- Знаете, я тут кое-что почитал... насчет бомбардировок, - сказал Рональдс. - Конечно, все это почти наверняка русско-германская пропаганда, даже когда цитируются наши источники... цитату ведь несложно передернуть, верно? Я еще проверю все это, когда вернусь домой...
- Проверьте, - кивнул Власов. - Только выбирайте книги, изданные сразу после войны. Тогда этого всего не стыдились. Не современные переиздания, в них могут быть купюры.
- Но, даже если это правда, вы ведь не будете отрицать, что германцы тоже бомбили мирные города? Они первыми сбросили бомбы на жилые кварталы Лондона...
Фридрих тяжело вздохнул.
- Вот это как раз к вопросу о пропаганде, - сказал он. - И о передергивании. Да будет вам известно, во время Битвы за Британию в 1940 существовал строгий приказ Гёринга - бомбить только военные объекты, избегая жертв среди мирного населения. А потом произошла трагическая случайность. Экипаж германского ночного бомбардировщика сбился с курса и в темноте сбросил бомбы на Лондон. Британцы только этого и ждали и тут же начали бомбежки германских городов. Подозреваю, что, не случись тот инцидент, они бы сами инсценировали нечто подобное... Хитлер в гневе приказал бомбить в ответ города Британии. Это была роковая ошибка, лишний раз показывающшая, сколь неуместны эмоции в политике. Вместо того, чтобы продолжать концентрированно уничтожать аэродромы и заводы Королевских ВВС, мы распылили силы, и британцы, стоявшие уже в одном шаге от поражения, сумели оправиться. Позже, в 43-м и 45-м, мы учли прошлый опыт, но Британию уже защищали чуть ли не все сухопутные силы США...
- А неплохо мы вам тогда всыпали, - заметил Майк таким тоном, словно во время тех событий лично командовал, как минимум, дивизией.
- Как сказать. Вы тоже понесли большие потери, куда больше, чем на Тихом океане. Японцы, с их культом воина-самурая, вообще никогда не умели как следует воевать. Они слишком стремились умереть за императора. А хороший солдат думает не о том, как умереть за свою родину, а о том, как сделать, чтобы за свою родину умер враг... Ну ладно, не будем сводить старые счеты. Хотя я понимаю, что вы и сейчас не любите Германию и Россию. А я не испытываю больших симпатий к Америке. Но любовь нам и не требуется. Это вообще плохая основа для отношений, браки по любви распадаются в 70% случаев... в отличие от браков по расчету.
- Это вы про что? - спросил Рональдс с некоторым испугом.
- Это я метафорически, - рассмеялся Фридрих, поняв причину смущения Майка. - Замучали педерасты на родине, да? Не беспокойтесь, здесь эта проблема не актуальна. Хотя ведь именно благодаря ей вы оказались в Москве? Видите ли, мне кое-что известно, мистер Рональдс. Я навел о вас справки. Это несложно, вы ведь человек публичной профессии. Вашу карьеру на Общественном радио Нью-Йорка не назовешь очень успешной. Заурядные репортажи о событиях локального значения... Это - ваша первая загранкомандировка, и досталась она вам случайно. Просто после того, как ваш более удачливый коллега был отсюда выдворен из-за сексуального скандала, вашему начальству срочно понадобился человек в Москве, и не было времени ждать, пока освободиться кто-то более, как это у вас говорят, продвинутый...
- Мне просто не давали развернуться! - возмущенно воскликнул Майк.
- Разумеется. И вот вы получили шанс. Как вы его используете? Скандальное дело об аресте Франциски Галле обернулось пшиком. Более того, вы умудрились даже поссориться с ней самой. Запись, сделанная на собрании демократов, может, и интересна, но ваше начальство не захочет давать в эфир мои аргументы, а без них прочее теряет смысл. Сказать вам, что будет дальше? Ваш шеф отзовет вас обратно, как только из отпусков и командировок вернется Кей Маклин или Робин Мауи. Я правильно произношу?
- Чего ради вы все это говорите? - пробурчал Рональдс.
- Ради того, чтобы вы поняли, зачем я нужен вам. Теперь о том, зачем вы нужны мне. Вы, очевидно, уже пришли к выводу, что я представляю в России... не только компанию "Мессершмит". Что ж, это верно. Не напрягайтесь так, мистер Рональдс, и следите, пожалуйста, за дорогой! Никто не собирается вербовать вас в шпионы. При всех наших разногласиях у нас есть общие интересы... говоря "у нас", я имею в виду и наши страны тоже. В частности, борьба с наркотиками. В Америке их ведь тоже не любят? Так вот я работаю на Специальный отдел по борьбе с наркотиками. К сожалению, высокопарные политические глупости мешают нашим американским коллегам сотрудничать с нами. Но мы ведь не обязаны повторять ошибки политиков, не так ли?
