Камилла с подозрением посмотрела на корзину с пирогами, но, вздохнув, пошла звать Юру.
– Так, мне нужна твоя инженерная мысль. Ты видел подарочек, который мне сделали в модельном цехе? Так вот, к нему нужно сделать небольшой прицеп с буровой установкой. Требования к установке простые: она должна перетаскиваться двумя машинами, в лучше – вообще одной, и бурить нефтяные скважина на глубину до полутора сотен метров – а после пары таких скважин ей можно и развалиться от старости на части. Всё. Ах да, не всё, мне эта установка нужна в готовом виде не позднее первого марта. Теперь – точно всё.
– А я? Ты уже все сказал Юре, теперь мне говори – тут же влезла Камилла, уже ополовинившая корзинку с пирожками.
Я все же бездушная скотина. Для Камиллы у меня было простое и незатейливое задание: быстренько придумать мне тринитротолуол и гексоген. Насколько я помнил, последний из уротропина как-то добывался, а уротропин Камилла уже во вполне промышленных количествах изготавливала, делая из него что-то еще очень ей нужное. Но вот так взять и сказать ей "а сделай-ка мне кучу взрывчатки, только постарайся сама при этом не взорваться" я не смог.
– Камилла, ты наверное в курсе уже насчет новых правил допуска на заводы.
– Да, я слышала, девочки в лаборатории по этому поводу уже хихикали, а что?
– Так вот… там всем рабочим нужно будет сделать фотографические карточки на пропуска, а это – дело весьма хлопотное. Поэтому я хочу тебя попросить сделать фотографическую пленку, на основе ПЭТ. Это раз – уйдя с неудобной темы, фантазия моя стала двигаться легко и непринужденно – а два – придумать, как готовый пропуск наглухо заваривается в такую пленку – чтобы злоумышленники не могли потом фотографию подменить.
– Ну, – в голосе Камиллы прозвучала обида, – это не мне задание, а Гале Лозовой. Я ей передам, конечно…
– Это – задание твоей лаборатории. А тебя лично я попрошу о другом. У меня скоро должно появиться много прямогонного бензина, но октановое число у него, сама знаешь, низкое. Придумай, как без спирта – там его не будет – и без тяжелого промышленного оборудования, а только с помощью каких-нибудь присадок октановое число бензина повысить. Только тетраэтил свинца не предлагать.
– А что делает тетраэтил свинца?
– Я же сказал – не предлагать. Октановое число повышается, но штука эта очень ядовитая. В особенности – для будущих детей, так что смотри у меня!
– Хорошо, я подумаю… Нет, про свинец я все поняла, я про другое подумаю – срочно добавила Камилла, увидев мою физиономию.
– Ну и отлично. Юра… а где твой муж?
Отвлекать Юру, сидящего за столом в соседней комнате и что-то рисующего на бумаге, мы уже не стали.
Разработка техпроцессом по изготовлению тола была поручена все же военному инженеру, Бенсону Павлу Афанасьевичу. Образование у него было вполне себе профильное, и он успел пять лет послужить на Казанском пороховом заводе, но после того, как в восемьдесят четвертом завод взорвался, оглох и службу оставил. Но опыта не растерял, еще десять лет работал там же уже в гражданском статусе. И за порученное дела взялся с радостью.
Раздав все "ценные руководящие указания", я занялся, наконец, тем, что делать умел именно лучше всех – готовить "Урал" к экспедиции. Это я себе такой подарочек на свадьбу организовал – причем машин было сразу две. Две практически полных копии "Урала" с копиями ЯМЗ-238! Я уже убедился, что современная технологическая база позволяет изготовить практически все (кроме электроники), что делалось и в начале XXI века, только не очень быстро и очень дорого. Сергей Игнатьевич по моей просьбу подсчитал: каждый из двух "Уралов" обошелся мне в двести сорок шесть тысяч рублей. И даже если их поставить на конвейер, то машина дешевле пятидесяти тысяч не получится, а для первой пары тысяч цена будет ближе к восьмидесяти пяти тысячам. Но две тысячи таких машин никому не нужны, а вот пара штук – очень даже нужна. Мне. Чтобы их чинить…
Но, готовясь к экспедиции, я не забывал и о прочих делах. У французов, точнее, на фирме "Хочкисс и Компания", я заказал сразу сто пулеметов – под патрон "Арисака". А американская компания "Machine Shipping" заказала уже в Японии тысячу винтовок и к ним двести тысяч патронов. Маловато, но не хотелось привлекать к сделке внимания, а потом японцы сами наладят поставку боеприпасов… Во Франции заказ тоже особых вопросов не вызвал, так как точно такой же пулемет, под такой же патрон уже три года как производился для шведской армии – и у шведов я заказал еще миллион патронов. А у японцев патроны я заказал чтобы понять, насколько их изделия подойдут и не придется ли пулеметы еще дополнительно дорабатывать.
