– Если уж ему приспичит завоевывать ее, то он как-нибудь сделает это в новом теле, – пожал плечами Альцедо, болтая в воздухе ногой в розовом тапке.
Дио натянуто рассмеялась.
– И какова вероятность, что в следующий раз его забросит в подходящее тело? В тело, которое она сможет полюбить? Ее не в чем будет упрекнуть, если она не придет в восторг от тела старика или тяжелобольного! Она всего лишь человек. Который не в состоянии воспринимать и оценивать душу отдельно от тела, даже если очень захочет! Она попросту была лишена возможности научиться этому!
– О, если она готова любить Криса только в теле смазливого юнца, – это ее проблемы, – усмехнулся Альцедо.
– Альчи, лучше бы тебе помолчать. Крис, придержи свою ревность: она полюбит и твое тело тоже. Потом.
– Допустим, что так, – нервно рассмеялся я, запуская пальцы в волосы. – Но что если потом мое тело преподнесет мне… неприятный сюрприз, Дио? Я принимаю твои аргументы, но они вторичны.
Сначала я должен убедиться, что Инсанья вросла в меня намертво, переплелась с моими нервами и больше не оставит меня. И я не отправлюсь к этой девушке, пока не выясню это наверняка. Я знал ту, которая пыталась любить за двоих. Лика ею не будет.
Круг замкнулся. Мы пришли к тому, с чего начали, и теперь устало озирались по сторонам. Диомедея тяжело вздохнула и наградила меня суровым, упрямым взглядом.
– Значит, это окончательно решение?
– Да.
– Когда ты собираешься это сделать?
– Как только Никтея даст разрешение на прогулку по облакам.
Диомедея быстро поднялась со стула и вышла из комнаты.
– Я поддерживаю твое решение, – подмигнул мне Альцедо. – Не такая уж плохая затея убедиться, что у человека есть парашют, прежде чем уносить его за шкирку в небо.
– Ценю, fra.
Десять минут спустя сестра снова влетела в гостиную с небольшим чемоданом в руках и курткой через плечо.
– Прости, Крис, я больше не могу здесь оставаться и не буду частью этого… темного заговора. Эланоидес вчера предложила пожить у нее, и я, пожалуй, приму это приглашение. Увидимся. Даст бог, скоро.
– Клянусь, она что-то задумала, Крис, – хихикнул Альцедо, как только Диомедея прикрыла за собой дверь. – Я знаю это выражение лица! Наверняка уже на полпути к Ники с мольбой запретить тебе прыгать. Или летит к предкам с требованиям принять санкции.
– Черт, надо было приковать ее к батарее, – рассмеялся я.
– Я пас. Не хочу чтобы Неофрон потом замесил меня в тесто.
Смеемся, как ненормальные. Я допиваю свой кофе и чувствую себя так, словно парю в метре над землей. Теперь я разрешу им расти – своим крыльям. Пусть прут из-под кожи, выстреливают до потолка. Еще совсем чуть-чуть, и Лика Вернер получит право собственности на мою душу, мое тело, мою Вселенную.
* * *
Я прошел мимо охраны, воспользовался служебным лифтом и влетел в приемную как ошпаренный. Холеная секретарша в строгом костюме завидела меня издалека и тут же сверкнула улыбкой.
– Синьор Фальконе, доброе утро.
– Salve! Никтея уже есть? – задыхаясь, спросил я.
– Да, – кивнула та. – Сейчас доложу ей. Кофе хотите?
– Я сам доложу ей, если ты не против, – я рванул к двери кабинета Ники и без стука влетел внутрь.
Щедрое утреннее солнце заливало обитель генерального директора Уайдбека. В воздухе витал аромат хорошего кофе и дорогих сигарет. Никтея, облаченная в безупречный деловой костюм, стояла у распахнутого окна и курила, неловко зажав сигарету в искусственных пальцах. Колеблющийся воздух тут же подхватывал тонкую синюю нить дыма и вытягивал ее наружу. Ники вздрогнула от звука распахнувшейся двери, дернула рукой и – сигарета в ее пальцах сломалась пополам.
– Еще раз так сделаешь, и больше не видать тебе моих новогодних подарков, – сказала она, глядя на опадающий на ее туфли пепел.
– Ну нет, лишай меня чего угодно, только не подарков! – улыбнулся я, целуя ее в щеку.
– Доброе утро, bambino, – растаяла она.
– Но вообще-то ты прямо сейчас можешь сделать мне очень большой подарок, Ники.
– Я заинтригована. Этому самодостаточному, независимому упрямцу династии Фальконе в кои-то веки что-то понадобилось! Говори же! Разрешение на уничтожение тела Бутео? Вокруг только и разговоров, что о вашей драке…
– Разрешение на освобождение от моего тела, Ники. Я хочу закончить этот прыжок досрочно.
* * *
Ее лицо выражало ровно столько эмоций, сколько выражало бы, попроси я у нее зажигалку или шариковую ручку.
– Неожиданно, – Ники медленно опустилась в кресло. – Причины?
– Я бы хотел оставить это при себе. Единственное, что я могу сказать: я больше не хочу оставаться в этом теле.
Ее бровь шевельнулась, но тут же вернулась в свое обычное положение. Тетка помолчала, переложила с места на место канцелярские принадлежности, потом медленно встала и задвинула стул.
– Твое тело абсолютно здорово, Крис. По крайней мере такое заключение мне прислали из реабилитации. Неужели все-таки обнаружились какие-то проблемы?
– Никаких проблем, но я хочу закончить этот прыжок.
Никтея откинула голову и задумчиво посмотрела в потолок.
– Те три года тянулись так медленно, словно все тридцать, Крис. Твоя мать не жила – существовала. Анджело тоже места себе не находил. Затяжной кошмар наяву, когда ты хочешь проснуться, да не можешь…
– Ты о чем?
– О твоем первом прыжке! О том времени, когда ты так и не сделал звонок, а мы не могли найти тебя. Понимаешь, к чему я клоню? Мне нужно знать, в чем причина твоего отказа от этого физически полноценного, здорового тела, и только тогда я смогу решить, оправдан риск нового прыжка или нет. Поэтому я жду подробностей.
Я опустил глаза и уставился на ее ноутбук, пытаясь собрать в кучу нужные слова и выстроить их в ясном порядке. Объяснить ей – десультору, – что я болен Инсаньей и собираюсь прыгнуть в этот омут с головой? Примерно так же легко, как сплясать на натянутом канате.
– Есть еще кое-что, Крис, – добавила Никтея. – Откровенно говоря, сейчас не самое подходящее время для смены тела. У Уайдбека снова назревают проблемы. Полиция обнаружила в Альпах тело одного из десульторов, что на днях завершил прыжок. И как-то так вышло, что последним местом, где видели парня, оказался ресторан твоей матери. Сегодня утром туда нагрянула полиция и перетрясла всех и вся. Неофрон страх как хотел накормить их всех силентиумом, но, сам понимаешь, если у этих детективов отшибет память, то придут другие, не менее прыткие. Сейчас нужно избегать любого необдуманного шага и любого… мертвого тела. Давай подождем хотя бы несколько месяцев, пока все уляжется.
Мне словно дали под дых. Несколько месяцев до возвращения в родное тело. Потом еще несколько месяцев на восстановление. Матерь божья… Я не смогу вернуться к Лике в ближайшие полгода…
