А тут вскоре проезжала на полном ходу карета, и сидел в ней какой-то господин.
– Вот вы, батюшка, сейчас увидите, что я умею делать, – говорит кузнец.
Кинулся он вслед за каретой, сорвал у лошади на полном ходу все четыре подковы и подбил ей тотчас на ходу четыре новых.
– Ты парень ловкий, – сказал отец, – дело свое ты исполняешь не хуже, чем твой брат; я уж и не знаю, кому мне дом отдать-то.
Тогда говорит третий:
– Дозвольте и мне, батюшка, доказать свое мастерство.
А тут как раз начал идти дождь. Вытащил он свою шпагу и стал ею размахивать над головой так, что ни одна капля не могла на него упасть; а когда дождь пошел еще сильнее и перешел, наконец, в ливень и целые потоки уже лили с неба, стал он размахивать своей шпагой все быстрей и быстрей, и остался совершенно сухим, точно сидел он под крышей. Увидал это отец, диву дался и говорит:
– Ты показал самое большое мастерство, дом отдаю я тебе.
Братья, как и обещали друг другу, решеньем остались довольны, а так как они очень любили друг друга, то порешили жить в доме все вместе; и стали они заниматься каждый своим ремеслом, – а делу были обучены они хорошо, и мастера были опытные, вот и зарабатывали они много денег. Так жили они счастливо до самой своей старости все вместе, и когда один из них заболел и умер, то двое других стали о нем грустить, да так, что сами с горя заболели и вскоре умерли. А так как были они мастера опытные и крепко любили друг друга, то и похоронили их всех вместе в общей могиле.
125. Черт и его бабушка
Была некогда большая война, и было у короля много солдат, но жалованья он платил им мало, и на жалованье это существовать они никак не могли. Вот и сговорились трое из них бежать. И говорит один другому:
– Если нас поймают, то вздернут на виселицу; как же нам быть?
А другой говорит:
– Видите, вон большие хлебные поля; если мы там спрячемся, то ни один человек нас не отыщет, – войско туда не пойдет, ведь завтра ему в поход выступать.
Залезли они в густые хлеба, а войско все не уходит и не уходит и стоит около поля. Просидели они в хлебах целых два дня и две ночи подряд и так проголодались, что чуть было с голоду не померли; а выбраться – значит, на верную смерть идти. Вот они и говорят:
– Да что толку в нашем побеге? Видно, придется нам здесь голодной смертью погибать.
Вдруг прилетел огненный дракон, спустился к ним и спрашивает их, чего это они тут спрятались? А они отвечают:
– Мы – трое солдат – с войны убежали оттого, что жалованье было нам малое, и придется нам с голоду помирать, ежели останемся мы тут лежать; а ежели выйдем отсюда, то придется нам на виселице качаться.
– Если хотите послужить мне семь лет, – сказал дракон, – то проведу я вас через войско, и никто вас не поймает.
– Что ж, выбора у нас другого нету, приходится соглашаться, – ответили солдаты.
И схватил их дракон в свои когти и переправил их по воздуху над войском, и снова спустил их на землю, далеко-далеко от тех мест; а был дракон не кто иной, как сам черт. Дал он им маленькую плеточку и говорит:
– Коль ударите вы да щелкнете ею, то посыплется золота столько, сколько вам будет угодно; и жить вы сможете, как большие господа, держать лошадей да разъезжать в каретах; но пройдет семь лет, и будете вы принадлежать мне. – И подал он им книгу, в которой они все трое должны были в том расписаться.
– Но задам я вам сначала загадку, – говорит черт, – если вы ее разгадаете, будете свободны и от власти моей избавлены.
Улетел от них дракон, и отправились они в путь-дорогу со своей плеточкой; денег теперь была у них целая уйма, заказали они себе барское платье и стали странствовать по свету. И всюду, где они бывали, жили они в радости и в довольстве, ездили на лошадях и в каретах, ели и пили в свое удовольствие, но зла никому не делали. Время пролетело у них быстро, и когда семь лет подходили уже к концу, стало двум из них очень страшно, но третий смотрел на все легко и просто и говорит:
– Не бойтесь, братцы, ничего; неужто я такой дурак, что загадки той не разгадаю?
Вот вышли они в открытое поле, сели там, а двое из них и пригорюнились. Подходит к ним вдруг старуха и спрашивает, отчего это они такие грустные.
– Ах, да что тебе до того? Помочь ты нам все равно не можешь.
– А почем знать, – ответила она, – вы поведайте мне о своем горе.
