Игорь вдруг поймал себя на мысли, что ему интересно, кем именно работает Маша. Но этот вопрос задавать было уж совсем не по делу, и он промолчал. Стали прощаться.
– Я там свой телефон оставила, на подоконнике, на бумажке, – сказала Маша. – Мало ли, звоните, если что. Спасибо вам еще раз. – И ушла.
Игорь на радостях пригласил Ольгу Петровну в шикарный ресторан. Специально у Ленки спрашивал, какая кухня той нравится, столик заказывал за неделю. Купил ей букет цветов и кофту шерстяную, дорогую – тоже Ленка помогала выбирать. Вечер, как говорится, прошел успешно. Ольга Петровна пришла в темном платье с кружевным воротничком, всем восторгалась и ахала, как девочка. Выпили за квартиру, за удачу... Под конец вечера Игорь с легкой неуверенностью, но все же рассказал Ольге Петровне про проклятье и спросил, что она обо всем этом думает.
Ольга Петровна помолчала немного, склонив голову по-птичьи набок, и сказала так.
– Ты сам-то доволен?
– Ну... В принципе – да. – Ответил Игорь. – Нет, да что там – я просто очень доволен.
– А Маша? Она рада была?
– Она-то? Еще как!
– Ну вот видишь. Тебе хорошо, Маше хорошо – значит, все правильно. И потом, в любом случае, если ты женщине с ребенком помог – это доброе дело. Как ни повернись, оно тебе где-нибудь, да зачтется. Так что все правильно, Игорь, живи на здоровье. Все будет хорошо.
Все события, так или иначе связанные с переменой мест, даже радостные, вроде долгожданного переезда, неизбежно приносят с собой суету и хлопоты. За всею этой возней Игорь и думать забыл о подступающих новогодних праздниках, а их, тем не менее, никто не отменял. Так что переездная суета незаметно и плавно перетекла в суету новогоднюю, новоселье слилось с рождеством, никто не работал – что, впрочем, было честно заслужено, так как проект, несмотря на все препоны, был успешно проведен – все отдыхали и праздновали, и так, в легком (а порой и не очень) угаре прошли примерно две недели нового года.
Жизнь потихоньку вошла в привычную колею. Игорь обживался и обустраивался на новом месте, открывая в нем (месте) все новые и новые плюсы. Так, например, выяснилось, что до работы он добирается отсюда всего за десять (!) минут, так как движение происходит в антипробочную сторону. Это автоматически увеличивало время утреннего сна минут на сорок, и мало что могло быть более ценным приобретением. Тем более, что спалось на новом месте неважно. И не то чтобы плохо, а как-то... Странно.
Поначалу Игорь, естественно, ничего такого не замечал. Да и странно было бы, согласитесь, просыпаться после бурных празднований свеженьким и с ясной головой. Хорошо, если вообще удавалось проснуться хоть засветло. И обнаружить, что в холодильнике осталось с вечера пиво. Или хоть рассол.
Но праздники, как уже было сказано, прошли, а ощущение мутности в голове по утрам осталось. Мутности, и какой-то слабости, и разбитости, что ли. Игорь был не силен в этих определениях. Ему по утрам было совершенно не до того, чтобы пристально вглядываться в капризы организма. Начальство в своем желании во всем равняться на иностранных партнеров неуклонно требовало появляться на работе не когда кому хочется, а всем к определенному часу, по игореву представлению, безобразно раннему. А что потом кто-то засиживается на работе допоздна, его (начальство) ничуть не волнует. Так что с утра все было по военному. Убил будильник, встал, душ, кофе – и на выход. Так что лишние сорок минут в это критическое время были ох, как нелишни.
И все равно. Хоть, казалось бы, высыпаться в новых условиях стало легче, на деле выходило наоборот. Если раньше Игорь, дотянувшись головой до подушки, отключался мгновенно, и следующее, что он слышал, был только противный грохот будильника, теперь изменился сам характер сна. Так, ему часто казалось во сне, что он просыпается, но это пробуждение тоже было сном, и он просыпался снова, и ему чудилось какое-то движение вокруг, но и это был только сон, и так до бесконечности. А с утра – пожалуйста, мутная голова и вялость, как с похмелья.
Немного помаявшись, Игорь решил, что переутомился со всеми этими праздниками и переездами, и даже пару дней возвращался с работы пораньше. И спать ложился, даже не дожидаясь одиннадцати, что вообще-то ему было крайне несвойственно – он всю жизнь был, что называется, совой и раньше полуночи к кровати просто не подходил. Не помогло. Даже, пожалуй, наоборот – ощущение слабости по утрам стало как будто сильнее. И вставать не хотелось, и просыпаться было противно.
