– Почему?
– Встретил женщину, которая понравилась ему больше, чем я. Одежда осталась здесь, потому что я не разрешила ему вернуться за ней.
– Зачем вы рассказываете мне об этом?
– Чтобы мы могли начать с чистой страницы. То, как вы относитесь ко мне, должно быть связано только со мной и с вами, а не с вами, мной и Джо.
– А ваша-то страница чиста? – спросил он.
– Он был замечательным человеком, – ответила Фрелих. – Когда-то я любила его. Но вы – не он. Я не пытаюсь вернуть его.
– Это хорошо, – сказал Ричер. – Потому что я не похож на него. Впрочем, кончится все точно так же. Я уйду, как и он.
– Я бы рискнула, – отозвалась она.
– Я чувствую себя как-то неловко. На мне одежда твоего прежнего любовника.
– Ну, не так уж ее и много, – ответила Фрелих. – Да и вообще это легко исправить.
Он шагнул к ней, и она, положив руки ему на талию, «исправила это». Ночная рубашка соскользнула с ее плеч, упала на пол. Они едва успели добраться до постели.
Поспать им удалось всего три часа – оба проснулись, когда в ее спальне зазвонил будильник.
– С добрым утром, – сказал Ричер.
Фрелих зевнула, улыбнулась, отвела локти назад и потянулась.
– И тебя с добрым, – сказала она.
Он притянул ее к себе. Убрал с лица волосы, поцеловал.
– Надо вставать, – сказала она, вылезла из постели и ушла в ванную комнату.
Ричер, отбросив одеяло, отправился в ванную для гостей. Принял душ, надел еще один из костюмов Джо. С Фрелих он встретился уже внизу, у лестницы. Она пристраивала к уху наушник.
– Поможешь? – спросила Фрелих. Она распахнула полы жакета, и Ричер увидел пристегнутую к поясу черную рацию. Ричер воткнул в рацию штекер наушников. Когда Фрелих запахивала жакет и плащ, Ричер увидел у нее на левом бедре кобуру с пистолетом. Большой «ЗИГ-Зауэр» П-26.
Они приехали в офис и просидели в ожидании все утро и большую часть дня. В четыре они поехали в отель Нигли, который снова использовался для проведения приема для жертвователей. Прием должен был начаться в семь вечера – у них имелось три часа, чтобы убедиться в безопасности здания.
К шести сорока в вестибюле отеля собралось около семи сотен гостей.
Ричер, прислонившись к колонне у лифтов, вглядывался в эту картину. Нигли изучала взглядом зал со второй ступеньки ведущей в бельэтаж лестницы. Ее глаза, точно радар, скользили взад и вперед по толпе.
К семи часам большая часть гостей была уже в зале. Нигли подошла к колонне, у которой стояла теперь и Фрелих.
– Он уже здесь? – спросила Нигли.
Фрелих покачала головой.
– Он появится попозже и уйдет пораньше, – сказала она. Потом замерла, вслушиваясь в лившиеся из наушника слова.
Лицо ее побледнело. Резко развернувшись, она подозвала последнего из остававшихся в вестибюле агентов. Велела ему взять на себя руководство всей группой.
– Что? – спросил Ричер.
– Возвращаемся на базу. Немедленно, – ответила Фрелих. – Похоже, у нас серьезная проблема.
Глава шестая
С включенной красной мигалкой «шевроле» пронесся сквозь вечерний поток машин, как спешащая по срочному вызову «скорая помощь». Стайвесант сидел в своем кресле, обмякнув словно человек, получивший хороший удар в живот.
– Что? – спросил Ричер.
– Это люди со стороны. Наверняка.
– Откуда вы это знаете?
– Известен вам общий для страны показатель убийств? – ответил Стайвесант вопросом на вопрос.
Ричер пожал плечами:
– Полагаю, не маленький.
– Около двадцати тысяч каждый год. Хотите услышать о двух сегодняшних?
– Кто? – выдохнула Фрелих.
– Маленькая ферма в Миннесоте, – ответил Стайвесант. – Фермер вышел сегодня в поле и получил пулю в голову. Без видимых причин. Следом, после полудня, небольшой торговый пассаж в Боулдере, штат Колорадо. Офис бухгалтера-ревизора в одной из комнат верхнего этажа. Человек приходит туда и получает на служебном дворе очередь из автомата. Опять-таки без видимых причин. Фермера звали Брюсом Армстронгом. Бухгалтера – Брайаном Армстронгом. Оба белые, оба примерно того же возраста, что и Брук Армстронг, примерно тот же рост и вес, тот же цвет глаз и волос.
– Они из его семьи? Родственники?
– Нет, – ответил Стайвесант. – Но скажите мне, какова вероятность того, что именно в тот день, когда мы сталкиваемся с серьезной угрозой, безжалостно убиты двое людей по фамилии Армстронг и с именами, начинающимися на «Бр»?
