Постепенно его движения становятся всё более конвульсивными и бестолковыми. Резко перехожу в наступление — руки-пах. Они уже изрезаны и наконец удаётся отрубить ему лапу чуть выше запястья. Хлещет зеленоватая кровь, воняет испражнениями и наконец тролль падает, судорожно подёргиваясь.
Однако дело ещё не закончено.
— Маавэс, лла шамаа, вира эс лэ! — И через несколько минут в пещеру влетает следующий рой — уже живых насекомых. Постепенно они начинают заменять своих мёртвых сородичей, забираясь в тело шамана и выедая его изнутри. Всё это время я внимательно слежу за тушей, ожидая посмертных сюрпризов. Пара моментов была… неприятными, но справился.
Наконец жизнь окончательно покинула мёртвую тушу и я смог заняться собой. Мда… Несмотря на принятые меры, часть мелких духов ухитрилась вселится в меня. Нет — ничего страшного не произошло — тело фэйри больше чем наполовину состоит из Силы, так что захватить его очень проблематично. Любой дух (почти любой — особо могучих не рассматриваем) просто погибает при вторжении. То, что они выполнили приказ шамана и хотя бы пытались вселиться — прямо говорит о его незаурядном мастерстве.
Хреново только то, что при вторжении они корёжили мой организм. Не серьёзно, но всё-таки. Регенерация в данном случае будет длительной, так что придётся заняться настройкой «в ручную». Только вот сил маловато, да и помыться не мешает. Ладно, сначала еда. Мельком глянул на тушу тролля… Нет — невкусный[20], да ещё и шаман. Вздыхаю и кастую следующее заклинание, призывающее тех насекомых, что раздавил тролль при борьбе. Снова вздыхаю, смотрю на внушительную горку придирчивым взглядом и выбираю жука поаппетитней.
Глава восьмая
В пещере тролля или точнее — пещерах, просидел несколько дней. Дело не только в вивернах (они убрались вечером следующего дня), но и в обнаруженном наследстве шамана. Не знаю — было ли это его убежище или постоянное место жительства, но нашлось немало ценного.
К сожалению, большая часть относилась к шаманским и около шаманским штучкам и разбираться с ними я приказал всё тем же насекомым. Кстати говоря — абсолютно правильно, сюрпризов хватило. Вторая часть доставшегося «в наследство» барахла была достаточно условной ценностью — шкуры животных, слоновья[21] кость, разнообразные кости/рога/копыта/панцирные пластины всяческой живности. Была и третья — оружие, золото и серебро, кое-какие артефакты — явно трофейные.
Жаба откровенно давила — не хотелось бросать эту кучу добра. Однако привычным волевым усилием я совладал с ней и с собой решил забрать только золото. Серебро и более-менее ценное барахло я попрятал по окрестным ущельям — что смог утащить. Тяжёлые и не слишком ценные вещи оставил — ну куда мне их девать? До ближайшего знакомого мне поселения часов шесть лёту и утащить я смогу килограмм пять, ну семь от силы. А что делать с огромным (для меня) сундуком из черного дерева удивительно искусной работы или секирой под лапу тролля?
Оставлять барахло «на потом», в надежде придти когда нибудь? Да на фиг нужно — может быть (точнее — скорее всего), у него рядом стойбище или его регулярно навещают соплеменники. В общем — всё «не транспортабельное» пришлось оставить, а всё шаманское — включая тушку самого тролля — уничтожить.
В последний раз (я сюда точно не вернусь) обхожу пещеры и проверяю — надёжно ли я стёр следы своего пребывания? Возможно, я параноик, но тролли живут достаточно долго[22] и не хочется обнаружить через пару сотен лет бывшего ученика (сына, внука), занёсшего дубину над твоей головой. Всё в порядке. Оборачиваюсь и взмываю в воздух, выполняя хитрые «противозенитные» маневры для возможных наблюдателей.
Черз пару дней прибыл уже на родную Базу и после внимательного, настороженного обследования (паранойя не дремлет!), ощутимо расслабился. Только сейчас понял — насколько напрягали меня события последних месяцев. Вроде бы и ничего особо выдающегося, но накопилось.
Бывает такое состояние, когда любая мелочь может вывести из равновесия и обернуться буйством, полноценной депрессией или тому подобной пакостью. До такого состояния у меня не дошло, но всё равно — нужно устроить себе полноценный, длительный отпуск.
