Березов – крепость, основанная в 1593 году; место ссылки опальных сановников: А. Д. Меншикова (сослан в 1727 году), А. И. Остермана, крупного дипломата В. Л. Долгорукова, а также – декабристов и революционеров; уездный город Тобольского наместничества с 1782 года; районный центр Ханты-Мансийского национального округа Тюменской области.
___
Таким образом, замок в Ораниенбауме, где я рассчитывал на одно историческое воспоминание - арест Петра III, только что предложил мне второе: падение Меншикова. Я не сумел бы объяснить, какой огромный интерес представляет для меня виденное, пусть неодушевленное и бесчувственное. На деле, для историка-поэта ничто не является бесчувственным и неодушевленным. То, что рисует его воображение, отражается на объектах, открытых его взору, и придает им своеобразный вид. Он ищет и находит на них следы былых событий, следы, каких, возможно, и нет, но для него видимы и о многом ему говорят. Картина этих событий, начертанная рукой художника, искусная в той же степени, в какой талантлива его рука, скажет поэту меньше, чем поведают неуловимые тени, которые он видит, когда сгущаются сумерки и наступает ночь, и которые - фантомы его воображения - в его глазах становятся историческими призраками, в любой день, повторяясь в час катастрофы, вехи каковой вы спешите обнаружить.
Ораниенбаум, как мы сказали, был еще свидетелем более страшного и глубокого падения, чем падение Меншикова: падения Петра III. В Ораниенбауме Петр III был арестован, по приказу его жены Екатерины.
Мы находимся в местах, где произошла эта драма, малоизвестная даже в России. Расскажем, как она совершилась.
Елизавета, вторая дочь Петра I, поднялась на трон в возрасте 33 лет, отшвырнув ногой колыбель младенца Ивана Антоновича, провозглашенного царем 4-5 месяцев от роду под регентством его матери. Императрица Елизавета была великим эпикурейским философом, о чем мы упоминали, очень любящим удовольствия; из боязни, что муж будет в тягость, она также решила не выходить замуж. Но так как любое правление стабильно лишь тогда, когда на ступенях трона видят не только царствующего суверена, но и заранее назначенного его наследника, Елизавета пригласила к себе племянника - герцога Гольштейн-Готторпского и признала его своим наследником.
Юный герцог прибыл в Санкт-Петербург 5 февраля 1742 года. А родился он 21 февраля 1728 года. И хотя ему не исполнилось еще и 14 лет, его тетя, Елизавета, поспешила найти ему жену. Ее выбор пал на принцессу Софи Анхалът-Цербстскую, отец которой, губернатор Штеттина, много потрудился, чтобы отдать свою дочь наследнику трона, хотя слишком слабо верилось в его права на престол.
Мы говорим С о ф и Анхальт-Цербстская, потому что та, кто стала потом Семирамидой Севера, как назвал ее Вольтер, сделалась Екатериной и прославилась под этим именем, приобщившись к греческой церкви.
Она родилась в Штеттине 2 мая 1729 года и, следовательно, была моложе будущего мужа на 8-9 месяцев. Свадьбу отпраздновали 1 сентября 1745 года. Супругу было 17, супруге - 16 лет. Супруг был слаб и телом, и умом; воспитание его, порученное наемным лицам, было беспорядочным; у него был приплюснутый лоб, тусклый взгляд, и нижняя губа немного отвисала.
Страдал он и другим физическим недостатком, к которому мы обязаны будем, конечно, вернуться, как бы ни трудно было касаться подобной темы.
Екатерина, напротив, обладала прелестным умом, королевскими манерами, щедрой красотой, свежестью розы или персика, а также характером скрытным, отважным, решительным, рискованным, настойчивым и смягченным предельной милостью, вкрадчивостью, любезностью; у нее было все, как надо, не только для того, что бы завоевать авторитет у мужчин, но и чтобы его сохранить.
Свадьба состоялась, но не совершилась. Что этому воспрепятствовало? Та же немощь, о которой мы только что упомянули, и какая семь лет мешала Луи XVI реализовать свой брак с Марией-Антуанеттой. Петр III страдал тем, что на медицинском языке называют le frein – у з д а, т о р м о з. Словом, брачные усилия молодого принца были бесполезны и безрезультатны.
С помощью очень быстрой и очень легкой операции можно было все привести в порядок. Но Петр III, который должен был умереть так мучительно, испугался боли и не пожелал пойти на то, что бы ее испытать.
