Входная дверь с треском распахивается, и внезапно она исчезает из моего поля зрения. Я изо всех сил пытаюсь повернуться, все еще держась за живот, все еще плача в агонии. Вижу, как ее спина исчезает на кухне, а затем мои полные слез глаза останавливаются на Джесси. Все его тело вздымается. Он бежал по лестнице, и его кулак заметно распух. Безумный взгляд пробегает по всему моему телу, лоб покрыт потом, а лицо представляет собой смесь чистого, необузданного ужаса и ярости, тело сотрясает гнев. Ему требуется несколько мгновений, чтобы собраться с мыслями, и я вижу, что он разрывается между тем, чтобы позаботиться о мне или иметь дело с сумасшедшей женщиной, которая ворвалась в наш дом. Я не могу говорить, но мысленно кричу ему, чтобы он сделал последнее. Сдавленный всхлип вырывается из моего рта, побуждая его затрястись еще сильнее, а затем броситься на кухню. Мои ноги инстинктивно двигаются, и мудро это или нет, но я следую за ним. Теперь каждая капля страха — за него.
Резко останавливаюсь, видя Джесси, стоящего в другом конце кухни, затем быстро нахожу Рут за барной стойкой напротив него. Мы стоим в идеальном треугольнике, все тяжело дышим, все переглядываемся, но только Рут размахивает ножом. Мой телефон выпадает из руки с громким стуком, но не привлекает ее внимания. Огромное лезвие мерцает, когда она небрежно поворачивает его в руке. Оно направлено в мою сторону, но вид зловещего, острого как бритва металла не просто вызывает у меня страх. Оно также заставляет мои глаза в ужасе метнуться к животу Джесси.
— О, Боже, — шепчу я так тихо, что знаю, меня не слышат из-за тревожного дыхания, исходящего от троих людей в комнате.
Он сказал, что его шрам — результат автомобильной аварии. Вот что он сказал. Я роюсь в голове, пытаясь подыскать точные слова, но не нахожу их, потому что их нет. Но что там есть, так это молчаливый вывод, который я сделала сама. Предположение может быть ужасной ошибкой, но я также сомневаюсь, что Джесси раскрыл бы настоящую причину — причину, которая стоит сейчас здесь, угрожающе играя ножом — ножом, который она готова использовать. Не думаю, что я могла бы столкнуться с чем-то еще, что напугает меня больше этого. Теперь в опасности мы все четверо.
— Рада тебя видеть, Джесси, — выплевывает она, меняя позу и расставляя ноги еще шире. Готовится напасть.
— А я нет, — спокойно отвечает Джесси, тяжело дыша. — Зачем ты здесь?
Она холодно улыбается.
— Я была рада позволить тебе погрязнуть в страданиях, пропивать свою жизнь и пытаться заполнить пустоту, которую ты создал, бездумно трахаясь, но потом ты взял и влюбился. Я не могу позволить тебе быть счастливым, когда ты разрушил мое счастье.
— Я десятикратно заплатил за свои ошибки, Лорен. — Его обращение к Рут заставляет голову метнуться от блестящего лезвия к потному лицу Джесси. Лорен? — Я заслужил это.
Это почти мольба, и она пронзает мое сердце насквозь. Он пытается убедить себя, что заслуживает меня, и мысль о том, что он ищет одобрения у этой сумасшедшей женщины, на мгновение заставляет забыть о тупой боли в животе и о горячем жжении на лице. Чувствую, как во мне закипает гнев.
— Нет, не заслужил. Ты забрал мое счастье, так что я заберу твое. — Она машет ножом в мою сторону, и Джесси нервно ерзает, его призрачные зеленые глаза на мгновение переключаются на меня, прежде чем снова остановиться на Рут — или Лорен. Не знаю.
— Я не отнимал у тебя счастья.
— Ты отнял! — кричит она. — Ты женился на мне, а потом бросил!
Я ахаю и перевожу взгляд на Джесси. Он кусает губу, его глаза постоянно мечутся между мной и… его бывшей женой? Он был женат? Я задыхаюсь от пустоты, разум мечется по кругу, не в состоянии понять то, что я только что услышала.
Рут смотрит на меня, мгновенно приходя в себя от вспышки гнева и улыбаясь.
— Ты не знала? Что ж, сюрприз. Это также может объяснить, почему ты застряла здесь.