Слава Серов срочно готовился к выпуску полутораста тяжелых мотоциклов с коляской – с бронированной коляской. Срочно – потому что для них пришлось делать фактически заново моторы: сейчас вся техника "средней мощности" переводилась на стандартные цилиндры размерностью 84х110. Работы было много, но и мотоцикл с мотором в двадцать две силы должен был получиться удачным. По крайней мере я надеялся, что к такому мотоциклу на коляску можно будет и "Максим" установить: от пулеметных мотоциклов Артуправление отказалось лишь потому, что "Гочкисс" не вписывался в новую российскую систему вооружений, а на старом мотоцикле "русский" пулемет просто не помещался.
Американцы тоже не остались без заказов: я законтрактовал на "Магнуме" сто тысяч папковых охотничьих патронов восьмого калибра "Long" и к ним – сто тысяч фунтов бездымного "охотничьего" пороха "для переснаряжения патронов". Американцы, наверное, ржали: в патрон пороха помещалось двенадцать грамм, а бумажную гильзу переснарядить можно хорошо если раза три-четыре. Но заказ, разумеется, приняли.
Мышка, оплачивающая все мои заказы, становилась все более грустной, а когда Хочкиссу отправила почти полмиллиона рублей, спросила:
– Саш, ты с кем воевать собрался?
– Солнце мое, я воевать ни с кем не собираюсь. Просто я вижу, что в отдельных местах русская армия не столь сильна, как нужно для безопасности страны – и, соответственно, нашего счастья – вот и решил потратить малую толику на его, счастья нашего, защиту.
– А куда ты собираешься ехать? И надолго? Все говорят, что ты готовишь какую-то экспедицию, но никто не знает куда и на сколько.
– Это секрет. Но тебе я конечно же его открою: на Сахалин. Пока действует царский указ о том, что мне дозволено беспрепятственно покупать казенные земли, я хочу там тоже кусочек застолбить.
– Что сделать?
– Ну ты же читала про американских золотоискателей: кто вбил столбик со своим именем – тот и владелец земли. В Австралии тоже так, но для пастбищ. Вот я слово и перевел на русский – это значит, получить землю в собственность.
– Зачем тебе собственность на Сахалине? Ты хочешь открыть собственную каторгу?
– Тоже мысль хорошая. Но – нет, там земли богатейшие. И это богатство нужно на пользу обратить. А поеду я – потому что без меня там, к сожалению, ничего не получится, как только Юра сделает мне буровую установку. И придется уже моей женушке всем хозяйством заправлять. Так что давай-ка займемся делом: я тебе расскажу, что нужно будет сделать пока меня не будет…
К экспедиции подготовка шла полным ходом. У причала Феодосийского завода стоял уже полностью готовое пятое судно на три тысячи тонн, построенное Березиным. Секционный метод сборки кораблей оказался весьма удачным, и с этого года с двух стапелей Сергей обещал спускать по дюжине судов ежегодно – не считая "мелочевки". На борт были уже погружены оба "Урала", восемь "ГАЗ-53", два десятка тракторов Т-40, триста тонн бензина и сто тонн солярки в стальных бочках, два десятка готовых срубов для быстрого возведения жилья.
Корабль был построен в варианте "карго-лайнера", в каютах которого (мало отличающихся, правда, от купе в железнодорожном вагоне) могло разместиться двести человек. Не считая двух кают "первого класса" – по нынешним нормам их с натяжкой можно было отнести ко второму. Но "класс" меня не беспокоил – это было исключительно "деловое" судно. Настолько "деловое", что основаниями носовой и кормовой лебедок служили бронированные артиллерийский башни, снабженные пушками Барановского: их мне удалось выкупить со складов Артуправления. Пушка, конечно, почти игрушечная – два с половиной дюйма, и стреляет всего на пару километров – но вот пароходик какой японский потопить вполне может: специально изготовленные для нее фугасные снаряды, начиненные толом, дырку в обшивке современных "торговцев" делали в полметра в диаметре – проверили на полигоне. А снаряды для нее делал "небольшой механический заводик" в Тамбове.
К Климу Тимофееву я наведался в середине февраля. С момента покупки заводик существенно преобразился, теперь на нем размещалось тридцать токарных станков, а рядом с кузницей поднялась и небольшая чугунолитейка. Да и цех немного "подрос": усилиями Федора Чернова там появился второй этаж, на котором, кроме конторы (освободившей место для станков на первом), разместились и сварочные посты. Основной продукцией завода были простые метизные изделия (гайки, болты) и собственно метизный инструмент – метчики и плашки. А не основной – все, что можно сделать на токарных станках, и мелкое чугунное литьё: Тамбов, например, полностью теперь обеспечивался чугунами и утюгами с этого завода. Ну и передние колеса к "Бычкам" – там и точить, и варить много чего требовалось.
