Костюк показал пальцами на свою карточку над нагрудным карманом. Голубая планета с белёсыми цепочками облаков. Очень похожа на Землю. Надпись "Федерация Геи" была в верхней части голубой, и затем плавно переходила к низу в зелёный.
— Так это и ваша крыша? — отметил я.
— Ну да. А что здесь особенного. Я хочу, чтобы мои пацаны получили хорошее образование и имели хорошую работу в будущем. Университет в Харбруке чего стоит!
— А блок Кочетова? Что за ребята?
— Эти? Я бы сказал — экстремалы. Считают, что учеба, как таковая, вообще не нужна. Очень хорошо начинали, но сейчас у них кризис. Маловато уделяют внимания науке. Работают на всяких нестыковках, диспропорциях рынка. Я бы сказал — ловят рыбку в мутной воде. Тоже, конечно, нужное дело. Но у них есть и крупные дельцы. Например, Егор Фостер. Последние пять лет имел темпы роста до тысячи процентов в год! Около пяти процентов электората, — закончил Костюк, заглянув в книгу.
— А Всемирное братство?
— Братки? Балбесы великовозрастные… Их рейтинг медленно, но верно падает. Когда-то, после большого объединения, они держали шестьдесят процентов электората. Сейчас, — Костюк опять глянул в книгу, — чуть более десяти. Двенадцать и семь десятых, по данным Института Робинсона. Правда, они оказывают положительное влияние на молодёжь из неблагополучных районов, у них тоже есть неплохие программы создания рабочих мест, они курируют множество спортивных мероприятий, довольно эффективная работа с наркозависимостью… Вот, кстати, интересное правительство — Зелёный мир, это — поборники экотехнологий, не спутайте только с Голубым миром, а тем более — с Розовым миром. И, ради Бога, не вздумайте связываться со Светлым миром. Среди названий, конечно, можно запутаться. Новизной они особо не блещут. Блок Кочетова, Блок Нестеренко, Блок Лазовенко, Блок Тютчева…
— Поэта? — удивился я.
— Да нет! Какого ещё поэта…, - Костюк всего на секунду приподнял голову от книги и опять продолжал. — Центр Карнеги, Центр Годдарда, Центр Разенкова и ещё десятка два им подобных. Про всяких "любителей" лучше не вспоминать. Они охватывают максимум около пары тысяч на всю планету. Это уже всякая мелочь. Впрочем — нет! Вот интересное правительство — Фарадеевская Ассоциация. Но это — особый мир. Кстати, их электорат зачастую имеет и другие "крыши". Встречается, так сказать, и двойное, и тройное "гражданство". Зачастую это уже не совсем правительства. Больше похоже на виртуальные планетарные корпорации. Из подобных могу назвать Центр Керамистики, Диамант, Пушкинский Центр, Мастер Эдиссон, Адмирал Нельсон и так далее. Вот это — действительно любители. Хотя, состоят в этих корпорациях настоящие профессионалы. Но это — почти клубы по интересам. Их охват может сильно отличаться, в зависимости от решаемых в данный момент задач. Сейчас механика и электротехника не в моде, поэтому "Мастер Эдиссон" ужался до двадцати тысяч человек. Зато быстро растёт Клуб Оширо Око, это виртуальная сеть биопрограммистов.
— Я замечаю, что у вас нет чёткой грани между правительствами и общественными организациями?
— Вообще-то — да. У нас любой коллектив имеет определённые права. Например, на улице, если нет поблизости полиции, любая группа граждан может произвести арест дебошира, преступника, а то и представителя другого правительства, если он нарушает закон. Эта процедура расписана в куче документов, признаётся всеми правительствами и судьями. Люди имеют право на ношение оружия, но нарушение порядка или правил пользования оружием влечёт за собой утерю этих прав. Это тоже — целый раздел права. Со всеми подобными материалами вы можете ознакомиться на тех же сайтах правительств, клубов и любых общественных организаций. Ссылочки на них есть в карточках, которые я вам дал.
— А кто представляет вашу планету в Солнечной Федерации?
