у вас там вообще с самого начала? — настаивал Кирилл. — Старожилы?
— Я.
Это немногословие уже начинало бесить. С Александром он молол языком без многозначительных пауз.
— Один ты?
— Вася еще.
Ух ты. Вася? Неожиданно.
— И давно у вас это все? Ну, община ваша?
Монастырь они заселили года полтора назад, но ведь откуда-то приехали, уже организованным роем. Где-то же начинали.
— Пять лет. А вас правда жена бросила?
Спрошено было легким тоном, Костик изображал наивность, но в глазах отражалось любопытство совсем не невинное, сродни экспериментаторскому «а попробуем-ка вот так»
— Правда. А тебя кто бросил? Родители? А старец подобрал?
Опять не пробил. Костик сорвал ветку и принялся методично обрывать листочки.
— Отец нас всех подобрал.
— И вы его во всем слушаетесь?
— Конечно.
— А если он прикажет… что-нибудь ненормальное?
Костик снисходительно улыбнулся и затормозил, вынуждая Кирилла повернуться к нему. Глаза снова не улыбались, но каким-то образом сквозь хтонь просочился пресветлый инок.
— Не беспокойтесь, Кирилл, вас никто
