бешенства, Мрак не видит, но он уже весь задыхается от жара, словно в него влили ковш расплавленного железа, в голове гул и треск, рев урагана, а руки сводит судорогами… Краем глаза поймал на себе изумленный, даже вроде испуганный взгляд Мрака, Таргитай даже отшатнулся, и тогда он выбросил из себя незримый молот, раздвоил, потом еще и еще, сильным толчком бросил навстречу налетающей стае.
Они были всего в полуверсте, быстро снижались, когда зеленые звери страшно закричали, их подбрасывало, страшные зубастые морды дергались из стороны в сторону. В небе трещало, разлетелись сбитые костяные шипы, иглы гребня, с жуткими криками сорвало и бросило на землю троих воинов с переднего Змея. Сам Змей остановился в полете, словно налетел на незримую стену, в широченной груди появились впадины, словно грудь была из мягкой глины, а в нее ударили толстыми бревнами, затем его сплющило вместе с седоками, словно он был всего лишь комаром, попавшим между невидимыми ладонями, а все вооруженные воины на его спине – блохами на этом комаре.
На других Змеях закричали в страхе, когда их вожак, передний могучий Змей, самый могучий из всех Змеев страны гор, прямо в полете превратился в груду скомканного мяса, из него брызнули тугие струи крови и слизи, а сам он бессильно растопырил уцелевшие лапы и рухнул горой мяса. Уже не различить, где кончается он, а где начинаются шестеро сильнейших воинов их племени.
Еще два Змея упали с жутким ревом, но пятеро чудовищ поспешно сели в сторонке, с них кубарем скатились воины в блестящих доспехах. Воеводы кричали и тыкали в сторону троих длинными мечами.
Олег наконец сам закричал, весь окруженный злым яростным светом. Лицо стало страшным, руки протянул к врагам, кто бы ни были, крючковатые пальцы изогнулись, как когти грифона. Он рвал невидимую плоть противника, и маленькие фигурки падали, корчились, пытались уползти обратно. Лишь воевода, собрав два десятка самых отважных, ринулся вперед, на бегу поднимая над головой меч.
Мрак вскочил с рычанием дикого зверя, черные волосы развевались, как крылья ворона. Он был так страшен, что набежавшие воины даже остановились в ужасе, но он бросился на них сам, секира замелькала, рассекая тела, и на него, опомнившись, навалились скопом. Он был как огромный медведь в стае разъяренных псов, рычал и рубился неистово, спиной повернулся к яростному огню, что блистал совсем близко, там уже горела земля, камни плавились, как воск. Волны сухого жара пожирали траву, и она падала на землю серым, как лунный свет, нежнейшим пеплом…
Потом над полем битвы прогремел страшный крик. Содрогнулось небо, качнулась земная твердь, а тяжелые камни, как пугливые зайцы, вжались в землю. Страшно полыхнул свет, но не желтый колдовской свет, а страшное красное пламя крови, и в середине нечеловеческого огня поднялся человек с пылающим мечом в руках, горящими волосами солнечного цвета.
Бой был страшный, но длился всего несколько мгновений. Странный воин, двигаясь как молния, смел противников, как буря сметает сухие листья, а где он пронесся, там остались даже не трупы, а залитые кровью камни с разбросанными кусками горячего мяса, что еще дергались, пульсировали, брызгали кровью и слизью.
Громко закричал Олег, затем заорал Мрак. Таргитай замедлил бег, остановился. Когда он поворачивался, Мрак успел увидеть его лицо до того, как Таргитай стал прежним простым и глуповатым дударем, все тело прошиб озноб, а в голове мелькнула дикая мысль, что только бы Таргитай не увидел себя таким в зеркале, петь не сможет, какой певун из заики?
Прямо от их ног начинался спуск в Долину. Солнце жгло плечи и голову. Олег дышал тяжело, сипло, весь залитый кровью, словно искупался в кровавом океане, Мрака забрызгало красным от пяток до кончиков ушей. Оба озирались дико, готовые бить и крушить, но тишину нарушало только их сиплое дыхание, Мрак крикнул:
– Все!.. Закончили, Тарх!.. Спрячь меч.
Таргитай послушно попытался сунуть меч в ножны, даже не стряхнув кровь, однако в трех шагах из камней поднялся высокий могучий воин. Его раскачивало, по лицу текла кровь, седые усы обагрились красным. Он дышал тяжело, но, сжимая широкий меч обеими руками, пошел прямо на Таргитая.
Таргитай, уже растеряв ярость, вяло ударил рукоятью меча. Воин покатился, теряя шлем, боевые перчатки, звякая железом и хрустя костями. Когда наконец остановился, раскинув руки и тупо глядя в синее небо непонимающими глазами, все трое узнали надменного воеводу, который недавно склонял их к службе своему царю.
Таргитай сказал с отвращением:
– Ничего не понимаю. А ты, Мрак?
– Не больше твоего, – ответил Мрак.
– Но наш волхв поймет все, – закончил Таргитай.
Он сунул меч в ножны, даже не удивившись, что тот теперь совсем не светится, даже не блестит, отошел, волоча ноги, к спуску и начал тоскливо смотреть в Долину, сгорбленный и потерянный.
Мрак пихнул воеводу ногой:
– Ну что? Отвоевался?
Воевода смотрел затравленно, но с лиц троих ушла ярость, выглядят усталыми, измученными, и он сказал быстро, убеждающе:
– Ребята, я просто на службе!.. Не убивайте! Я вам дам серебра, злата! У меня трое детей!
– Гм… – сказал Мрак с сомнением. – Трое детей… А сколько у тебя злата?
Воевода вскрикнул с надеждой:
– Много!.. Сундук с золотыми монетами!
Мрак кивнул одобрительно:
– Этих денег хватит даже на пятерых.
Он наступил ему на горло, даже не притронувшись к секире. Донесся приглушенный хрип. Тело слабо дернулось, ноги вытянулись и застыли. Мрак нехотя снял ногу.
Олег брезгливо отодвинулся от кровавых брызг:
– Он же сказал, что детей трое! При чем здесь пятеро?
– Если на обратной дороге заночуем в его доме, – буркнул Мрак, – то будет и пятеро.
Его бодрый голос лгал, и все знали, что оборотень лжет, полдень почти наступил, вот-вот великий Род, бог богов, сойдет с небес и вручит сверкающее Перо будущему властителю мира… а они так ничего и не сумели, как слепые котята, тыкались мордами во все стороны, бросались то к лешим, то к упырям, никого не убедили, сами не поумнели, а к Долине Битвы Волхвов спешат просто по упрямству, по дурости, по самой подлой трусости, когда не решаются признаться, что потерпели поражение, даже себе не признаются, друг от друга прячут глаза и бегут, бегут, бегут, подбадривая друг друга лживыми словами!
Олег внезапно сказал громко:
– Вылезай.
Мрак и Таргитай смотрели с недоумением, потом начали вертеть головами, оглядываясь. Олег повторил еще, нахмурился, грозно сдвинул брови и сказал что-то злое и резкое, похожее на удар кнута.
Вспыхнул свет, в трех шагах впереди возник вопящий
