полвторого. Володя прочитал его сообщение уже утром: «Я дома. Пошёл спать. Сладких снов!»
А объявившись ближе к обеду, Юра написал:
«Впервые за последние два месяца выбрался отдохнуть. Ну и начало года…»
Володя питал надежду, что ближе к приезду у Юры появится больше времени. Но как бы не так. В последние две недели они переписывались раз в день, чаще всего перед сном, а созванивались и того реже.
Не имея возможности видеть его даже в скайпе и изнемогая от тоски, Володя стал часто пересматривать их фотографии. Он распечатал и поставил в рамку на прикроватную тумбочку свою любимую. Одну из первых, что сделал Юра на новый фотоаппарат — где они лежали на кровати и Володя целовал его в щёку. Смотреть на их счастливые лица было приятно и грустно одновременно — Германия и всё, что происходило с ним там, теперь казалось сном.
В начале апреля, за день до Юриного приезда, воздух запах весной. Наслаждаясь им, пьянящим и сладким, Володя сел в машину и поехал из офиса домой. Глядя на дорогу, он смаковал мысль о том, что осталась всего одна ночь — и уже завтра в это же время рядом с ним будет Юра.
Вечером Володя решился послушать последнюю Юрину композицию. Ведь по приезде тот наверняка спросит: послушал ли, понял ли? И нужно будет что-то ответить.
«Я хотел завершить цикл произведений предыдущим. Но вспомнил о жизни второго главного героя без тебя. Быть может, ты хотел бы послушать рассказ о нём? Ведь за два десятилетия разлуки многое произошло, многое, как и сам герой, изменилось. Не изменилось, пожалуй, только одно: память о тебе и те чувства, что он бережно хранил все эти годы».
После столь трогательного вступления Володя ожидал услышать нежные фортепианные звуки, и каково было его удивление, когда из динамиков на весь дом громыхнула электронная музыка. Если классическую он научился худо-бедно понимать, то электронную не получилось ни с первого, ни со второго раза. Володя скорее воспринимал её, чем понимал, и прислушивался к своим ощущениям. Музыка, то импульсивная, то спокойная, ассоциировалась у него с полётом в космосе. Герой Юриной истории парил среди звёзд в невесомости, окружённый вспышками света — звуками и голосами. Казалось, Володя слышал там и свой голос, но его постоянно заглушал другой, куда более громкий.
Володя выключил диск. Как ни старался, не понял этот трек, да и думать о нём не хотел — уже завтра его ждало нечто более важное, более дорогое, чем Юрина музыка. Сам Юра.
Глава 16. Другая любовь
Самолёт Минск — Харьков приземлялся без пятнадцати шесть по киевскому времени. Совсем скоро Юра будет здесь, в Харькове, рядом — Володя весь день прокручивал в голове эту мысль и никак не мог в неё поверить. Впрочем, он даже и не старался — и без того знал, что пока не увидит Юру собственными глазами и не коснётся собственными руками, их встреча будет казаться ему сном. А время с самого утра не просто тянулось — оно, казалось, словно застыло.
Володя не мог усидеть на месте. Сгорая от нетерпения, пришёл в офис до открытия, лишь бы скоротать часы до поездки в аэропорт. Этой ночью он очень плохо спал — сильные таблетки пить не решился, а лёгкое снотворное не дало никакого эффекта. Пытаясь улечься поудобнее, проворочался до трёх ночи, представляя, как встретит Юру, как наконец-то увидит его вживую, а не в мониторе.
После обеда пришло СМС от Юры:
«Я в Минске. Вылет без задержки. Скорее бы уже оказаться у тебя».
«Ждать уже недолго», — подумал Володя, будто убеждая самого себя. До встречи с Юрой оставалось несколько часов, но Володе они казались вечностью.
«Встретимся в зале ожидания», — написал Володя.
«Окей, я буду в бежевом пальто!»
Володя рассмеялся и отправил:
«Да я тебя и без пальто узнаю».
А вдогонку написал:
«Кстати, пока не забыл: будь осторожнее с Гердой! Когда я приехал, она набросилась на меня с ласками и повалила в самую грязь».
«Пф… Герда. Вообще-то, я рассчитываю, что, когда приеду, ТЫ нападёшь на меня… с поцелуями».
Володя хмыкнул.
«Думаю, так и случится».
И вот уже дорога в аэропорт, сорок минут до посадки. Съезжая с окружной, Володя гадал — интересно, а Юра так же сильно ждёт встречи? О чём он сейчас думает, пролетая высоко-высоко над землёй, уже, скорее всего, над Харьковом или в его окрестностях? Спит или читает? Слушает чужую музыку или придумывает свою?
Остановившись у площади, примыкающей к зданию аэропорта, Володя уставился на серые тяжёлые облака в надежде разглядеть серебристую точку самолёта. Подумать только — Юра где-то там, на высоте тысяч метров. Каким взглядом он смотрит на землю? Таким же, как Володя — на небо?
Хотелось смеяться.
«Что же ты со мной делаешь, Юра? Стою тут посреди площади и улыбаюсь тучам! Счастливый дурак!»
Входя в зал ожидания, Володя собрался с мыслями. На табло уже горел номер рейса и время прилёта. Ещё десять минут… Володя с трудом сдерживался, чтобы не начать отсчитывать секунды.
Он слышал рёв двигателей приземляющегося самолёта, потом — увидел его в огромном окне, выходящем на взлётную полосу. Десять минут растянулись в полчаса: ведь ещё паспортный контроль, потом багаж. Юра — с чемоданом в правой руке и пакетом из дьюти-фри в левой — спустился в холл вместе с цепочкой других пассажиров. Посмотрел по сторонам, тут же заметил идущего к нему Володю и расплылся в улыбке.
Первым порывом было — обнять. Но в последний момент Володя, уже схватив Юру за плечи, замялся. По ушам ударил посторонний шум: гомон людей, эхом отражающийся от стен холла, цокот каблуков по мраморным плитам, механический голос диспетчера из громкоговорителя. Они не наедине, уместны ли будут объятия? Так и держа Юру за плечи, Володя просто смотрел ему в лицо, а тот, вдруг подавив улыбку, прошипел сквозь зубы:
— Не обнимешь сейчас же — прямо тут поцелую.
Угроза подействовала — из двух
