Джой улыбается и снова проводит пальцами по волосам. Она проделала это сорок семь раз с тех пор, как мы сели полчаса назад. Мне так чертовски скучно, что я сосчитал.
— Спасибо.
Очевидно, сарказм ей недоступен.
— Ты тоже должен поехать, — добавляет она.
— Я работаю.
— Ты всегда работаешь, Эйдан. — Она делает такое надутое лицо, что мне хочется, чтобы его откусил ротвейлер, или отрезала бензопила… я не привередлив. — Думаю, нам нужно сделать следующий шаг в наших отношениях, не так ли?
— Мы встречаемся пять дней.
— Пять ЧУ-ДЕС-НЫХ дней!
Я действительно трахнул эту девушку? Девушку, которая разбивает свои чертовы слова на слоги. Что не так с моим членом? Честно говоря, даже не могу этого вспомнить. В моем воображении я представлял себе другую брюнетку, и в моем отчаянии Джой была единственной, кого я смог найти, подходящей под описание Айви.
Айви.
Я делаю резкий вдох. Одно только ее имя заставляет меня заводиться снова и снова. Но с каждым днем, прошедшим с момента нашего полета, я забываю ее все больше и больше. Это назревающая трагедия, и сидеть здесь с этой ПРИДУРОШНОЙ оскорбительно для ее памяти.
Я говорю себе расслабиться. Это не значит, что Айви мертва. Нет, она здесь, в городе, в котором я живу, замужем/не вместе/все сложно за мудаком, который даже не забрал ее из аэропорта. Это ее жизненный выбор, и я должен принять свой: обедать в душном ресторане с девушкой, обсуждающей сумочку, которую она хочет взять с собой в гребаное Монако.
На прошлой неделе я проработал более ста часов. Практически жил в своем офисе. Это было не то, чем мне хотелось заниматься в свое драгоценное свободное время.
Я достаю свой телефон, когда она начинает говорить о том, чтобы загорать обнаженной, будто это побудит меня пренебречь своей работой и обязанностями, чтобы сбежать с ней. Нет. Мне насрать. Вместо этого я сосредотачиваюсь на битве, которую официально проиграл.
Айви Монткальм.
Я ввожу ее имя в поисковик и жду результат. Первое, что я вижу, — страница в «Фейсбуке». Нажимаю на нее, и от фотографии, появившейся передо мной, кровь приливает к голове.
Вот она — мое прекрасное незавершенное испытание. Черные прямые волосы с красными прядями, мягкая улыбка, пока она обнимает за плечи другую девушку.
Смотрю на нее и жду, когда мой интерес, наконец, угаснет. Я сделал это. Я искал ее. Потребовались две секунды, чтобы найти ее после трех недель попыток выкинуть Айви из головы. Вглядываюсь в ее фотографию, и теперь, вроде бы, интрига должна ослабнуть. Я сосредотачиваюсь на изображении, пытаясь проанализировать ее, пытаясь найти недостатки, чтобы я мог двигаться дальше, черт возьми, раз и навсегда.
Только… ничего этого не происходит.
Вместо этого я похож на наркомана, которому дали дозу крэка.
И мне нужно больше.
— Поехали со мной, — продолжает Джой, ее голос превращается в раздражающую мольбу. — Про-шу, Эйдан. Это принесет нам огромную пользу, я просто знаю это.
Я напрягаюсь и смотрю на нее. Теперь, когда я действительно смотрю на нее, понимаю, что она совсем не похожа на Айви. У нее совсем другие глаза. Она слишком костлявая. Ее кожа загорелая, но не такая загорелая, как у Айви. Ее волосы и близко не такие темные, как у Айви, и в них нет случайных красных прядей.
— Эй-дан! Ответь мне! — Она снова дуется на меня.
Это дерьмо становится нелепым.
— Я ясно дал понять, когда мы встретились, что это будет короткая интрижка.
Она наклоняется над столом, выпучив глаза, и истерично отвечает:
— Мы спали вместе только один раз, Эйдан.
— И это было на один раз больше необходимого, Джой. Ты становишься навязчивой.
— Как я могу быть навязчивой?
— Сегодня ты звонила мне в офис двадцать девять раз.
— Потому что я заказала столик и нуждалась в твоем подтверждении.
