к моему дню рождения? – удивился Ксанди, глядя на множество людей, которые стригли клумбы и газоны, чистили фонтан, перетаскивали неизвестные мальчику огромные предметы и устанавливали большой стеклянный павильон посередине лужайки.
– Не совсем так, Ваше Высочество… – тихо проговорил Лука и тут же добавил дрогнувшим голосом: – Вы же не забыли, что ваш день рождения совпадает с Днём государственности?
Конечно, Ксанди не забыл. Наверное, это была самая большая несправедливость, которая приключилась с ним. День государственности был самым важным (и скучным, на взгляд мальчика) праздником в стране. Крупные чиновники и иностранные гости собирались на званый обед во дворце, обсуждали там совершенно неинтересные дела, вечером устраивали бал, на котором все уныло танцевали, а после этого на Главной площади с башни запускали фейерверки для народа. И всё бы ничего, но по нелепой случайности Ксанди родился именно в этот день. Казалось, это был замкнутый круг: на званый обед его не пускали, так как он был слишком юн, на бал ему запрещали идти, так как он был слишком мал для танцев, а на фейерверк… Что ж, на фейерверк ему иногда разрешалось посмотреть из окна дворца. И самое обидное – никто в тот день не вспоминал, что у него день рождения.
Как вы уже наверняка догадались, десятилетний Ксанди не был простым мальчиком. Ксанди – это уменьшительно-ласкательное сокращение его полного имени, которое придумала ему бабушка. В действительности же он был Александром Младшим, наследным принцем правящей династии, единственным наследником короля. Все сравнивали его с дедушкой – королём Александром, – при котором страна побеждала в войнах и процветала. И правда, юный Ксанди был внешне невероятно похож на своего прославленного дедушку, а сам мальчик всем уверенно заявлял, что станет таким же великим правителем и продолжит дело деда. Хотя… Глубоко в душе Ксанди не был столь уверен в том, что хочет становиться его копией. Наоборот, он бы многое поменял и начал бы с того, что передвинул бы или даже отменил ненавистный День государственности.
После завтрака мальчика одели в тёплое колючее пальто, и в сопровождении трёх лакеев и главной нянюшки Мегги Сью он отправился на утреннюю прогулку в парк при дворце. Мегги Сью, чопорная англичанка средних лет, всегда неотступно шла позади Ксанди, и, когда длинный подол её шерстяного коричневого платья неприятно ударялся о ботинки мальчика, ему приходилось ускорять шаг. Мегги Сью была по-своему доброй и отзывчивой, но очень ограниченной женщиной. Она считала, что всё в мире делилось на добро и зло и между этими двумя понятиями существовала бездонная пропасть. Если вы сделали что-то неправильно, по её мнению, бесполезно было искать оправдания: вы плохой человек и, как любой мерзавец, обязаны понести наказание. Именно поэтому она, зачастую не разобравшись в ситуации, обвиняла Ксанди во всех смертных грехах, не удостаивая вниманием его попытки объясниться, требовала извинений, наказывала и жаловалась на него учителям.
Мальчик не любил Мегги Сью, боялся её и при любой возможности, односложно отвечая на её докучливые расспросы, старался сделать вид, что чрезвычайно занят, лишь бы она поскорей от него отвязалась. Утаить что-либо от длинного любопытного носа Мегги Сью было практически невозможно. Ксанди до сих пор с содроганием воспоминал, как однажды нянюшка обнаружила на его письменном столе личный дневник, в который он любил записывать свои мысли и который он по глупости забыл спрятать под подушку, и тут же прочла его от начала до конца.
Войдя в свои комнаты после уроков, он увидел довольно странную картину: Мегги Сью стояла очень бледная, опершись кончиками тонких пальцев о спинку деревянного стула, её огненно-рыжие волосы, собранные на затылке в строгий пучок, пылали ярче обычного, а зелёные глаза были широко распахнуты. На письменном столе перед ней лежал дневник Ксанди. Она резко отчитывала двух несчастных служанок, над которыми у неё была безграничная власть. Завидев мальчика, она тут же приказала им выйти. Служанки поспешно выбежали, оставив Ксанди наедине с нянюшкой. Обратив на мальчика свой ледяной взгляд, она тихо сказала: «Неделю без прогулок и сладкого». После этого она всю неделю не разговаривала с Ксанди, демонстративно игнорируя его.
И немудрено: в своём дневнике мальчик часто описывал Мегги Сью отнюдь не лестными словами, окрестив её «носатой английской лисой». Это прозвище Ксанди давным-давно случайно услышал от двух слуг, которые обсуждали нянюшку. Мальчик пришёл в восторг от столь точного описания Мегги Сью и после этого в своём дневнике непременно называл её этим прозвищем.
Утренняя прогулка выдалась довольно интересная: Ксанди, стараясь не обращать внимания на скучные предостережения Мегги Сью, забрался в осушенный фонтан, чтобы посмотреть, как его чистят щётками, а после наблюдал за тем, как стригут клумбы и кусты. Приводить в порядок огромный лабиринт выпала честь старому садовнику Гансу, который был единственным человеком, знавшим все его закоулки; неопытные молодые садовники запросто бы в нём заблудились. Но наибольший интерес у мальчика вызвал прозрачный павильон, который рабочие собирали из составных частей. В изящные колонны, выкрашенные в белый цвет, вставлялись балки, соединялись креплениями, а после этого в пространство между колоннами помещались стёкла. Павильон ещё только начинали собирать, но уже было очевидно, что он будет огромным и займёт добрую часть парка перед дворцом.
– А что будет в этом павильоне? – взволнованно спросил Ксанди у Мегги Сью, разглядывавшей одну из установленных колонн. Не зная, что ответить, или не желая признавать свою неосведомлённость, нянюшка тут же строго окликнула одного из рабочих, с надменным видом спросив, для чего строится павильон.
Юноша-рабочий, испугавшись и растерявшись от внезапно настигшего его вопроса, дрожащими руками откинул волосы с грязного лба и пробормотал:
– Да как же это… Не объяснили нам… Не знаю…
Мегги Сью недовольно фыркнула и направилась в сторону дворца, давая тем самым понять, что утренняя прогулка закончилась. Ксанди без малейшего удовольствия последовал за ней, вспоминая слова юноши. В голове мальчика возникло множество мыслей и вопросов, один из которых его очень тревожил. Не желая обсуждать это с Мегги Сью, Ксанди решил рассказать всё своему наставнику, занятия с которым начинались сразу после утренней прогулки.
Учителя приходили каждое утро в девять часов, и до этого времени мальчику нужно было успеть сделать всё, что ему задали. Чаще всего это были совсем простые примеры и задачки, которые не требовали много времени и усилий. Однако ранним утром даже самые элементарные задания давались сонному Ксанди с огромным трудом. Он всё время зевал, порой так широко и сильно, что Мегги Сью, ревностно наблюдавшая за выполнением домашнего задания, тоже невольно зевала, стараясь сделать
