меня похвалить её наряд, а вот теперь разом позабыла и про кружева, и про розочки.
- Рокси! – зашептала она, вцепившись в мою руку. – Как ты могла пойти танцевать с ним?!
- А что такое? – спросила я, наблюдая, как леди Ленсборо представляет своего графа Бранчефорте остальным гостям.
- Вы же даже не были представлены друг другу!
- Подумаешь, - ответила я равнодушно.
- Ты представляешь, что скажет мама?.. – ахнула Стелла. – И вообще… ты говорила, он тебе не нравится… Ты смеялась над ним…
- Так я же не замуж за него пошла, - утешила я её. – Всего-то потанцевать. Что делать, если он единственный, кто осмелился меня пригласить? Ему положен приз хотя бы за смелость.
- Считаешь себя призом? – возмутилась она.
- Нет, просто надоело смотреть, как другие танцуют, - сказала я немного резче, чем хотелось. - Прости, что подорвала твою веру в мою принципиальность, но я пошла бы танцевать даже с господином Бриандом, пусть он старый, лысый и тупой, как пень.
- Извини, Рокси, - сказала Стелла после паузы. – Да, я не подумала…
- Забудем, - я похлопала её по руке.
- Ну и… как ты его нашла? – спросила сестра с жадным любопытством.
- Забавный, - коротко ответила я, продолжая следить, как граф разговаривает с прокурором, шутит с женой судьи и многозначительно улыбается, целуя ручки хорошеньким дочерям мэра.
- И это всё?.. – Стелла дёрнула меня за кушак. – Всё, что ты можешь сказать? Забавный?
- А что ты хочешь от меня услышать? – я с трудом оторвалась от созерцания стройной фигуры в синем камзоле и посмотрела на сестру. - Я с ним танцевала, а не исповедовала.
- Рокси, ты невозможна, - вздохнула Стелла и не утерпела: - Он хоть учтив?
- Более чем.
- Умён?
- Мне кажется, да. Иначе вряд ли стал бы королевским эмиссаром.
- Фу! От тебя и слова не дождёшься, - она надула губы совсем как мама.
От продолжения разговора, который мне не хотелось продолжать, меня избавил миловидный юноша – я видела его во время прогулки, это он читал статью обо мне в дамском журнале.
- Леди Розенталь, - произнёс он дрожащим от волнения голосом, - Джон Милфорд, к вашим услугам. Разрешите пригласить вас на танец?..
Стелла издала странный звук – то ли всхлипнула, то ли ахнула, то ли поперхнулась. Я тоже была удивлена, но не настолько, чтобы упустить шанс потанцевать.
- Разрешаю, - сказала я и отправилась танцевать, оставив Стеллу на скамейке, рядышком со старыми девами.
Вечер продолжался на удивление приятно – казалось, молодые люди решили разом бросить вызов всем своим ворчливым тётушкам, которые сейчас сидели вдоль стен и возмущённо качали головами, наблюдая, как я раз за разом выхожу на середину танцевального зала. Я старалась не замечать неодобрительных взглядов и ускользала ото всех объяснений с мамой, которая умудрялась разыскать меня в толпе, стоило только закончиться очередному танцу.
Я просто радовалась возможности натанцеваться в своё удовольствие, вспомнить то совсем позабытое чувство, когда кажется, что туфельки не касаются пола, ещё немного – и взлетишь!.. И пусть наутро ноги будут гудеть, а обувь придёт в полную негодность, потому что подошва станет тонкой-тонкой, как бумага, если не протрётся до дыр, зато это будут приятная усталость и приятные потери.
Приближалась кадриль, и я была полна приятных предчувствий, потому что танцевать с графом Бранчефорте было настоящим удовольствием. Во-первых, он был превосходным партнёром, а во-вторых, после меня он не пригласил ни одну девицу, а это означало, что его привлекали танцы именно со мной. Так себе достиженьице, но в провинциальном городе и за это полагается золотая медаль общественной зависти. А когда тебе завидуют – значит, ты чего-нибудь да и стоишь.
Признаться, мне надоело за последние два года слышать притворное сожаление в свой адрес. Люди жалели и щедро прощали меня за то, в чём я не была виновата – за смерть моих женихов. Но я знала, что всё их сожаление – это лицемерие. Не я же сама придумала себе прозвище «Роковая»? И прозвище было дано мне вовсе не из-за того, что я могла выиграть войну одним взглядом.
Поэтому сейчас я чувствовала себя вознаграждённой за долгие сезоны сидения на скамеечке, не отказывалась ни от одного приглашения, и собиралась откадрилить с графом так, чтобы потом можно было вспоминать об этом до самой старости.
Церемониймейстер объявил кадриль, и я сразу увидела, как граф оставил приятную компанию мэра и леди Ленсборо и пошёл в мою сторону, отыскав меня взглядом.Глаза у него были чёрные и блестящие, как ежевика после дождя. Да-да! Именно – как ежевика! А уж сколько колкости в словах – столько же, сколько колючек у этого дикого растения… Боже, получился не человек, а ежевичный куст!..
Я прикрыла лицо веером, чтобы никто не заметил моей улыбки, и чтобы граф не приписал эту улыбку на свой счёт (конечно, она была на его счету, но не в том смысле, в каком бы он понял), и в этот момент стройный силуэт графа заслонил другой силуэт – не менее стройный, но, конечно, не такой впечатляющий.
- Разрешите пригласить вас? – Эмиль Бэдфорд с поклоном предлагал мне руку.
Граф оказался рядом быстрее, чем я успела ответить.
- Сожалею, но танец был обещан мне, - сказал он холодно, глядя на Бэдфорда-младшего сверху вниз, и не только потому, что был выше Эмиля на голову.
- А я не вас приглашаю, смею заметить! – Эмиль воинственно вскинул голову и даже приподнялся на цыпочки, будто хотел казаться выше и значительнее.
- Успокойтесь, - я встала между ними, останавливая ссору, готовую начаться на пустом месте. – Танец был обещан графу, господин Бэдфор, - я заговорила с Эмилем как можно дружелюбнее. – Если вас устроит контрданс…
Ему пришлось уступить, чтобы не привлекать излишнего внимания, но сделал он это с плохо скрываемой злостью, и Бранчефорте сказал, выводя меня на середину зала:
- Один из ваших поклонников? Смотрю, тут весь город сошёл из-за вас с ума.
- В маленьких городках мало развлечений, - ответила я, начиная первую фигуру, - просто я – одно из них.
- И самое увлекательное, - заметил граф.
- Вам виднее, - я вежливо улыбнулась.
- А как вы сами к этому относитесь? – продолжал расспрашивать он. – Вас