— М-м-м… У нас есть выборный президент, но к работе правительств он отношения не имеет. У нас есть вооружённые силы, которые решают проблемы планетарного масштаба, в основном это — защита от внешнего противника. Изредка они вмешиваются во внутренние дела, если платные вооружённые формирования не в состоянии решить проблему, но последний раз такое было около… сорока лет назад. Тогда Братство и Республиканцы не справились с имущественным спором в одной общине. Были нарушения со всех сторон, суды потребовали увольнения кучи чиновников под угрозой роспуска виновных правительств. Ребята тогда изрядно струхнули…
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
Мы чуток помолчали. Наконец я встал, и одновременно встали члены моей семьи.
— Огромное спасибо. Было очень интересно. Но, какие мы сейчас должны предпринять действия?
— Я направлю вам одного из лучших гидов. Он всё вам объяснит, как и что делать дальше.
Комендант пожал руку мне, Фазилю и Фархаду и подошёл к Дейле. Она улыбнулась и протянула ему руку, но не так, как это делают для рукопожатия. Слишком высоко, ладошка горизонтальна, пальцы чуть-чуть изогнуты. Ну что ты сделаешь с этой женщиной! Она кокетничает с чужим мужчиной на глазах у мужа! Я сделал ей страшные глаза, но она на меня не смотрела.
Костюк припал губами к её руке, не отрывая взгляда от её лица. Он так и провожал нас до двери приёмной, не отпуская руки и не отводя глаз. Оленька пыталась привести его в чувство:
— Альберт! У тебя через пять минут совещание глав секций!
— Да-да! — пробормотал Альберт, не отрывая глаз от гостьи. — Конечно…
Он с Дейлой скрылся за дверью. Ну, нет! Это возмутительно… Тут мой взгляд упал на бэйджик, приколотый на Олин пиджачок. "Ольга Костюк". О-о-о…
Я обнял её одной рукой за талию, а другой рукой взял её руку и поцеловал. Ну, надо же хоть как-то отомстить этому соблазнителю, посягнувшему на мою собственность.
— Оленька, все мужчины по природе многожёнцы. Но ваш муж вряд ли женится во второй раз. Не переживайте. Мужчины, как правило, не любят изменений.
— Вы так считаете?
Удивительно — похоже, что ей, кроме мужа, никто и не нужен. Я, как мужчина, не вызывал у неё особых эмоций. Множество других женщин спросило бы "А вы?.."
Я чуть откашлялся.
— А у вас есть причины этого опасаться?
— Мне кажется, у него есть ещё женщина, — полушёпотом сказала Оля.
Вот так. Пока Альберт флиртует с моей женой там, за дверью, я уже оказался погружён в тайны его семейной жизни.
— Вы хотите сказать, что у него есть ещё одна, неофициальная жена? — По правде говоря, я мог и не задавать этот вопрос. Сам, что ли, не вижу, на что он способен?
— Ну да, — ответила Оля.
— Вас это сильно смущает?
— Ну… это же… Это нехорошо…
— Миленькая моя! Это — предрассудки. У меня пятнадцать жён. И ни я, ни мои жёны не считаем, что это нехорошо. Они все чудесно ладят друг с другом.
Я ещё раз поцеловал ей руку и вышел, чуть не сбив дверью коменданта. Он всё ещё любезничал с Дейлой с каким-то одурманеным видом, но, увидев меня, стал трезветь прямо на глазах. Я ещё раз попрощался с ним и, взяв Дейлу под руку, двинулся по коридору, в конце которого нас поджидали мои сыновья. Костюк тряхнул головой и скрылся за дверью. Времени на разборки с женой у него практически не осталось. Самые большие бабники, как правило — самые большие ревнивцы. Интересно, он опоздает на совещание глав секций?
Когда мы прошли главный шлюз, первым, кого я увидел, была Эллида. Я отпустил мальчиков и подошёл к ней.
— Элли, зайчик мой, ты что здесь делаешь?
— Тебя дожидаюсь, господин. — Это было сказано таким тоном, что уж лучше бы она сказала мне "чувак". — Ты ещё помнишь, что с полудня я твой секретарь? Или ты не хочешь спать со мной?
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
У неё в глазах появились слёзы. Я растерянно огляделся — только рыданий и истерик мне не хватало. Дейла стояла в стороне и наблюдала, как Корасон убирает коридор, заодно катая малышню на большом самоходном пылесосе.
— Ну что ты, мой цветочек. Как ты могла подумать…
— А почему же ты приказал Натаче убрать меня из списка?
