— И я тоже, от всего сердца. Thags izvis, Тулум. Пошли, скоро уже рассветет. Нам надо поскорее добраться до главной дороги. Много событий произошло с тех пор, как ты отправился на юг. Полагаю, ты вздохнешь с облегчением, узнав, что по крайней мере еще один из воинов вашей центурии остался жив. Бруньо отправил к Теодориху с донесением optio по имени Витигис. Когда я услышал от него, что стряслось, то сразу отправился сюда. Однако, по-моему, сам Витигис не очень-то рад, что остался в живых.
— Могу поверить в это. Я знаю Витигиса.
— Теперь расскажи мне, сколько еще воинов кроме тебя Бруньо оставил недалеко от Бононии? И где они сейчас? Присоединились к Бруньо или нет?
— Точно не скажу. Я знаю, что центурион назначил еще троих, прежде чем дошла очередь до меня. А вот живы ли они…
— Надеюсь, твои товарищи до сих пор находятся на своих постах или где-то рядом, где их можно отыскать. У меня есть для них задание.
Мы отправились к тому месту, где Тулум оставил свою лошадь, привязанную к одному из камней мостовой. Ночь выдалась лунной, поэтому я смог разглядеть, что signifer младше меня, высокий, крепко сбитый; он был одет в кожаные доспехи конника. Знаете, почему я не заметил Тулума в темноте? Он вымазал свою светлую кожу и типично остроготскую бороду болотной грязью. Взяв под уздцы своих лошадей, мы пошли дальше, и я поведал Тулуму обо всем, что произошло за время его отъезда из Конкордии. А напоследок рассказал о том, какое сообщение римляне пытались передать при помощи факелов.
— Признаюсь тебе, Тулум, здесь, этой ночью я поклялся самому себе отомстить коварному Туфе за предательство и жестокость.
— Я прекрасно понимаю тебя, сайон Торн. Скажи, чем я могу помочь?
— У меня есть план. Я отправлюсь в Бононию, где на время исчезну без следа. Ты объедешь город вокруг. Отыщи всех наблюдателей из вашей бывшей центурии, кого сможешь, и прикажи им докладывать мне обо всем. После этого сам срочно отправляйся на север. Доложишь Эрдвику в Вероне — или кому-нибудь из других военачальников, если встретишь их раньше, — обо всем, что здесь произошло и происходит. Удостоверься, что известия достигнут ушей Теодориха: он обязательно должен узнать, почему я не вернулся. Мне может понадобиться много времени, чтобы подобраться поближе к Туфе и убить его. А как только доставишь сообщение, ну… ты уже пропустил бо́льшую часть войны, Тулум. Так что скорее присоединяйся к сражающимся при Аддуе, или где там теперь идут бои.
— С радостью, сайон Торн. Но скажи, если ты в Бононии на время исчезнешь, каким образом эти люди смогут тебе обо всем докладывать?
— Не сомневайся, у сайона Торна найдется достойная замена. Я помню, что видел на центральной рыночной площади фонтан. Это шумное, оживленное место, поэтому чужеземцы не привлекут там особого внимания. Пусть воины снимут и спрячут свои доспехи и оружие. Одевшись как простые горожане, они должны слоняться рядом с фонтаном — день за днем, если понадобится, — пока к ним не обратится женщина.
— Женщина?
— Да, они должны уважать ее и подчиняться ей, словно она является таким же маршалом, как и я. Удостоверься, что твои товарищи запомнили ее имя. Она представится Веледой.
* * *
Снова прибыв в Бононию, я снял стойло в конюшне и оставил там Велокса, а вместе с ним и бо́льшую часть вещей, которые привез из Вероны, включая и меч. Я взял с собой лишь самое необходимое, в том числе и два предмета одежды Веледы, которые уложил на всякий случай. Во-первых, украшенную стеклярусом набедренную повязку, которую, будучи Веледой, я всегда носил, чтобы скрыть свой мужской орган; римлянки вообще отличаются скромностью и всячески это подчеркивают. А во-вторых, витой бронзовый нагрудник из Хальштата, который я иногда надевал, чтобы сделать грудь больше и привлекательней.
В лавках вокруг рыночной площади я купил — «для своей супруги» — римскую тогу, reticulum[84] и сандалии. Затем я незаметно скрылся в укромной, малолюдной улочке и быстро переоделся. Свою мужскую одежду и башмаки я просто оставил там, они могли пригодиться какому-нибудь нищему. После этого я отыскал дешевую таверну для приезжих торговцев и снял там комнату — «на время, пока не появится мой супруг и не присоединится ко мне», заверил я caupo, поскольку тот не очень-то охотно принял женщину, путешествующую в одиночку. В течение следующих трех или четырех дней я купил наряды подороже, все отменного качества, немного дорогих благовоний и притираний, а также несколько поистине хороших украшений из коринфской меди. Затем, тщательно одевшись и прихорошившись, я покинул эту жалкую таверну и отправился в самый богатый hospitium. Как я и ожидал, хозяин не стал привередничать и охотно сдал весьма дорогие покои столь красивой, обходительной и явно состоятельной путешественнице.
Итак, Торн на некоторое время бесследно исчез. Настало время Веледы выслеживать жертву. Я решился на это, потому что вспомнил предупреждение старого могильщика. По его словам, до меня уже не раз предпринимались попытки покуситься на особу или жизнь легата Бононии, поэтому теперь его охрана проявляла небывалую бдительность. Всех, кто приближался к dux, тщательно обыскивали. Это означало, что мне надо изобрести такое смертельное оружие, которое было бы невозможно обнаружить. У меня были кое-какие мысли на этот счет, но подобным оружием могла воспользоваться только женщина и лишь в определенный момент: в тот самый, когда, я хорошо знал это из личного опыта, как мужчины, так и женщины — любой человек особенно уязвим и беспомощен. Но чтобы довести Туфу до такого состояния, мне сначала надо было с ним познакомиться, причем сделать это таким образом, чтобы он ни в коем случае не заподозрил, что инициатива исходила от меня.
Итак, я снова отправился на рыночную площадь. Остановившись у прилавка, на котором продавались точильные камни (я даже купил один из них — «для того, чтобы подпиливать ногти», как я объяснил смущенному, но восхищенному моей красотой купцу), я изучал шумную разношерстную толпу. В процветающем римском городе вроде Бононии можно было увидеть людей почти всех национальностей, а я, разумеется, не знал в лицо всех воинов Теодориха. Однако почти все на рыночной площади были заняты своими делами. Поэтому я без особого труда вычислил человека, который со скучающим видом слонялся рядом с центральным фонтаном. Я подождал, чтобы удостовериться, что за нами не наблюдают. Затем неторопливо подошел к нему и потихоньку спросил:
— Это signifer Тулум послал тебя сюда?
Он тут же резко выпрямился, приняв боевую стойку, и гаркнул:
— Так точно, госпожа Веледа!