И рассказали они ей о том, что были они в услужении у черта целых семь лет и давал он им золота сколько угодно, но расписались они в том, что будут ему подвластны, если спустя семь лет не смогут разгадать его загадки. И сказала старуха:
– Если вы хотите, чтобы я вам помогла, то пускай один из вас пойдет в лес; и придет он к рухнувшей скале, а скала та похожа на избушку, и надо в нее войти, – вот там и найдешь ты помощь.
А те двое грустных и подумали: «Это нас все-таки никак не спасет», и остались они сидеть, а веселый солдат поднялся и пошел прямо в самый лес, пока не нашел в скале избушку. И сидела в той избушке древняя старуха, а приходилась она черту бабушкой; и вот спросила она его, откуда он и зачем сюда пожаловал. Он рассказал ей все, что случилось; солдат понравился ей, она его пожалела и обещала помочь. Подняла она большой камень, что лежал над погребом, и сказала:
– Ты спрячься сюда и все услышишь, что будет здесь говориться, – только сиди смирно и не шевелись. Когда явится дракон, я расспрошу его насчет той загадки; мне он скажет все, а ты, смотри, примечай, что он ответит.
Ровно в двенадцать часов ночи прилетел дракон и потребовал еды. Бабушка накрыла для него стол и принесла напитки и еду; он остался этим доволен, и они ели и пили вместе. И стала она его расспрашивать, как прошел у него день и сколько он душ успел нынче заполучить.
– Да мне что-то сегодня не очень посчастливилось, – ответил он, – но вот поймал я трех солдат, – эти уж в моих руках.
– Э, три солдата, – сказала она, – те за себя постоят, они еще могут от тебя и удрать.
И сказал насмешливо черт:
– Нет, они уж мои; я задам им такую загадку, какую они никогда не разгадают.
– А что это за загадка? – спросила она:
– Сейчас я тебе скажу: лежит в великом Немецком море мертвая мартышка – это и будет им вместо жаркого, а китовое ребро – вместо серебряной ложки, а старое пустое конское копыто будет им вместо рюмки.
Вот черт лег спать, и отвалила тогда старая бабушка с погреба камень и выпустила оттуда солдата.
– Все ли ты хорошо запомнил?
– Да, – ответил солдат, – теперь я знаю достаточно и справиться сумею.
И пришлось ему бежать тайком другою дорогой, через окошко, чтобы поскорей вернуться к своим товарищам. Рассказал он им о том, как старая бабушка перехитрила самого черта и как узнал он от него решение загадки. Тогда все повеселели, взяли свою плеточку и набили себе денег столько, что золотые так прямо по земле и катились.
Вот прошло, наконец, полностью семь лет, и явился черт с книгою; показал он им, что они подписали, и говорит:
– А теперь я хочу забрать вас с собой в ад, там будет вам и обед. Если разгадаете, что на жаркое будет, – отпущу вас, и сможете вы уйти и взять с собой плеточку.
И начал отгадывать первый солдат:
– Лежит в великом Немецком море мертвая мартышка, – вот она и будет нам вместо жаркого.
Рассердился черт, пробурчал: «гм, гм, гм» и спросил у второго:
– А что же будет вам вместо ложки?
– А китовое ребро, – оно и будет нам вместо серебряной ложки.
Скорчил черт гримасу, трижды хмыкнул и обратился к третьему:
– А знаешь ли ты, что будет вместо рюмки?
– Старое конское копыто, – оно и будет нам вместо рюмки.
И улетел от них черт со страшным криком и потерял над ними всякую силу. И осталась у трех солдат плеточка, выбивали они денег столько, сколько хотели, и прожили они припеваючи до самой смерти.
126. Ференанд Верный и Ференанд Неверный
Жили себе когда-то муж да жена, и пока были они богаты, детей у них не было. Но вот они обеднели, и родился у них сыночек. Но они никак не могли найти ему крестного, и решил тогда муж отправиться в ближнее местечко и посмотреть, не найдется ли там какого-нибудь человека. Повстречался ему на дороге бедняк и спрашивает его, куда он идет; тот ответил ему, что идет, мол, искать себе кого-нибудь в кумовья, что он беден, и никто поэтому не соглашается идти к нему в крестные.
– Что ж, – сказал бедняк, – ты беден, и я беден, пойду к тебе в кумовья. Но я так нищ, что дать ребенку ничего не могу. Ступай и скажи роженице, чтоб она несла ребенка сейчас же в церковь.
Пришли муж с женой в церковь, а нищий уж там их дожидается, и назвал он ребенка Верным Ференандом.
Вот вышли они из церкви, а нищий и говорит:
– Что ж, разойдемся теперь по домам, подарить я вам ничего не могу, и вам дарить мне не полагается.
