хотя там было ветрено, сыро и прохладно.
Девочка сразу узнала полицейского, когда он выходил из машины. Да, точно, она даже едва заметно улыбнулась от предвкушения. Это был он, тот самый полицейский, который обыскивал её рюкзак.
Она постояла ещё немного у угла отделения, подождала, пока он закроет машину, и пошла к нему навстречу.
Он тоже её сразу узнал, ему для этого хватило одного беглого взгляда. Полицейский остановился и уставился на неё, а Светлана, немного смущаясь, подошла и спросила вежливо:
— Вы меня узнали, да?
— Узнал? А почему я должен вас узнавать? — ответил Митрохин. Если он и был удивлён, то умело скрывал своё удивление.
Света зло усмехнулась:
— Ну как же, вы приходили ко мне в школу, рюкзак мой обыскивали. Не помните?
Он не ответил ей, просто стоял и смотрел на неё.
— И я вас тоже узнала, — она немного смущалась, не знала, как продолжить разговор, и поэтому достала из кармана телефон. — Вот. Это я у парней на чердаке забрала.
— И зачем вы мне это показываете? — сухо спросил полицейский.
— Эти парни с чердака хотели меня убить. У них ружьё было, — Светлана искала подход к этому человеку, но не находила, он был холоден и, кажется, не собирался ни о чём с нею разговаривать. Митрохин, как ей показалось, вообще собирался уйти.
Так и вышло, он пошёл и, обходя её, сказал небрежно:
— Если на вас покушались, обратитесь в полицейский участок по месту жительства.
Эта его холодность, его показательная небрежность буквально встряхнули девочку: ах так, ты собрался отпираться! Да ещё и задаваться надумал!
Её первую нерешительность как рукой сняло. Она, чтобы он не ушёл в отделение, схватила его за рукав левой рукой. В правой руке Света сжимала шип розы. Держала его так, чтобы он не был заметен и шип всего на пару сантиметров выходил за ноготь большого пальца. Девочка держала его на всякий случай и не собиралась пускать его в дело. Пока не собиралась. Пока этот полицейский был ей нужен.
— А ну не хулиганьте, — холодно сказал он и попытался вырвать рукав. Дёрнул его, но Света не выпустила одежду. И тогда Митрохин дёрнул рукав сильнее, заметно сильнее.
Но пальцы девочки удержали ткань. Полицейский даже удивился её цепкости. Да, она держала его крепко, а сама глядела ему прямо в глаза. А тут ещё, проходя мимо него, с ним поздоровались два сослуживца, и, заметив странную ситуацию, один из них спросил:
— Лёш, что там?
— Да всё нормально, идите, я сейчас, — ответил ему Митрохин.
Сослуживцы, поглядывая на них и особенно на Светлану, пошли ко входу в отделение, а Лёлик сказал девочке негромко:
— Отпустите рукав, иначе вам будет хуже.
— Это вам будет хуже, — прошипела Светлана; девочку он просто взбесил, и она продолжала, шипя ему прямо в лицо: — я убила тех двоих, что были на чердаке, а ещё я убила того, который прокрался ко мне в квартиру, и того, который его ждал в машине, я тоже убила, — эта высокая девочка оказалась очень сильной, тут она дёрнула полицейского за рукав так, что он даже покачнулся, и продолжила со злобой: — И вас я тоже убью, капитан Митрохин, потому что это вы подсылали их всех ко мне.
То, как она рвала ему куртку, то, как вела себя с ним, со стороны могло показаться как минимум странным. Лёлик понял, что без скандала, который произойдёт на глазах сослуживцев и начальства, ему от неё не освободиться. И поэтому он сказал ей негромко:
— Вы привлекаете внимание, а если вы собираетесь меня убивать, этого делать не нужно.
Но Светлану он не убедил, и она снова сильно дёрнула его за рукав, и теперь у Митрохина сомнений не было, куртка рвётся. А девочка продолжала:
— Зачем вы посылали ко мне всех этих плохих людей?
Её глаза светились гневом, и даже хладнокровному полицейскому вдруг стало не по себе. Нет, не из-за пылающего взора девочки, а той силы, по сути мужской силы, с которой она его держала. Он даже перестал сомневаться в её словах о том, что это она убила всех тех убийц, что отправлялись за нею: девка огонь, такая может.
И ведь не боится ничего!
— Послушайте, — начал Лёлик, уже думая, как ему выйти из этой дурацкой ситуации, так как ещё пара сослуживцев, проходя мимо, поглядывала на них. — Вон моя машина, давайте отъедем отсюда, найдём тихое местечко и поговорим там.
Девочка подумала пару секунд и ответила ему:
— Ну хорошо. Но не думайте, что убежите.
— Я не убегу. Только вы отпустите куртку. А то на нас все смотрят.
Светлана выпустила его рукав, и они пошли к машине, причём девочка ему не доверяла. Шла, так и пряча в правой руке иглу на всякий случай.
— Ну, куда поедем? — спросил он у девочки, когда та села с ним рядом на пассажирское сиденье.
— В кафе, — она подумала, что там он будет на глазах у людей, и не будет делать глупостей.
— Какое кафе в такую рань?
— В любое кафе, — настояла Света.
— Ну хорошо, пристегнитесь.
У него был немного поломан ремень, который пристёгивал пассажира на переднем сиденье, катушка заедала, и он хотел помочь ей пристегнуться, потянулся рукой через её голову за ремнём, но девочка была настороже и восприняла это как нападение, одной левой она резко отвела его руку в сторону и этой же рукой наотмашь ударила его в лицо. Удар пришёлся ему в нос, и, хотя она не сжала кулак, всё равно била девочка очень хлёстко. Очень.
— Да вы что…, — он схватился за нос, из которого на руки сразу выпала пара капель крови. Он поглядел на кровь и сказал: — Я же хотел вам ремень пристегнуть.
— Извините, — сказала она сухо и сама нашла ремень, который висел у неё за креслом.
⠀⠀ ⠀⠀
* * *
⠀⠀ ⠀⠀
Только одно заведение в округе работало в такое
