и яркая помада. Тут, в степи, на юге, такая красная помада показалась Горохову неуместной. Даже вызывающей.
Она села напротив, положила локти на стол, сплела пальцы рук и положила на них подбородок. А ведь в ресторане опять были люди. Меньше, чем в прошлый раз, но были.
Знакомая официантка уже несла им стаканы с коктейлями.
- Извини за тот скандальчик, - сказала красавица, чуть улыбаясь. – Деньги, всё, что должна, я тебе верну. Ты свою работу сделал, ну а про биоматериалы мы и вправду ничего заранее не оговорили.
«Вернёт деньги? Ого… Бойся данайцев, дары приносящих».
Дальше она могла и не продолжать. Инженер уже знал: у неё есть ещё какое-то дело для него. Не иначе. Слишком уж мягко стелила: улыбочки, обещания. Ну и какие же у этой красотки к нему могли быть дела? Конечно же, ей ещё кто-то мешал. Кто-то, с кем она сама вопросы утрясти не могла. Горохов взял стакан и выпил синеватый коктейль на основе редкого кактуса со специфическим вкусом.
- Спасибо вам, Людмила Васильевна, – сказал он. - Деньги мне не помешают. Вододобыча - дело затратное.
- Это тебе спасибо, - говорила она ласково и при этом глядя ему прямо в глаза, - и за лёд тоже. Шикарная вода. Лучше привозной.
- Да, вода неплохая, анализ ещё не делал, но уверен, что вторая категория чистоты, не меньше.
Людмила кивает. Сейчас, при этом освещении, её глаза казались даже не зелёными, а янтарно-золотыми.Он, когда привёз лёд в ресторан, уселся за стол и спросил у официантки, можно ли связаться с Людмилой Васильевной. Та сказала: конечно. И уже через пятнадцать минут Люсичка стояла у входа, оглядывала зал в поисках него. Короткая юбка, идеальные ноги, бёдра, полупрозрачная блузка с белоснежным бельём, маникюр, яркая помада, причёска. Никаких тебе сапог, платков и штанов, что носят местные женщины в степи. Городская эталонная красавица. И вот эта вот женщина вдруг у него спрашивает:
- Слушай, Калинин, - она помнит его псевдоним, она умная, - а ты как переносишь жару?
Этот вопрос его немного удивляет: интересно, что она задумала?
«А зачем она об этом спрашивает?».
- Ну… Нормально, – отвечает инженер осторожно. Ему вовсе не улыбается участвовать во всех играх этой ушлой бабёнки. И если честно, то он даже не хочет знать, что она там ещё затевает. А то, что Люсичка что-то задумала, ему было ясно, как только он её увидал у входа, в её этой сногсшибательной боевой раскраске.
- Нормально? Нормально переношу жару я, а ты по виду настоящий степняк. Сколько у тебя было за всю жизнь тепловых ударов?
- Ну, серьёзных… два. По-моему…, - говорит Горохов и добавляет: – Один в детстве. И оба раза я перенёс их на ногах, сознания не терял. Оба раза был в степи один, сам искал тень, сам отпаивался водой.
- То есть, человек ты здоровый и жару переносящий хорошо?
- На здоровье не жаловался, спасибо маме с папой, и жару ещё с детства научился терпеть.
- Это хорошо… Горохов, ты через три дня мне понадобишься.
Тон у неё, как это часто с ней бывало, безапелляционный, словно она им командует. «Ты мне понадобишься… Так и хочется спросить: а ты мне?».
- Я бы тебе предложила денег, но не уверена, что ты возьмёшь, – она отпивает из стакана. И Горохов замечает на её щеках румянец.
- Денег? Это ещё за что? – инженер насторожился. Очень ему не нравились подобные заявления подобной особы. – И к тому же я от денег никогда не отказываюсь. Что это за дело, за которое я не возьму денег? Даже интересно. Интригуете, Людмила Васильевна.
- Дело самое простое. Не волнуйся, никого убивать не придётся. Обещаю! – Люсичка весело усмехнулась. – Я для тебя должок к тому времени соберу. Сколько я там тебе осталась должна за доктора?
«Обещает. Нужно быть полным идиотом, чтобы верить в твои обещания. Осталась должна за доктора… Вон как легко она об этом говорит, смеётся, словно задолжала за бутерброд с саранчой!».
- Пять сотен, - отвечает Горохов.
- Деньги будут. Но встретимся мы где-нибудь… в степи. Здесь, в городе, слишком много глаз.
- Тарасов? – уточнил инженер.
Она поморщилась:
- Ненавижу. Холоп Папы Дулина, хуже не бывает, всем мешает, везде лезет. Во всё суёт свой нос. Моих официанток, и тех пытался завербовать. Будь с ним осторожен.
Инженер вздохнул и согласился:
- Ну тогда… Приезжайте ко мне на буровую.
Встреча Люсички и Самары вовсе не казалась ему безобидной затеей, но сейчас деньги ему не помешали бы. Он боялся, что компания «Новые решения» с него потребует немалую компенсацию за «потерянного» бота. А денег у него оставалось немного, да и у Баньковского они почти кончились.
Людмила Васильевна посмотрела на него, кажется, с укоризной и произнесла:
- Нет, твоя буровая не подходит. Однозначно.
«Твоя буровая». Это было сказано довольно едко, с этаким женским подтекстом, Горохову показалась, что Люсичка намекает на… Самару? Ну а на что ещё? На то, что среди его людей есть человек Тарасова?
Но красавица не стала развивать тему и закончила:
- Встретимся где-нибудь в степи, между твоей буровой и городом. Я подыщу тихое местечко.
«Тихое местечко? Чтобы просто передать деньги?».
Всё это было странно и необычно. Опасно? Вряд ли. Хотя от неё всего можно ожидать. Много глаз на буровой - нельзя, лучше встретиться в степи. Убивать никого не надо. Это будет такое дело, за которое он не возьмёт денег. Головоломка. Странно это, как минимум.
- Может, объяснитесь? – попытался инженер.
Но она только усмехнулась и погрозила ему пальчиком с маникюром: нет-нет-нет. Горохову было ясно: сейчас она всё равно ему ничего не расскажет. А пять сотен рублей ему были нужны. Значит… придётся встретиться:
- Хорошо. Время и место? – произносит инженер.
- Мой человек найдёт тебя за сутки и всё скажет.
«Лучше бы твой человек просто привёз мне деньги. Зачем нам нужно встречаться с тобой? Что ты опять задумала?».
- Ну хорошо, – теперь пришло время поговорить и о его делах. – Слушайте, Людмила, а вы хорошо знаете Юрка Дулина?
В том, что она его знает, инженер не сомневался. В этом городе все друг друга должны знать. Осталось только
