него, как на трость. – Я, кажется, нашел тело!
Адриан поморщился, ему не хотелось снова видеть Королеву Пчел. Но Оскар присел перед одним из упавших колоколов, из которого свисала мужская нога.
– Это же Цианид! – воскликнул Нарцисса.
Адриан кивнул.
– Он пытался меня убить, и Нова погрузила его в сон. Мы решили, что внутри колокола он будет в безопасности, даже если собор рухнет.
Они принялись разбирать завалы в поисках хромового копья. Вскоре Адриан начал осознавать, как сильно не хватало ему силы, которую давала броня Стража. Каждый каменный блок, каждый древний деревянный брус казался тяжелее предыдущего. Он быстро обессилел, мышцы ныли, требуя передышки. Хорошо еще, что рядом был Оскар. Он, по крайней мере, не жалел времени на тренировки, исправно поднимая тяжести в спортзале. В отличие от Адриана, который мог лишь хорошо рисовать штанги и гантели.
– Вижу! – крикнула Данна, взобравшись на гору развалин.
Подбежав к ней, Адриан увидел то, что осталось от мощных деревянных перекрытий, поддерживавших центральные колокола звонницы.
Копье, застрявшее в одной из балок, все еще было здесь.
Они довольно долго неловко пытались его выдернуть, надсадно кряхтя. Когда им, наконец, это удалось, все четверо с криками попадали навзничь на битые камни и известку. Адриану в бедро впился обломок разбитой горгульи, и он, зашипев, отбросил его в кучу мусора.
– Первый этап завершен, – пропыхтел он. – Осталось передать копье Капитану.
Адриан стал подниматься на ноги, но в паре шагов от себя увидел пару босых ступней. Замерев, он медленно поднял взгляд вверх по длинной золотистой мантии, пока не увидел лицо подростка, вероятно, на пару лет моложе него самого. Несмотря на юный возраст, парнишка, судя по одежде, был Предвестником – членом одной из самых могущественных банд Века Анархии.
И он был не один. Адриана и его друзей окружили злодеи, среди которых он увидел, по крайней мере, еще одного Предвестника. Он узнал также многих заключенных Крэгмура, которых видел на арене, и пару Одаренных, которых, как он смутно помнил, отвергли на испытаниях Отступников. Но здесь были также мужчины и женщины, которых Адриан никогда прежде не видел. Несколько десятков, не меньше. Некоторые были вооружены ружьями, ножами, кое-кто даже длинной палкой. Но большинству, как он понимал, оружие не требовалось.
Адриан предпочел бы, чтобы они появились из тьмы, как Фобия – злодеи же были горазды на такие зловещие штуки. Но нет. Они с ребятами просто слишком увлеклись извлечением копья, поэтому просто не услышали их приближения.
Адриан сглотнул, остро сознавая, что суперспособностей у него больше не было.
Он выставил вперед ладонь с расставленными пальцами, в надежде, что это будет расценено как жест мира, но не смог заставить себя бросить копье. Вместо этого он оперся на него, чтобы подняться на ноги.
– Э-э… хм… а вы не хотите обуться, прежде чем подходить ближе? – нарушил напряженную тишину голос Оскара. – Здесь, типа, много острых обломков, можно пораниться.
Двое Предвестников молча смотрели на него, так ничего и не ответив.
– Нарцисса, – позвала пожилая женщина с дробовиком на плече. – Ты им помогаешь?
Адриан поискал взглядом Нарциссу. Ходящая сквозь Зеркала выбралась из-под обломков и с горестным выражением лица повернулась к своим бывшим союзникам. Она открыла рот, но медлила.
– Да, помогает, – ответил Адриан так твердо, что сам удивился. – И я хочу попросить всех вас – каждого из вас – тоже нам помочь.
Ответом ему были удивленно вздернутые брови и подозрительные взгляды. Но никто не попытался напасть, и Адриан не мог не увидеть в этом добрый знак.
– Мы долгое время враждовали. Некоторые из нас (он взглянул на двух мальчиков-подростков), вероятно, считались врагами с самого рождения. Мы были воспитаны так, чтобы ненавидеть друг друга. Мне, например, всю жизнь говорили, что Отступники – хорошие парни. А любой Одаренный, бросающий нам вызов, – враг, которого нужно уничтожить. Или, по крайней мере, держать взаперти, вдали от общества. Но что, если мы ошибались? Я не хочу сражаться с вами. Так же, как не хочу сражаться с Нарциссой… и не хочу сражаться с Кошмар.
Адриан так сжал копье, что побелели пальцы.
Он подобрался и напряг мышцы, готовый обороняться, хотя изо всех сил умолял мироздание, чтобы ему не пришлось этого делать.
– Мы можем это остановить. Никто больше сегодня не должен умереть.
Один из мужчин фыркнул.
– Шикарная речь, Отступник. Но легко плести красивые речи, когда ты в меньшинстве.
– Мне очень не хочется вас огорчать, – сказала Данна, вставая рядом с Нарциссой, – но мы не в меньшинстве. Отступники, возможно, еще не преодолели этот барьер, – она махнула рукой в сторону пустыря, – но когда они это сделают, сюда ворвутся тысячи супергероев, готовых крушить все на своем пути.
– Тысячи? – скептически переспросил Журавлик. – Мы были на арене. И видели, что с вами сделали пчелы.
– Мы получили подкрепление, – возразила Данна. – Из отделений по всему миру. Наши друзья не стали стоять в стороне и ждать, когда Гатлон падет. Тем более от руки Аса Анархии.
Злодеи переглядывались, но Адриан не мог понять их настроения.
– Они правы, – заговорила Нарцисса, вновь обретя, наконец, дар речи. – Когда я собирала вас, то обещала, что вместе мы найдем способ улучшить свою жизнь. Я до сих пор хочу этого. Я все еще в это верю. Но Ас Анархия – не тот, кто хочет и может повести нас к лучшей жизни, – она вскинула голову, готовая принять свою судьбу, если ее недавние союзники выступят против нее. – Но переломить ситуацию мы сможем, преодолев, наконец, пропасть между героями и злодеями, а не бросаясь в бой, слепо повинуясь приказам.
– Мы понимаем, Нарцисса, – тут же отозвалась пожилая женщина. – Хотите верьте, хотите нет, но мы пришли сюда не для того, чтобы затеять драку. Хоть бы даже и с сыном Эверхарта, – она усмехнулась, взглянув на Адриана. – Мы присоединились к этому безумному крестовому походу, потому что пришло время все изменить. Мы заслужили революцию, и мы готовы сражаться за перемены. Но Ас Анархия… все, о чем он может думать, это месть. Единственная его забота – уничтожить Капитана Хрома. Все, что он делает, делается не ради нас и не ради нового, лучшего мира. И это совсем не то, на что мы подписывались.
– А вы теперь говорите, что нас осаждают тысячи Отступников, – вмешалась женщина с длинными деревянными ногтями. – Ну, и что, по-вашему, с нами будет, когда они придут? Вы можете сколько угодно говорить о мире и прощении. Но они прикончат нас на месте.
– А кого не прикончат, – подхватил человек с неоново-желтой