– Демонстрация, – сказал Ричер.
– Да, – ответил Стайвесант. – Это была демонстрация. Хладнокровное убийство. И потому я соглашаюсь с вами. Это вовсе не шутники из нашей конторы.
Нигли и Фрелих, не дожидаясь приглашения, сели. Ричер прислонился к высокому конторскому шкафчику.
– От кого вы об этом узнали? – спросил он.
– От ФБР. У них есть программа, сканирующая донесения ГЦИП. Армстронг – одно из помеченных ими имен.
– Так вы их все же подключили. Стайвесант покачал головой:
– Они снабжают меня кое-какой информацией, только и всего. Значения ее они не понимают.
– Демонстрация кошмарная, – произнесла Фрелих.
– Но что нам, собственно, продемонстрировали? – спросил Ричер.
– Что мы имеем дело с не очень хорошими людьми.
Ричер кивнул:
– Однако и не многим более того. Вы действительно уверены, что эти люди никак не связаны? Миннесота ведь соседствует с Северной Дакотой, так?
– Естественно, это первое, что пришло мне в голову, – ответил Стайвесант. – Я все проверил и перепроверил. Прежде всего, вице-президент родом не из Северной Дакоты. Он переехал в этот штат из Орегона. За исключением матери в Орегоне и старшей сестры в Калифорнии, у него не осталось никакой живой родни, о которой кто-либо знает. У жены куча двоюродных братьев и сестер, однако никто из них не носит фамилию Армстронг, к тому же все они гораздо моложе, просто дети.
– Хорошо, – сказал Ричер. Дети. В его памяти вдруг мелькнула заставленная игрушками полка. Двоюродные. – Случившееся в Миннесоте и Колорадо показывает, что эти люди готовы пойти практически на все.
– И? – спросила Нигли.
– Уборщики. Что мы о них знаем?
– Что они причастны к этому. Что они напуганы.
– Правильно, – сказал Ричер. – А как можно напугать человека, не тронув его и пальцем?
– Нужно пригрозить ему чем-то.
Ричер кивнул:
– Ты в последнее время слово «двоюродные» нигде не слышала?
– Уборщики, – ответила Нигли. – Их дети сейчас у двоюродной родни.
– Но, прежде чем сказать об этом, они немного поколебались, помнишь? Существует ли лучший способ добиться чего-то от человека, чем отобрать у него детей в виде гарантии?
Стайвесант позвонил адвокатам уборщиков и сказал, что хочет получить ответ всего на один вопрос: имя и адрес того, с кем живут сейчас их дети. Ответ гласил – Гальвес, дом которого находится в полутора километрах от дома уборщиков.
После этого все уселись в «шевроле» Фрелих и покатили через дешевые районы города к высокому, узкому, рассчитанному на две семьи дому, обнесенному сетчатым забором.
Когда «шевроле» остановился, Стайвесант спросил:
– Каков наш план?
– Пойти и поговорить с этими людьми, – ответил Ричер. – Только не стоит устраивать массовую сцену. Нам не нужно, чтобы они запаниковали. Так что сначала пойдет Нигли.
Нигли выскользнула из машины и направилась к калитке. Ричер смотрел, как она, прежде чем войти, остановилась на тротуаре и повернулась на все триста шестьдесят градусов, оглядывая окрестности. Потом она подошла к двери. Постучала.
Дверь отворилась. Полоса теплого света выплеснулась наружу. Разговор занял около минуты. Нигли обернулась, помахала рукой. Фрелих, Стайвесант и Ричер вылезли из «шевроле» и пошли по дорожке к двери. В проеме ее стоял, смущенно улыбаясь, невысокий, смуглый мужчина с короткой стрижкой.
– Это мистер Гальвес, – сказала Нигли.
Гальвес жестом пригласил всех последовать за ним. Дом был маленький, тесный, но очень чистый. За дверью висело на идущих в ряд колышках семь детских пальтишек. На полу под ними – семь школьных рюкзачков. В кухне виднелась троица женщин. Из-за их юбок выглядывали смущенные дети.
Ричер подошел к кухне. Постоял в двери. На кухонном столе выстроились в ряд семь школьных коробок для завтрака. Он вернулся в прихожую, осмотрел все пальтишки. Снял одно с колышка. Кто-то прачечным маркером написал с внутренней стороны воротника «X. Гальвес». Ричер проверил шестерку других. Пять Гальвесов и два Альвареса.
Поймав взгляд мистера Гальвеса, Ричер кивком указал ему на гостиную.
– У вас пятеро детей? – спросил он.
Гальвес кивнул:
– Я счастливый человек.
– А кому принадлежат два пальто Альваресов?
– Детям Хулио, двоюродного брата моей жены.
– Мне нужно увидеть их, – сказал Ричер. – Детей.
– Вы их только что видели. На кухне.