Ее самодовольство в сочетании с отчаянием Джесси калечит.
— Нас ничто не может разлучить.
Мои слова разносятся по воздуху и стирают улыбку с ее лица, но они также заставляют Джесси заметно напрячься. Я выдерживаю его настороженный взгляд и по пустоте в них определяю, что он не согласен. Моя голова начинает слегка трястись, нижняя губа дрожит. Ощущение ладони, скользящей по животу, успокаивает, но выражение его лица — нет. Его взгляд опускается на мой живот, и волна отчаяния медленно пробегает по его лицу.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
— Прости, — бормочет он. — Я должен был тебе сказать.
Он действительно приберег лучший шок напоследок, но мне все равно. Я говорила серьезно. Нас ничто не может разлучить.
— Не важно, — пытаюсь заверить я, но вижу, как поражение поглощает его.
— Нет, очень даже важно, — цедит Рут, отвлекая наше внимание друг от друга и возвращая к вооруженной ножом психованной сучке, которая вторглась в нашу жизнь. — Она ничего не знает, не так ли?
Надеюсь, она ошибается. Надеюсь, Джесси кивнет и объяснит, что я все знаю. «Поместье», выпивка, теперь она… все. Но он мотает головой, вчетверо увеличивая мою неуверенность.
— Она не знает о нашей дочери?
Комната начинает вращаться, и Джесси приходит в движение.
— Стой на месте! — кричит Рут, направляя нож на него.
— Ава…
Он отчаянно хочет добраться до меня. Я раскачиваюсь на месте, пытаясь осознать эту информацию. У него есть дочь? Моя жизнь заканчивается здесь и сейчас. Это вершина айсберга потрясений от этого мужчины. Он пытается компенсировать свое невмешательство в ее жизнь.
— Да, мы были женаты, и он бросил меня, когда я была беременна, — выплевывает женщина.
— Я вынужденно женился на тебе, потому что ты забеременела. Я не хотел этого, и ты это знала. Нам было по семнадцать, Лорен. Мы просто баловались. — Его голос прерывистый и неуверенный, будто он пытается убедить себя, что поступил правильно.
— Не вини в своем решении родителей! — Она снова сгорает от ярости, ее рука неудержимо дрожит.
— Я пытался исправить свои ошибки. Пытался сделать их счастливыми.
Комната все еще дико вращается, пока я пытаюсь собрать воедино то, что слышу. Не могу найти в этом никакого смысла, особенно сейчас, когда нахожусь в такой опасной ситуации. Несмотря на мое замешательство и тревогу, я, однако, осознаю важность собственной безопасности. Мне нужно выбраться отсюда. Я начинаю пятиться, надеясь, что ее внимание и гнев останутся на Джесси, пока я тихо попытаюсь сбежать. Знаю, что все закончится тем, что она погонится за мной, а не за Джесси. Она хочет наказать его и собирается сделать это, заставив его жить без меня. Она все продумала.
— Не двигайся! — кричит она, и я останавливаюсь как вкопанная. — Даже не думай пытаться уйти, потому что этот нож вонзится в него прежде, чем ты переступишь порог. — Угроза полностью разрушает мой план. — Ты даже не услышала лучшую часть, так что было бы неплохо, если бы ты осталась и выслушала меня.
— Лорен, — предупреждающе скрежещет он.
Она смеется коварным, довольным смехом.
— Что? Не хочешь, чтобы я рассказала твоей молодой беременной женушке, что ты убил нашу дочь?
Теперь он движется быстро, ничто его не остановит, потому что я раскачиваюсь, готовясь к свободному падению на пол. Мой мир только что взорвался, расколовшись на миллион осколков вместе с моим перегруженным разумом. Но я также замечаю, как двигается она. Как нож летит ко мне быстро и с абсолютным намерением. И я также замечаю, как Джесси встает между мной и клинком. Ему удается предотвратить мое падение, прежде чем повалить Рут на пол и с яростным ревом ударить ее в лицо. Она смеется. Психованная сучка просто смеется, подначивая его, провоцируя истерическим припадком веселья.
— Я не убивал нашу дочь! — он снова ее бьет, звук кулака, сталкивающегося с ее радостным лицом, шокирует меня.
— Убил. В тот момент, когда она села в машину, ты отправил ее на верную смерть.
— Это была не моя вина! — Оседлав ее, он пытается контролировать ее размахивающие руки.