Только при этом обнаружилось серьезное затруднение. В числе старых русских обычаев, сохраненных в России, был обычай посылать в шкатулке дедушкам и бабушкам доказательство девственности молодой супруги. Петр III или, скорее, Екатерина такого доказательства дать не могла, потому что ее, как невесты, не убыло в мире брака. Молодая женщина заявила, что, не желая попасть под подозрение, она открыто скажет о неспособности супруга.
Петр III застыдился этой немощи; он спросил, нет ли способа все это сгладить. Одна патрона предложила очень простой выход из положения: принести в жертву Эскулапу петуха, как водилось прежде, и его кровь выдать за доказательство, какое не смог добыть мужчина. Петр III на это пошел; хитрость перед Елизаветой увенчалась полным успехом; но - первый удар - великий князь попал в зависимость от своей жены. Она узнала его тайну. Только цель, которой задалась правящая императрица - создать династию, была далека от того, чтобы считаться достигнутой; через девять лет супружества наследник все еще был без наследника. Факт отсутствия потомства сильно терзал добрую императрицу Елизавету, которая не была без детей, но, по правилам благопристойности, не могла объявить их наследниками Петра III. Она сетовала на это Екатерине, и та отвечала, что она «не видит здесь своей вины». Императрица потребовала объяснений, и так как она была особой больших мыслительных способностей, Екатерине не составило никакого труда оправдаться перед ней.
Она велела позвать врача молодого великого князя и предложила ему заняться знаменитым клиентом. Его хлопоты были бесполезны. Петр III или, вернее, молодой великий князь неколебимо оставался таким, каким был, и не испытывал никакой нужды перемениться ни на йоту. Однако великому князю полагалось потомство любой ценой. Ну и вот, как рассказывают, добрая императрица взялась за дело, чтобы с ним покончить.
У великого князя был фаворит Салтыков. Он был молод, хорошо сложен, смел, предприимчив и везучий, наконец. Казался очень влюбленным в великую княгиню. А это уже часть готовой работы. В высших сферах ему дали понять, что он мог бы выражать ей свое почтение, и это не было бы дурно расценено. В то время как он получал одобрение из уст императрицы, в чем уверяют, великий канцлер Бестужев получил задание настраивать великую княгиню на необходимость иметь ребенка. Великий канцлер ее просил, почему - неизвестно, подумать о графе Салтыкове. Екатерина обладала живым умом, и все легко поняла.
- У меня еще не сложилось о нем определенного мнения, - сказала она; - но приведите его ко мне сегодня вечером.
Девять месяцев спустя чары бездетности разрушились, и 1 октября 1755 года великая княгиня родила сына, который при крещении получил имя Павел Петрович, то есть Павел сын Петра III. На худой конец, и Петр мог поверить, что Павел - его сын. Каким образом? Об этом мы попытаемся сейчас вам рассказать. Мы говорим п о п ы т а е м с я, полагая, что подобный рассказ – вы правильно понимаете, дорогие читатели – не идет как по маслу.
Под страхом супружеского раздора, беременной великой княгине требовалось убедить молодого великого князя в его отцовстве. Еще и Салтыков взял на себя ту же миссию.
Петр предавался радостям жизни, за исключением любовных развлечений. Два-три раза в неделю давал ужины, и почти всегда ужин переходил в оргию. На один из таких ужинов привезли много женщин довольно легкого нрава, которые не испугались нисколько того, что могли им сказать и даже сделать с ними. Только, по обыкновению, великий князь должен был оставаться, зрителем. Его молодые приятели и, особенно, Салтыков, ввергли его в такой стыд за бездействие, что подталкиваемый ими, он согласился на новую встречу с хирургом. Когда согласие было дано, за мужество князя прозвучало такое количество тостов, что он свалился мертвецки пьяным: силы князя оказались скромнее его мужества. Салтыков, кто сохранил, если не трезвость, то немного соображения, привел хирурга, и операция была сделана на месте: князь ее почти не почувствовал. Через несколько дней он был довольно полно излечен, чтобы совершить вторую попытку стать на деле супругом великой княгини. Она удалась и потому была удачней первой, что затруднений не испытывала ни одна из сторон. Но отметьте странный характер великого князя: вместо того, чтобы ходить довольным, он раздосадовался и побежал плакаться императрице.
- Тогда что же, - спросила она, - что означает шкатулка, которую вы мне прислали девять лет назад, по нашему старому русскому обычаю, с доказательством вашего супружеского триумфа?
