насекомые не могли повредить бесценные фолианты. Книги выписывали со всего света, их привозили огромными коробками и после прочтения королевской четой отправляли в библиотеки королевских резиденций. Но, безусловно, самые интересные и важные издания всегда оставляли во дворце. В главной и самой большой части библиотеки книги располагались в два уровня: для того, чтобы достать до верхних полок, находящихся под потолком, нужно было забраться по небольшой винтовой лестнице на узкий балкончик.
И полки, и балкон были вырезаны из тёмного дерева, которое с годами почернело (библиотеке была уже не одна сотня лет). Ставни на больших окнах старались всегда держать закрытыми, чтобы книги не выцветали от дневного света, а если кто-то приходил почитать, их частично открывали именно в том месте, где сидел читатель. Возле дверных проёмов и под балкончиком стояли пугающие деревянные старики атланты, державшие на своих почерневших плечах всю тяжесть балкона или попросту служившие подставками для тяжёлых канделябров. Ксанди недолюбливал этих уродцев и, честно говоря, иногда подозрительно оглядывался на них, если сидел к атлантам спиной.
Почти все полки, где располагались самые любопытные издания, были защищены изящными стеклянными дверцами, которые неизменно запирались на ключ, и, сколько ни просил мальчик открыть хоть одну полку, ему всегда в этом отказывали. Незапертой оставалась только часть с совершенно неинтересными статистическими данными. Однажды Ксанди взял такую книгу и после прочтения первой же страницы незаметно для себя уснул. Одним словом, читать мальчику не позволяли ничего, кроме учебников, и, чтобы хоть как-то себя развлечь, он приходил в библиотеку, устраивался поудобнее в глубоком плюшевом кресле и записывал в дневник маленькие выдуманные им истории.
Одну комнату библиотеки мальчик старался всегда обходить стороной. Впрочем, там вообще редко появлялись посетители. Всё пространство в ней с потолка до самого пола занимала королевская коллекция автоматонов – жутковатых кукол, которые приводились в движение заводным механизмом. Король очень любил шокировать ими гостивших дипломатов и королевских особ, а те, кто знал о такой необычной страсти короля к механическим куклам, заказывали самые диковинные экземпляры и дарили ему при любом удобном случае. Ксанди всегда казалось, что все эти бесчисленные мартышки, клоуны, балерины и акробаты наблюдают за ним своими белыми безжизненными глазами с высоты бесконечных полок. А сколько ему снилось кошмаров, где за ним по коридорам мчится армия автоматонов, жаждущая его схватить…
Но чаще всего мальчик находился на своей половине дворца. В распоряжении Ксанди был целый этаж западного крыла. Его часть состояла из комнат самого наследника, комнат для прислуги и нянюшек, классных комнат, большой и малой столовой и гостиной с камином. Все помещения разделялись просторным светлым коридором, упиравшимся в кладовые, где хранили разную утварь. Ксанди обожал бродить по кладовым (знали бы вы, столько там интересных вещей!), пока Мегги Сью была занята своими делами, например в очередной раз отчитывала служанок. Разумеется, нахождение в кладовых не приветствовалось. Поэтому, как только нянюшки обнаруживали Ксанди не в том месте, его тут же возвращали в свои покои и со всей строгостью отчитывали. Впрочем, любопытство мальчика это нисколько не унимало, и он то и дело предпринимал отчаянные попытки пробраться в заветные комнаты.
В кладовых находились шкафы, вешалки, полки с коробками и всевозможные предметы, громоздившиеся на столах, а порой и на полу. Там всегда стоял особенный запах: смесь пыли, старых кожаных изделий и типографской краски. Чего только не находил в кладовых мальчик! Однажды, например, он наткнулся на чучело бобра, бережно завёрнутое в бумагу. Как оно здесь оказалось, где и зачем оно хранилось до этого – неизвестно.
Однако несколько дней назад Ксанди, вновь слоняясь по кладовым из-за плохой погоды и недосмотра нянюшек, заметил то, чего никогда не видел до этого. В самом дальнем углу за одной из напольных вешалок, слегка покосившейся под тяжестью костюмов в серых чехлах, что-то едва уловимо блеснуло. Ксанди никогда туда не заглядывал. Он с интересом подошёл к вешалке и, убедившись, что никого, кроме него, в кладовых нет, осторожно отодвинул чехлы с одеждой. За ними он обнаружил тот самый блестящий предмет: им была латунная дверная ручка в форме женской головы. Дверная ручка! Изрядно удивившись, мальчик схватился за деревянное основание вешалки и с большим трудом отодвинул её в сторону.
Перед ним предстала небольшая дверь, низковатая для взрослого человека, заколоченная старыми досками. Было очевидно, что никто не интересовался этой дверью уже много лет, так как доски рассохлись и неплотно примыкали к ней, а проржавевшие гвозди нелепо торчали в слишком широких для них отверстиях. На нижней части двери от старости образовались глубокие трещины, откуда просачивались слабые потоки воздуха. Латунная ручка, которой долгие годы не касалась рука человека, помутнела, но всё ещё слабо поблёскивала. Куда ведёт эта дверь? Ксанди подбежал к залитому дождём окну и выглянул, пытаясь по внешней стене дворца понять, что может находиться за дверью. Сообразив, он чуть не подпрыгнул от восторга: дверь вела в башню!
Это была самая старая часть, построенная ещё в эпоху рыцарей Средневековья, своеобразная каменная башня-крепость, к которой пристроили классическое здание. Все проходы в неё всегда были закрыты, а вход – строго воспрещён. Гуляя в парке, Ксанди иногда разглядывал узкие мрачные окна, серые, поросшие мхом камни стен и задавался немым вопросом: что же внутри? Как известно, запретные вещи всегда вызывают куда больший интерес, чем доступные. Поэтому неудивительно, что мальчик грезил когда-нибудь попасть в башню. Ему представлялось, что там хранились старинные доспехи, мечи, луки, а может быть, где-то была комната с сокровищами в огромных деревянных сундуках.
Теперь, стоя перед входом в башню, Ксанди ломал голову, как попасть внутрь. Сначала он решил заглянуть в крохотную замочную скважину, но она была вся в паутине, и разглядеть что-либо через неё не представлялось возможным. Тогда он схватил с соседнего стола перьевую ручку и острым концом попытался прочистить скважину от паутины и грязи. Однако и здесь его ждало разочарование: конец пера превосходно вошёл в замочное отверстие, но тут же упёрся во что-то. Мальчик вынул несколько погнувшуюся ручку и, удивлённо осмотрев её, вновь заглянул в скважину. Обычно в отверстие невозможно вставить ключ только в том случае, если замок закрыт не до конца или попросту сломан. «Да, это вполне может быть», – подумал Ксанди, окинув взглядом дверь. Зачем иначе её заколачивали, если можно было просто запереть на ключ?
Крепко взявшись за дверную ручку, мальчик с силой повернул её и резко потянул дверь на себя. Доски жалобно заскрипели, а ржавые гвозди, словно старые воины, из последних сил
