Интересовались скопческими обычаями и другие представители высшего общества. Как писали тогда: «Знатные господа отложили и попрали ногами всю мудрость людскую с ее приличиями».
Одним из первых опытов литературного анализа скопчества принято считать «Известие, на чем скопчество утверждается» камергера Еленского. В 1804 г. эта записка была отправлена царю. В ней автор предлагал ввести сектантов в государственные учреждения для правильного религиозного наставления чиновников, а Селиванова сделать представителем Святого Духа при императоре. Сам Еленский в этом проекте должен был наставлять с 12 пророками главнокомандующего армией.
В 1817 г. Кондратий переезжает в специально выстроенный для него купцом Солодовниковым особняк. По некоторым свидетельствам в нем во время радений собиралось до трехсот сектантов одновременно.
В 1820 г. Селиванов был сослан властями в Спасо-Ефимьевский монастырь в Суздале, где был полностью изолирован от окружающих. Умер пророк в 1832 г. в чрезвычайно преклонном возрасте (возможно, лже-Христу тогда было более ста лет). Скопцы считают, что Селиванов не умер, а на время вознесся. Поэтому следует ожидать его возвращения и установления скопческой власти.
* * *
Некоторые исследователи полагают, что скопческая секта в России — единственное массовое движение кастратов, которое знает история. До этого речь шла лишь о небольших группировках религиозных фанатиков.
Скопцы называют себя «отмеченными огненной печатью», «убеленными». Вероучение их отличается от учения хлыстов, прежде всего обоснованием скопчества и отношением к самому Селиванову.
Отец-искупитель, второй Христос, Кондратий Селиванов, по теории скопцов, воплотился от Святого Духа и родился от Непорочной Девы (императрицы Елизаветы Петровны) по благовествованию Иоанна Богослова. Он же есть «белый царь» Петр III Федорович.
Скопцы верят, что кастрация придает людям ангелоподобный вид. В результате они якобы становятся в ряды небесного воинства. Когда численность воинства достигнет 144 тысяч человек, настанет Страшный суд, а скопцы воцарятся на земле. При этом физические увечья, которые ввели в свою традицию скопцы, далеко не ограничивались только оскоплением гениталий[102]. (Женщины-скопчихи, например, шли даже на ампутацию груди, чтобы как можно ближе подойти к бесполому состоянию.) Постепенно произошел переход к более «мягким видам оскопления», т. е. не огнем, а серпами или топорами.
В целом, скопцы еще строже придерживаются аскетических правил, заведенных у хлыстов. Под влиянием Селиванова многие хлысты перестали пить, курить, играть в игры (в том числе в шашки и шахматы).
Общины скопцов, так же как и у хлыстов, назывались «кораблями», во главе их стояли «кормщики». Их власть по отношению к подчиненным была безгранична. Богослужения скопцов, как и у христоверов, происходили в форме радений, которые сектанты называли «духовной баней».
Начинались они с дружеского чаепития или беседы. Приходящий кланялся, крестился обеими руками. Мужчины одевались для радений в длинные белые рубашки, женщины были в обычных платьях, но с белым платком на голове.
Беседы начиналась хоровым пением молитв, затем следовали общие и частные пророчества и «основная часть» — танцы, тряски и прыжки.
Вот некоторые распространенные виды радений: 1) «корабликом»: радеющие становятся в круг один сзади другого и ходят, сильно припрыгивая, друг за другом гуськом; 2) «стеночкой»: становятся также в круг, но плечом к плечу, и ходят посолонь (т. е. по солнцу, слева направо) прыжком; 3) «крестиком»: 4–8 человек становятся по одному или по два в каждый угол и затем скорым шагом, опять-таки припрыгивая, крестообразно сменяют друг друга; 4) в «одиночку»: несколько человек выходят на середину и под скороговорчатые «распевцы» начинают кружиться на одном месте, все быстрее и быстрее, так что рубахи их надуваются и шумят, как паруса.
Эта пляска, которой скопцы предаются до одурения, естественно, должна истощать силы, т. е., по представлениям скопцов, ослаблять «злую лепость». Зачастую оскопление происходило во время таких радений. Интересно, что в свое время скопческие собрания были своеобразным культурным развлечением. Любопытствующие ходили на богослужения скопцов «посмотреть».
