откуда она вчера разглядела огонёк избы, Маара остановилась и обернулась. Ей вдруг показалась, что на снегу что-то чернеет.
Ни на секунду не задумываясь, Маара бросилась обратно. На прогалине и правда что-то лежало. Приблизившись, девочка разглядела небольшой пучок трав, перевязанный красной лентой. Маара подняла его и принялась крутить, чтобы рассмотреть получше. Точно такие же висели в избушке Мейнрад. Поражённая внезапной находкой, Маара опустила руку с пучком и снова огляделась. Откуда здесь взялись сушёные листья малины и шалфея? Неужели избушка всё-таки существовала? Мысль принесла радость и облегчение. Значит, это ей не приснилось. Но тут же в душе шевельнулся червячок сомнения. Куда тогда всё исчезло? И кто такая Мейнрад? Сжав в руке пучок трав, Маара поджала губу и пошла обратно.
У неё накопилось слишком много вопросов. Мейнрад, пропавшая избушка, странная шкатулка без крышки и замков и наконец загадка, если её можно было так назвать. До последней капли чего ты сражаешься? “Крови”, — подумала Маара. Однако это звучало слишком просто. Матвей всегда говорил: непреложных истин не бывает, есть только одна — всё изменяется. Он всегда учил Маару подвергать всё сомнению. Иногда простой ответ самый правильный, но что, если Мейнрад имела в виду что-то другое.
Добравшись до лагеря, девочка сразу направилась в большой шатёр. Она тихо пробралась мимо загородки, за которой спала Милена, и нырнула в часть, где хранились книги. Колдунья сняла мех, спрятала в него травы, села на пол, скрестив ноги, и начала перебирать книги. “Что бы там ни было, — решила Маара. — Я узнаю это. И узнаю сама.”
Глава 24 “Мёртвая ночь”
Утро Мёртвой ночи выдалось ясным и морозным. Солнце ярко светило с лазурного неба, и его лучи, отражаясь от ледяной корки, покрывающей двор, слепили глаза. При каждом слове в воздух вырывались клубы пара. Все: и драконы, и ученики, и слуги — вышли во двор, чтобы послушать праздничную службу. На деревянном помосте стоял капеллан, невысокий полный мужчина, одетый в чёрную мантию, расшитую золотыми лунами и мордами псов. Он читал проповедь:
— Смерть лишь придаёт жизни смысл. Ибо те, кто смерть не ведают, забывают о ценности жизни. Забвение цены жизни есть величайший грех в глазах Хранителей, богов и людей…
Четверо младших служителей стояли чуть позади и монотонно исполняли гимны на мёртвом наречии. Резкие, громкие и чёткие слова капеллана и мелодичные, ровные, слегка приглушённые голоса служителей сливались, создавая купол над головами присутствующих, объединяя всех, даруя тепло и спокойствие.
В руках у каждого, кто стоял во дворе, горели свечи. В будущую ночь они станут маяком для умерших, чьи души пожелают вернуться на землю. Белые и чёрные, красные и жёлтые, зелёные и коричневые, фиолетовые и семицветные. Каждая имела своё значение, каждая предполагала просьбу определённого рода. Белые — мольбы о защите и благословении, чёрные — о помощи в трудные минуты. Красные для устройства сердечных дел, они пользовались особой популярность среди молодых слуг и старших декад, жёлтые, покупаемые чаще других торговцами и банкирами, для привлечения денег. Чтобы уладить дела с законом брали зелёные, а для получения нового знания — коричневые. Для больных, молящихся об исцелении — фиолетовые, а для тех, кто не определился — семицветные. С их помощью просили не о чём-то конкретном, а просто о том, чтобы в жизни не случилось ничего плохого. Впрочем, они имели ещё одно значение: на погибель моим врагам. Все эти просьбы вместе с воском падали на землю и рекой желаний текли к Хранителю царства Мёртвых. И каждую ночь, ибо при свете луны сила правителя загробного мира проявляется в полной мере, Хранитель ониксовым ковшом зачерпывал одну из просьб и исполнял её.
Как и многие другие, Сайлос держал белую свечу. Он просил о защите для себя и для души Карен. Так звали ту несчастную служанку, которую нашёл Бен. События того утра накрепко засели в памяти Элмаса. Когда Бен привёл их к трупу, Роб посерьёзнел ещё больше и, оставив своих подопечных стеречь тело, ушёл на поиски Медведя. Оставшись наедине, мальчишки быстро обсудили, что им говорить.
— Ты проснулся ночью, разбудил нас, — сказал Сайлос Бену. — И потом мы вместе пошли гулять по замку. Так у Медведя не будет вопросов.
Эрик быстро согласился:
— Случайно завернули сюда, а когда нашли тело, сразу же пошли к Робу.
Бен ограничился простым кивком. Всем своим видом он очень красноречиво показывал, что сам предпочёл бы оставаться в неведении, а потом случайно узнать о служанке за завтраком, горестно покачать по этому поводу головой, обвинить во всём магов и снова об этом забыть.
Медведь и Роб вернулись быстро. Диас едва взглянул на тело и сразу же подошёл к мальчикам. Сайлос чётко и без запинки оттарабанил придуманную минуту назад историю, Бенджамин и Эрик дружно кивнули, и после этого их отпустили. Позже Роб сказал, что Карен умерла от остановки сердца. По словам Дендра, голову она разбила во время падения. Конечно, Медведь, по слухам, провёл проверку, но она предсказуемо не дала никаких результатов. Карен со всеми ладила, нареканий по службе не имела и скоро собиралась уходить. В городе у неё остались родители и старший брат. Ни врагов, ни причин для убийства, никаких связей с магами, ничего, что заинтересовало бы начальника сыска.
Смерть служанки казалась трагической случайностью, и потому не особо взволновала обитателей цитадели. Тем не менее, многие в знак уважения зажгли белые свечи, прося защиты для души Карен в царстве Мёртвых.
Другими популярными цветами стали чёрный и зелёный. Хоть смерть Карен и не была насильственной, все помнили казнь магов, после которой целую неделю над городом поднимался чёрный дым, а воздухе стоял невыносимый запах гари. Помнили и про нападение на Генерала, из-за которого Медведь и его псы допрашивали всех слуг. Люди молились, чтобы всё закончилось тихо, мирно и желательно без новых жертв.
Мишель держала именно чёрную свечу. Хоть девочка сочувствовала погибшей, она не знала её достаточно близко, чтобы печалиться. Если Карен жила хорошо, Дьюер не будет с ней суров. Но вот тем, кто остался в живых, требовалась поддержка Хранителя. Мишель почему-то не верилось в простую смерть. Она не знала, как это объяснить, но интуиция подсказывала, что за этим кроется что-то большее. К тому же, Браво тогда приснился очередной кошмар со странным змием. В этот раз тварь пыталась задушить кого-то. И во сне девочке чудилось, что душат именно её.
Рядом с Мишель стояла Белла. Она взяла семицветную свечу.