— Ты сказала моей секретарше, что ты перед зданием…
— Потому что я скучала по тебе…
— Джой…
— Нет, я не сумасшедшая! — почти кричит она, и я на мгновение закрываю глаза, когда все взгляды в ресторане обращаются к нам. — Я делаю тебе одолжение, Эйдан. Ты слишком долго прятался. Я пытаюсь доказать всем, что ты не такой мужчина-шлюха, каким они тебя считают, но то, что ты делаешь, не помогает. Потому что это очень на это похоже! Я думала ты другой.
Я открываю бумажник, бросаю на столик несколько крупных купюр и спокойно отвечаю:
— Это была твоя ошибка.
Она ахает.
— Ты сказал, что я красивая.
— Я хотел тебя трахнуть.
— Тебе понравилось то, что ты увидел.
— Я думал о другой женщине.
Она ахает во второй раз, более драматично, чем в прошлый.
— Ты такой мудак.
— Я уже знаю это.
Когда я встаю, ее лицо искажается гневом.
— Мы должны были поехать в Монако! — рычит она. — Ты совершаешь большую ошибку, Эйдан.
— Отныне мистер Уэст. Береги себя, Джой.
Оставляю ее. Моя голова раскалывается к тому времени, как я сажусь в свою машину, ожидающую у входа.
— И теперь один, — замечает Гастон, глядя на меня в зеркало заднего вида, когда начинает отъезжать с парковки.
— Да, — быстро отвечаю я. — Так и должно быть.
Гастон отвозит меня домой, в мой безжизненный пентхаус, и я заканчиваю тем, что сижу на табурете в своей пустой, чистой кухне, вертя в руках стакан скотча. Мой телефон рядом со мной, и я смотрю на него и на женщину, которая по какой-то чертовой причине не выходит у меня из головы.
Может быть, это ее улыбка или слова, слетевшие с ее губ. Или, может быть, это было одиночество в ее глазах, в которое я так легко окунулся. Айви не казалась счастливой. Я помню выражение ее лица, когда она оказалась у своего многоквартирного дома. Ее опасения были очевидны, будто ее заставляли там быть. Зачем жить с изменщиком? Зачем это напоминание, которое каждый день смотрит тебе в лицо? Я стискиваю зубы, игнорируя боль в груди от этих вопросов.
К тому времени, как допиваю свой бокал, я убеждаю себя, что это не мое дело. Она просто женщина, и я потратил слишком много времени, притворяясь, что она важна. Потому что это не так. Совсем нет.
6
Айви
Я встаю раньше Дерека. Быстро переодеваюсь и собираюсь. И снова он все еще спит, когда я тихонько выскальзываю из квартиры. Беру кофе за углом и прохожу три квартала до салона, в котором работаю. Это лишь некоторые преимущества жизни в городе, которые даже я не могу отрицать.
— Ты опоздала, — говорит Конни, когда я вхожу в салон.
Бросаю взгляд на часы.
— На две минуты.
— Опоздала значит опоздала, Айви. Или ты хочешь, чтобы я производила оплату поминутно, а не по часам?
Конни — владелица — та еще сучка. Я не отвечаю ей, но исподтишка бросаю на нее злобный взгляд. Алисия — моя любимая коллега — тоже качает головой.
— Какая швея ее в задницу укусила? — бормочу Алисии, пока мы идем в заднюю комнату. — Мелани вчера опоздала на пятнадцать минут, и ей практически исполнили серенаду.
— Ты не видела ее налитые кровью глаза? У нее явно похмелье, — насмешливо отвечает Алисия. — Кроме того, Мелани не может сделать ничего плохого. Вот тебе и любимчик.
Говоря о Мелани: она читает журнал на черном кожаном диване. Когда видит, что мы приближаемся, она поднимает голову и медленно окидывает нас взглядом:
— Вам действительно следует подравнять кончики. Вы же хотите сохранить своих клиентов, не так ли?
Я бросаю взгляд на ее огненно-рыжие волосы, уложенные в прическу, на которую, должно быть, у нее ушло не меньше гребаной недели. Честно говоря, прическа действительно милая, но я не собираюсь этого говорить. И не отвечаю ей, потому что в этом нет смысла. Алисия, с другой стороны, не может сдержаться.
— Никто не спрашивал твоего гребаного совета, Мел. Если бы мы хотели, то спросили бы у Уизли с прической получше.