Несколько недель проведу один — совсем один. Поработаю немного на станках (здорово успокаивает, да) приведу Базу в порядок и только потом — когда окончательно осточертеет быть одному, рвану куда задумал — в Японию. Что мне там делать и куда лететь потом — не имею ни малейшего понятия, но раз решил слетать туда — так почему бы и нет?
Следующие недели работал в своё удовольствие. Звучит странно, но когда делаешь что-то не ради каких-то ценностей, выживания или хорошего отношения окружающих, а исключительно для себя — то работа эта — в кайф. Прежде всего вымел скопившийся мусор из пещер (а они здоровые), затем подлатал мебель в жилых покоях, ну и конечно — станки. Как вспомню, сколько пришлось потрудиться ради запчастей для них…
Время шло и наступила весна — настоящая, с распускающимися почками и молодой листвой, припекающим солнышком и выползающим из нор зверьём. Кстати — нужно обновить ограду у моего сада…
Спускаюсь и иду к нему пешком (ну не всё же время крыльями махать). Несколько десятков деревьев, посаженных семьдесят четыре года назад, превратились в великолепный сад (привой, подвой, селекционная работа и главное — магия Жизни), который дал начало плодовому лесу, растущему чуть поодаль.
Я не оговорился — именно плодовому лесу. Порядка десяти тысяч деревьев-дичков (ну почти — немного магии всё же применил, так что это скорее сильно заброшенный сад) стали надёжной кормовой базой для всяческой живности и соответственно — для меня и моей семьи. Да — я продолжаю надеяться…
Раз уж решил задержаться, то много времени уделяю тренировкам. Не привычным танцам с саблей, кинжалом и голыми руками (в моём случае термин достаточно условен, раз уж могу пальцы превратить в птичьи когти). Нет — речь идёт именно о нестандартном — для меня, оружии.
Это разнообразные шпаги, мечи и сабли, тесаки и кистени, копья и алебарды. Словом — всё, что более-менее мне подходит. Часть оружия выбывает просто из-за веса. Ну что я буду делать я тяжёлым двуручным топором? Поднять-то я его подниму и могу даже лезвие в трубочку скатать, но что толку — вес у меня около сорока пяти килограмм при росте в сто шестьдесят сантиметров, а инерцию никто не отменял. Умею работать и с таким оружием, но в собственном, переработанном под свои особенности стиле и не слишком эффективно.
Не скажу, что я большой фанат колюще-режущего, но волей-неволей приходится разбираться в нём. Если постоянно мотаешься по миру, то естественно — постоянно встреваешь в какие-то неприятности. Не скажу, что драться чужим оружием приходилось очень уж часто, но приходилось.
Кручу боевой цеп — штука простая и дешевая, но предельно эффективная — за что его и любят ополченцы. Для меня он… неудобен — всё та же инерция, но деваться некуда.
— Ммать, — невольно вырвалось, когда в очередной раз «нырнул» вслед за цепом после неудачного обмена ударами с воздухом. Закончив с ним, ставлю на место в Арсенале и начинаю тренироваться проходить полосу препятствий. Когда ещё был человеком, увлекался просмотрами роликов про паркуристов и турникменов, а сейчас… Сейчас чемпионы по сравнению со мной — страдающие ДЦП инвалиды. Утрированно конечно, но ведь для меня это умение далеко не самое важно и тренируюсь, по сути, только здесь — по остаточному принципу.
Всё — на сегодня закончено. Привожу в порядок Арсенал и иду готовить ужин. Кстати — Арсеналом горжусь и думаю, что имею на это право. Это не только спортивный зал — причём очень хороший, но и место, где хранится разнообразное холодное оружие — как тренировочное, так и боевое. Сделать настоящий склад для оружия? А смысл? Здесь я взял нужный клинок, потренировался и положил на место. Живу один, так что логика действий отличается — и довольно заметно.
Почти всё тренировочное и часть боевого ковал сам — ещё один повод для гордости. Не скажу, что я великий кузнец, но сковать неплохой меч или саблю, приличный шлем и кольчугу всё-таки могу. Умение достаточно распространённое, но между тем — выручало не раз. Приземлишься где-нибудь в деревушке во время страды — и ловишь на себе недружелюбные, настороженные взгляды. А как упомянешь, что ковать умеешь, да поможешь местному ковалю править инструменты… Всё — воспринимают уже как существо понятное и полезное, с которым можно вести дело.
Отношение к металлу после Катастрофы сильно изменилось. Первые два-три десятилетия его вроде как и хватало, но потом растащили даже банальную арматуру в железо-бетонных изделиях. По сути, «свободное» железо осталось только в бывших мегаполисах да на военных базах, а соваться туда было попросту опасно.
