На первый взгляд, этот план закончился неудачей: отряд Джеймсона, понеся потери, попал в плен, Крюгер предстал перед мировой общественностью невинной жертвой, да еще проявил великодушие, отпустив большинство пленных на родину. Однако дальнейшие события показали, что «неудача» скорее пошла Родсу на пользу. Крюгер, напуганный столь явной агрессией, начал лихорадочно вооружаться[728]; кайзер Германии Вильгельм II прислал ему в поддержку телеграмму, которую Крюгер истолковал как обещание военной помощи; словом, Трансвааль решительно встал на тропу войны. В Англии, несмотря на то что Джозеф Чемберлен официально осудил рейд Джеймсона, его участники воспринимались как национальные герои — ведь они сражались за права англичан, оказавшихся во враждебном государстве. Неудача же рейда воспринималась многими как национальное унижение; оставалось лишь грамотно подогреть котел:
Пропаганда, по большей части правдивая, о бедствиях ойтландеров, благодаря Флоре Шо, Уильяму Стеду, Эдмунду Гарретту и прочим, заполнила английские и южноафриканские газеты; Милнер был назначен[729] Верховным комиссаром Южной Африки (1897); Бретт продолжал многолетние труды по укреплению доверия со стороны монархии, поддерживая свой статус главного политического советника королей (в 1901–1910 годах он почти ежедневно посылал письма с рекомендациями королю Эдуарду VII). Каким-то способом, детали которого навсегда остались неизвестны, блестящий выпускник Кембриджа Ян Смэтс, бывший до 1895 года активным сторонником Родса и его агентом в Кимберли (и ставший одним из важнейших членов Круглого стола в 1908–1950 годах), прибыл в Трансвааль и с помощью яростной антибританской агитации стал госсекретарем этой страны и главным советником президента Крюгера. Милнер организовал вооруженные группы провокаторов, нападавших на пограничные территории буров… и война стала неизбежной, когда Смэтс подготовил ультиматум с требованием отвода английских войск, который был отвергнут Милнером [Quigley, 1966, p. 137].
В октябре 1899 года началась Вторая англо-бурская война, продолжавшаяся до мая 1902-го. В ней погибли 20 тысяч англичан и 40 тысяч буров (в том числе около 30 тысяч от голода и болезней в концентрационных лагерях, созданных англичанами в рамках тактики выжженной земли). Британия победила (благодаря четырехкратному перевесу в численности войск), но буры нанесли английским войскам несколько запоминающихся поражений, продемонстрировав всему миру, что европейские колонизаторы не столь уж и непобедимы[730]. Германия, хоть и не решившаяся вступить в войну на стороне буров, окончательно заняла антианглийскую позицию. Тактика концлагерей, использовавшаяся во время войны, встретила осуждение в обществе, что позволило оппозиционной либеральной партии развернуть активную антивоенную кампанию[731]. А вот мильнериты достигли всех запланированных целей: Южная Африка стала горячей точкой колониальной политики, а на освоение новых территорий были выделены финансовые и административные ресурсы.
Основатели общества Родса не смогли порадоваться успеху его первой операции. Уильям Стед, занявший вместе с либеральной общественностью антивоенную позицию, в апреле 1900 года был исключен Родсом из общества с примечательной формулировкой: «Это проклятье, которое грозит смертью нашим идеям — неподчинение!» [Quigley, 1981, p. 35] Сам Сесил Родс, отличавшийся слабым здоровьем (собственно, в Южную Африку он впервые и приехал с целью его поправить, и уже там увлекся империализмом), умер в марте 1902 года. Все плоды Англо-бурской войны достались Альфреду Милнеру, продолжившему реализацию первоначального стратегического плана:
В качестве генерал-губернатора и верховного комиссара в Южной Африке в 1897–1905 годах Милнер привлек к работе группу молодых людей, главным образом из Оксфорда и из Тойнби-холла[732], сформировав из них свою администрацию. Благодаря его влиянию[733] эти люди впоследствии заняли важные посты в правительстве и международных финансовых организациях и стали господствующей силой в Британской империи и иностранных делах вплоть до 1939 года. В Южной Африке они были известны как «детсад Милнера». В 1909–1913 годах они организовали полусекретную группу, Общество Круглого стола… В 1919 году организовали Королевский институт международных отношений (Chatham House), который финансировали сэр Эйб Бейли и семья Асторов[734] (владельцев The Times). Аналогичные Институты международных отношений были созданы и в главных британских колониях, а также в США (Совет по международным отношениям) в период 1919–1927 годов [Quigley, 1966, p. 132].
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
Однако все эти достижения последующих 20 лет не были бы возможны без промежуточного результата — серьезного успеха в управлении Южной Африкой — и людей, сумевших этого успеха добиться. Сам Милнер проявил себя блестящим военным администратором (подготовив, спровоцировав и в конечном счете выиграв захватническую войну), но война закончилась, а мирная жизнь ставила совсем другие задачи. Побежденное, но не покоренное население бурских колоний нужно было интегрировать в британское общество, превратить из противников в союзников, то есть совершить в малом объеме ту самую работу, которую Раскин завещал своим последователям в масштабе всего человечества. В этих условиях Милнер (а может быть, его сюзерен) повел себя как настоящий профессионал Власти: не стал сам браться за незнакомое дело, а нашел человека, способного сделать его лучше других. Таким человеком оказался Лайонел Кертис[735]:
Он был фанатичным приверженцем идеи, что совершенная мораль и совершенная организация (местное самоуправление и федерализм) позволят построить Царство Божие на Земле. Он был уверен, что если людям доверять чуточку больше, чем они того заслуживают, они будут стремиться оправдать такое доверие. Как Кертис писал в «Проблемах Содружества» (1916), «если политическая власть даруется сообществу, еще не нуждающемуся в ней, оно быстрее формирует соответствующие потребности». Эту идеологию группа Милнера пыталась применить к бурам в 1902–1910 годах, к Индии в 1910–1947 годах и, крайне неудачно, к Гитлеру в 1933–1939 годах [Quigley, 1966, p. 146].
Весной 1905 года Милнер покидает Южную Африку и перебирается в Лондон[736], оставляя Южную Африку на попечение своего «детсада». В начале 1906 года либералы сменяют консерваторов у власти[737] и предоставляют Трансваалю самоуправление; у южноафриканской команды Милнера развязаны руки для реализации нового проекта:
«Детсад» следующие четыре года успешно прилагал усилия к созданию Южно-Африканского Союза. Задача была не из легких, даже с поддержкой таких лиц, как Селборн[738], Смэтс (который теперь был главной политической фигурой в Трансваале, хотя формально пост премьер-министра занимал Бота) и Джеймсон (премьер-министр Капской колонии в 1904–1908 годах)… [В январе 1907 года] Селборн опубликовал меморандум, написанный Филипом Керром[739] и Лайонелом Кертисом, призывающий объединить четыре[740] южноафриканские колонии. Керр основал газету (The State, финансировалась сэром Эйбом Бейли), в каждой статье призывающую к созданию федерации; Кертис с коллегами спешно организовали Общество Тесного союза; Роберт (лорд) Брэнд[741] и (сэр) Патрик Дункан готовили почву для новой конституции. На конституционном совещании в Дурбане (где Дункан и Лонг были официальными советниками) делегация Трансвааля контролировалась Смэтсом и «детсадом». Эта делегация, щедро профинансированная, хорошо организованная и в точности знающая, чего хочет, доминировала на конференции, написала конституцию для Южно-Африканского Союза и добилась ее ратификации (1910) [Quigley, 1966, p. 138].