- Что вы от меня хотите? - Майк заметно нервничал. - Я не имею никаких дел с наркотиками!
- Что я хочу? Подкинуть вам материал, который может быть вам интересен, как журналисту. И получить взамен кое-какую помощь в моем собственном расследовании.
- Почему я должен вам верить? - осведомился Майк. - Откуда мне знать, что вы и в самом деле из антинаркотической службы, а не из СД?
- Потому, что я не собираюсь давать вам поручений, смысл которых вам непонятен. Речь идет о фрау Галле. Нет, не о ее политических взглядах...
- Вы хотите сказать, что она - действительно наркокурьер? - Майк был само недоверие.
- Нет, конечно. Ее, как это у вас говорят, подставили, это совершенно очевидно. Но это произошло не случайно. Помимо своей воли она оказалась пешкой в руках очень скверных и опасных людей. К сожалению, из-за все той же дурацкой политики она не понимает, кто ей враг, а кто друг. Я вытащил ее из тюрьмы - к счастью, наши русские коллеги сговорчивей американских - а она по-прежнему мне не доверяет. Честно говоря, я уже устал от ее вранья. Зато с представителем "свободного мира" она, несомненно, будет откровеннее. Особенно если решит, что вы представляете более могущественную организацию, чем Общественное радио Нью-Йорка. Что вы можете помочь ей и ее сыну перебраться в Штаты, о чем она давно мечтает... Правда, она на вас в обиде, но на меня она сейчас дуется еще сильней, так что стоит вам извиниться повежливей - и она ваша, уже хотя бы из одного желания досадить мне. Ну а потом вы ей кое-что расскажете, дабы она поняла, как много вы о ней знаете и что откровенность в ее интересах...
- Получается немного нечестно по отношению к госпоже Галле, - заметил Рональдс.
- И это говорит американский журналист? - усмехнулся Фридрих. - Ладно, ладно, обойдемся без шпилек. Никто ведь не пострадает. Вы получите информацию, которая может быть интересна вам, я - мне. А госпожа Галле, возможно, избегнет большой опасности.
Майк больше не колебался, и Власов коротко проинструктировал его относительно текущей ситуации фрау Галле. Журналисту не слишком понравилась идея сразу же отдать единственную запись разговора, но пришлось смириться.
- Главное - держитесь уверенней, - напутствовал напоследок Фридрих. - Если она заговорит о чем-то непонятном, делайте вид, что вы в курсе. Я потом отвечу на ваши вопросы.
И вот теперь Власов, вставив в одно ухо шарик наушника, прослушивал пленку, а Рональдс с нетерпением ждал окончания этого процесса.
- Как видите, она ничего не знает о наркотиках, - заявил журналист почти обвиняюще, когда Фридрих вытащил наушник.
- Да, - притворно вздохнул Власов, - улов оказался скромнее, чем я ожидал.
- Я все же не уверен, что вас интересовало именно это, - изрек Майк.
- А что еще? Этот дурацкий визит, по которому никак не могут согласовать протокольные вопросы? Ну даже если б я и впрямь работал на СД - как по-вашему, германской разведке очень нужно узнавать окольными путями о визите германского официального лица в союзную страну? Тем более когда об этом знает уже любая "Либерализирунг"?
Майк пристыженно хмыкнул, сознавая, что сморозил глупость, но Власову на самом деле было не до смеха, ибо реально ситуация была именно таковой. Конечно, начальство не обязано было докладывать ему о любой готовящейся втайне дипломатической акции. Но раз акция намечалась в России в ближайшее время и, следовательно, могла иметь прямое отношение к теме... И хорошо еще, если за дураков держат только их с Эберлингом. А если не в курсе и Мюллер?
- А что это за книга, о которой она говорила? - продолжал свои распросы Рональдс.
- А, это... Это, представьте себе, еще одна грань международного криминального бизнеса - скупка краденого частными коллекционерами. Речь идет об одном букинистическом раритете, который госпожа Галле, по всей видимости, хочет продать на Запад. Возможно, она не отдает себе отчет, что это противоречит и нашим, и американским законам. Она полагает, что имеет на эту книгу некие права, что на самом деле отнюдь не так... Если она и впрямь передаст ее вам, - в этом, впрочем, Фридрих очень сильно сомневался, - полагаю, вы поступите, как законопослушный гражданин. Впрочем, за публичный скандал с уличением правозащитницы в контрабанде вас дома вряд ли похвалят. Так что лучше передайте книгу мне... или, если мне не доверяете, в имперское посольство. Вы получите достойное вознаграждение за возвращение культурного наследия Райха.