Несколько отличается от хлыстовского отношение скопцов к иконам. Если первые полностью отрицают необходимость и святость религиозных картин (как пренебрежительно говаривали хлысты об иконах: «Они спереди покрашены, а сзади деревянные»), то у вторых есть иконы с изображением Христа, Селиванова, Солодовникова, Акулины Ивановны (именно под этим именем почитают скопцы Елизавету Петровну). Хранят «убеленные» и реликвии — вещи и части тела Селиванова (волосы, ногти), почитают «святые места» (например дом Солодовникова в Санкт-Петербурге).
Социальный состав скопческой секты серьезно отличался от состава секты хлыстов. Причем в более радикальной секте собралось общество побогаче — купцы, зажиточные крестьяне, промышленники. Это отразилось и на идеологии. Так, скопцы всегда почтительно относились к царской власти. Более того, богатые скопцы даже делали пожертвования в пользу православной церкви, от учения которой отошли очень далеко. Известно, что митрополит Филарет относился к последователям Селиванова лучше, чем к любым другим сектантам.
Отношение же российских властей к секте было сложным. Как уже было сказано, в 1772 г. было проведено первое дело по поводу скопцов, в ходе которого были арестованы и сосланы в Сибирь руководители секты. В 1807 г. Священный Синод признал секту наиболее опасной и вредной сектой России, а в 1835 г. уже и Сенат определил скопцов как врагов человечества, разрушителей морали, преступников, нарушающих божественные и гражданские законы.
Однако в первой половине XIX века секта неуклонно росла. Скопцы гораздо активнее, чем хлысты, работали над привлечением в свои ряды «новиков» (новичков). При этом к собственно оскоплению человека подводили очень осторожно, давали «влиться в коллектив», ощутить атмосферу радений, бомбардировали выдержками из религиозных текстов. Операцию производил, как правило, приглашенный издалека сектант. Оскопленный не должен был знать его имени и не должен был встречаться со своим палачом впоследствии.
Рост секты был вызван и чисто экономическими причинами. Оказалось, что держать на предприятии общину скопцов очень выгодно. Оскопленные рабочие были менее агрессивны, нетребовательны, держались товарищей по уродству. Всю заботу о членах общины брало на себя ее руководство (как правило, владелец предприятии), оно же осуществляло полный контроль над жизнью рядовых сектантов. Купцы и мануфактурщики, ставшие скопческими наставниками, за несколько лет получали огромные барыши. По всей видимости, сам Селиванов в преклонном возрасте управлял из своего столичного особняка настоящей промышленной корпорацией.
* * *
К 1826 г. количество скопцов в России достигло 10–15 тысяч человек. По настоянию Православной церкви и жандармерии Николай I повелел производить массовые аресты и высылки скопцов в Сибирь. Годных по здоровью сектантов зачислили в солдаты и отправили воевать на Кавказ. Секта была запрещена и предана проклятию.
Однако и в Западной Сибири вербовка последователей скопчества продолжалась. В 1848 г. власти изменили место ссылок на Якутию и Забайкалье. Действительно, в Якутии скопцам не удалось привлечь достаточно новых последователей. Есть сведения, что якутским чиновникам удалось заключить с руководителями секты своеобразное соглашение. Скопцов не отправляли на поселение в самые глухие места тундры, а те, в свою очередь, отказывались от усиления своего религиозного влияния. Сектанты были поселены на наиболее плодородных землях. Попытки проведения радений безжалостно пресекались полицией, и скопцы переключились на ведение хозяйства. В этом деле они достигли больших успехов. Скопцы выращивали тыквы, рожь и пшеницу, разводили птицу, усиленно торговали. Предприимчивость и дисциплина позволила скопцам занять ведущие позиции на якутском рынке сельскохозяйственной продукции. Известно, например, что в 1888 г. им удалось скупить на подъездах к Якутску весь хлеб у окрестных крестьян, после чего втридорога перепродать его в городе. Экономические успехи были, по всей видимости, связаны и с образом жизни скопцов. Они славились своим скромным поведением — развлечения, вино и драки скопцов не интересовали.
Во второй половине XIX века рост секты прекращается. Намечается отход от традиционных правил и принципов. Оскопление все чаще становится «духовным». Многие скопцы были вынуждены покинуть Россию и поселиться в Румынии. Согласно документам Министерства внутренних дел, в 60—70-х годах секта уже не представляла какой-либо серьезной опасности для государственного строя. Однако в тех же документах отмечается значительный капитал, накопленный руководителями скопческих общин.