В ближайшие же выходные Игорь решил поставить эксперимент и проспать столько, сколько душа захочет. Никуда нарочно в пятницу не пошел, лег пораньше, даже кофе вечером не пил, как дурак. Будильник – на всякий случай – уволок с вечера в ванную и зарыл там под кучу полотенец. Будильник был английский, навороченный, и Игорь никогда не был уверен на сто процентов, что его удалось отключить, и он точно не зазвонит. Так что патент с полотенцами был проверенным средством.
Получилось отвратительно. Да, он проспал в субботу часов до двух, даже до полтретьего, если честно, но никакой бодрости и свежести не приобрел. Просыпаться и вставать не хотелось совершенно, тело было вялым, как будто его долго били по голове пыльным мешком, и больше всего на свете хотелось закрыть глаза и снова заснуть. Меж тем будильник, большим усилием воли вновь выкопанный на свет божий, показывал уже три часа. Это означало что он, Игорь, проспал без просыпа почти пятнадцать часов, и этого должно было с лихвой хватить для ликвидации любой усталости с недосыпом.
Игорь с недоверием вслушался в организм – может, это грипп такой начинается? Но нет, температуры вроде не было, в горле не чувствовалось никаких болезненных явлений. Странно.
Он выпил кофе, пожарил яичницу. В морозике валялась еще пачка пельменей, но возиться было лень, и потом – пельмени на завтрак? Почитал вчерашнюю газетку, ткнул пультом в телевизор. Смотреть, как и ожидалось, было совершенно нечего. Игорь и сам не заметил, как перебрался обратно в постель, сперва с книжкой – надо было наконец дочитать заумный роман Кундеры про что-то такое связанное с бытием – потом книжка куда-то завалилась, глаза закрылись, закрылись...
Он проснулся оттого, что в комнате кто-то был. Кто-то стоял над ним, вот только что, может быть, даже касался сквозь одеяло рукой. Игорь поднял голову. Никого.
Но в комнате явно ощущалось чье-то присутствие. То ли легкий звук дыхания, то ли шелест одежды. Игорь прислушался, закрыв глаза – нет, ничего. Совершенно все тихо.
Но ощущение не покидало. Впрочем, может быть, это опять такой сон? Надо расслабиться, перевернуться на другой бок – должно пройти. Так и вышло, все было правильно, он спал, и это присутствие ему просто приснилось. А сейчас он проснется по-настоящему...
Игорь проснулся. За письменным столом у окна сидела еле различимая в полутьме светлая фигура. Мягкие линии, струящийся, мерцающий силуэт... Страшно не было. Скорее, красиво... Да, красиво – такая изящная фигура, на фоне окна особенно хорошо, как декорация. Игорь не был любителем театра, и в декорациях был небольшой знаток, так что, может быть, фигура напоминала ему что-то другое, занавес, например... Интересно, откуда она здесь взялась? Не иначе, опять сон...
Игорь сделал над собой усилие, пытаясь очередной раз проснуться, зажмурил и открыл глаза, но фигура не исчезла. Даже наоборот, стала, пожалуй, порезче и почетче. В мерцающих чертах обозначились светлые струи волос, прозрачное чистое лицо в профиль, тонкие руки...
Девушка повернулась, вздохнула – и поднялась. Ни звука, ни шороха... Она приближалась к Игорю, словно плыла в темноте комнаты, белели развевающиеся одежды, волосы, она взмахнула руками...
И тут Игорь снова проснулся. На этот раз, похоже, окончательно и по-настоящему, потому что за окном белел день, со двора доносились крики детей, верный будильник показывал двенадцатый час. Под головой жестко прощупывался вчерашний недочитанный Кундера...
Спать, пожалуй, больше не хотелось. Но вставать тоже. Игорь потянулся, жмурясь. Интересно, что бы девушка сделала, подойдя поближе? Красивая такая, вся легкая... Вот всегда так – просыпаешься на самом интересном месте. Может, если закрыть глаза и попробовать заснуть, она приснится снова? Просыпался же он в ночи... Или ладно, надо и честь знать. Нельзя спать два дня без просыпу, как медведь. Так и впрямь зарастешь... Вот только чем...
Голова, тем не менее, все равно была мутной. Слегка познабливало. И, может, поташнивало. По крайней мере, кофе показался противным и затхлым. Ни яйца, ни пельмени не привлекали. Взяв себя в руки, Игорь все же оделся и вылез на улицу – последний выходной, нужно поехать в магазин, затариться продуктами на неделю, заправиться заскочить... И к родителям давно не заглядывал.
На улице светило низкое по зимнему солнышко. Ребятня из соседских домов радостно кучковалась вокруг деревянной горки. Машина будто помигивала ему недавно замененной фарой. На улице Игорь, похоже, развеялся – по крайней мере, куда-то девались мутность и тошнота, воспоминания о загадочном сне совершенно стерлись из памяти, и выходной день потек, как обычно...
