ней обязательно будет шесть зачатий. Но
Ночник – самый сильный из них. Он воздействует не только на само зачатие. Роженице достаточно потом час в сутки в течение срока беременности находиться под её светом – и ребенок точно будет выношен и родится здоровым. И для женщины в помещении, где горит, роды не будут тяжёлыми. И так – на двенадцать детей.
*******************************************
Короче, если отдать этот артефакт трикктам – от неё отстанут. Потому что она – строптивая девица из мелкого клана, к тому же уже спутавшаяся с хомо. И к тому же точно сказать, что она преодолеет проклятие, наложенное на мужчину, невозможно. А с Ночником – ручательство Исигды!
И, значит, можно искать другую девушку, более покладистую по характеру, и из более сильной семьи. Ведь тогда за него кто угодно пойдёт! Ведь для женщин роды в их средневековых степях – далеко не безопасное приключение, а под Ночником, то есть под непосредственным присмотром богини, всё для них становится не таким страшным – счастливый-то конец гарантирован!
В общем, у вождей трикктов тогда появится даже возможность политического выбора. Не говоря уж о династических вопросах – двенадцать детей, двенадцать продолжателей рода!
Мы выслушали, я допил чай, отставил чашку и поднял глаза на девушку:
– Тарра…
Она должна понять. Для орков хабар – святое. Почти как степи. И если она покажет пример, что из него можно что-то просто хапнуть и сказать: «Моё!» – можно распускать отряд.
Она поняла. Выложила на стол свитки. Выдавила:
– Делите! Мою долю отложите. До разведки ко мне не лезьте!
Забрала свою посуду и смылась в палатку.
Я не стал комментировать, вместо того, поднял бочонок, тряхнул его – там ещё булькало, сколько мог влил в себя. Теперь даже вкус почувствовал – то самое «Тёрское»! И выбрал самый здоровый кусок мяса из оставшегося. Орки заухмылялись. Кажется, напряжение начало отпускать не только меня.
Они уже не ели – так, косточки сладкие обгладывали, что ж, я кивнул Креттегу, чтоб посмотрел, что в оставшихся двух шкатулках. Он открыл крышки – поставил на стол. В каждом по небольшому шарику, чёрному и золотистому – «Купель тьмы», – подсказала мне Проницательность, и –«Колыбель света». Действие – похоже, но контрастно. Первое на дюжину секунд изливает вокруг себя массу (12*12*12) кубических ярдов “истинной тьмы”, второе – тот же объём и на то же время – “истинного света”. Дополнительно: живые теряют и в там, и там чувство ориентации. Дополнительно: на обладателя артефакта данный эффект не действует. Дополнительно: первый – накладывает деморализующее воздействие на носителей света, второй – на переносчиков тьмы. Дополнительно на истинно светлых не действует золотистый, на абсолютно тёмных – чёрный.
– Это, – указал на посвёркивающий шар Ветогг, – идеально против вампиров. А это, – он огладил чёрный, – против паладинов.
– Ага, – ухмыльнулся Оггтей, – посмотреть бы на пускающего слюни паладина!
– А трясущийся вампир – не слаще? – ухмыльнулся и Ветогг. – Не надо бы пару разбивать.
– А на вас? – поинтересовался я.
– Как на тебя. В тебе нет истиной тьмы, но и до истинного света ты вряд ли дотягиваешь. Нарвёшься – ослепнешь и потеряешься: ни сообразить, где теперь враг, а где, скажем, обрыв. И будет муторно, но самообладание сохранишь. Считается, лучшая тактика – закрыть глаза и переключиться на другие органы чувств – слух, например. Или на обоняние, или положиться на интуицию. Навалить на себя все защиты, которые только есть и постараться продержаться двенадцать секунд. Очень сильное оружие: если у тебя – ты их видишь, они тебя нет. Но откат долгий – сутки. То есть каждый – на один бой в сутки.
– Ясно, – кивнул я. – Имеем шесть шкатулок – предлагаю их считать равнозначными.
– Э-э-э…
– Карта потенциально много ценнее. Но по-настоящему это проявится только, если мы соберем её всю. Повторю –если! Артефакты, хороши уже сейчас. Так?
– Э-э-э…
– Хорошо. Пойдём другим путём. Креттег, что ты хочешь получить? Хочешь карту?
– Не-е, – покачал он головой. – Я бы браслет с молнией.
– Оггтей?
– Шар.
– А карту?
– Шар. Оба!
– Логично. С ними ты со своим мечом за те двенадцать секунд покрошишь целый выводок вампиров. Или целый отряд паладинов. А карта? Но собранная она может оказаться дороже.
– На хрен!
– Ветогг?
– Сначала тоже шары.
– Вот видите. Предлагаю: карты – нам с Таррой. Креттег получает браслет. Вам на двоих –остальное. Делитесь сами. Но, кто получает два шара, следующий раз – в пролёте, – и повернулся к мальчишке: – Креттег?
– Да!
– Оггтей?
– Да!
– Ветогг?
Молчание.
– Вет! – скрипнул зубами мечник.
– Забирай, – махнул рукой он.
Я думал, наш мечник прыгнет к столу, но его опередили. Палатка распахнулась оттуда выпрыгнула Тарра:
– Спасибо!! –прорычала она, выхватила со столешницы свитки и опять скрылась в палатке.
« – Плачет, – сообщила Чи-сан.
Ты слышишь? – удивился я.
« – Чего, там, слышать, хозяин. И так понятно.
Я встал.
« – Господин, во-первых, просто дайте девушке выплакаться, а во-вторых…
« – Хозяин, ты ей простишь?!
Было бы чего прощать! Девочка увидела шанс на свободу. Орчанка не сдержалась!
« – Хозяин, ты не понимаешь?! – изумилась рыжая.
« – Господин, дело не в её оркском темпераменте. Она постоянно называет себя лучшей, а сейчас…
Что сейчас?!
« – Да хозяин, она показала, что не верит тебе!
Что за чушь?! Думаете, она решила, что мы этими обрывками торговать начали бы? Даже если бы это был чистый жребий, и они попали бы к оркам, мы бы их выкупили! За те же шары!
« – Вот, господин, она усомнилась, что Вы сумели бы. Она не то, чтобы не поверила Вам, она не поверила в Вас. Это лучше?
Я сел. Орки промолчали.
– Делим статуэтки. Ваших – по четыре, моих – пять. Три остаются в резерве. Оггтей желаешь выбирать первым?
– Подожду.
Всё понятно: мы находились в одной стенке от зала, в котором может быть ещё одна горка драгоценностей. И с чего бы ему терять обещанное прошлый раз право первой ночи за этих многоногих-безногих?
– Ветогг?
– Пас.
– Креттег?
– Не-е…
– Значит, чистый жребий.
Перенёс все статуэтки на стол и, не особенно приглядываясь, разделил их на пять групп по четыре
