– На меня это действует. Не могу назвать себя миланской модницей, но я бы зуб отдала за такой жакет, как у тебя.
– Я сделаю тебе оригинальный экземпляр «Темного ангела», когда вернешься из Австралии. Это самое малое, чем можно отплатить за твою помощь в трудный час.
– Ты ничего не обязана мне дарить.
– Это будет очень эгоистичный подарок. Наденешь, и при твоих великолепных плечах будешь выглядеть просто обалденно. – Она подняла руки «окончательно и бесповоротно».
– Хочешь сказать, я буду как модель на показе.
– Ходить и говорить.
– А-а, точно. Всем захочется узнать… – Она замолчала, увидев подошедшего Данте. Он подсел к ним за столик.
Еще утром Джели гадала, действительно ли он так привлекателен, или все дело в том, что вчера она была слишком возбуждена. Она только приехала в Изолу, заблудилась, а учитывая погоду… Не мог же он, в самом деле, вывести ее из равновесия одним взглядом?
Но, видимо, мог, даже в таком слегка помятом неулыбчивом виде, как сейчас.
– Buongiorno, Анжелика. Как вам спалось?
– Buongiorno, Данте, – ответила она преувеличенно твердым голосом, в то время как все остальное дрожало как осиновый лист. – Учитывая сложившиеся обстоятельства, спала на удивление хорошо.
У Данте, напротив, был такой вид, будто он всю ночь работал. Джели почувствовала почти непреодолимое желание разгладить морщинки на его лице. К счастью, прежде чем успела выкинуть что-нибудь идиотское, он повернулся к Лизе:
– И что всем захочется узнать?
– Как тебе удалось убедить Джели работать на тебя.
– О-о? И каков же ответ?
– Узнаешь, когда уговоришь ее. А пока отстань от меня.
– Лиза, мой итальянский в зачаточном состоянии.
– No problema. Мой отец итальянец, но, когда я сюда приехала, не могла связать и пары слов. Данте, скажи ей. Местные в очередь выстроятся, чтобы помочь ей с языком и вообще с чем угодно, лишь бы сделать запоминающимся ее пребывание в Изоле, пока она не решит сказать всем «ciao». Разве не так?
Джели, имевшая двух старших сестер, уловила в этом обмене любезностями подспудно бурлившие страсти и какой-то скрытый смысл.
– Но вы одна семья. – Она не совсем понимала, что происходит, но определенно не желала оказаться на линии огня.
– К сожалению. Поэтому я не могу ее уволить. И не только из-за языка. Я потратил несколько недель, чтобы научить ее нормально принимать заказ и делать приличный эспрессо.
Лиза гневно фыркнула в ответ и насмешливо подняла правую бровь.
– Уверена, что Джели окажется гораздо более способной, чем я.
– Но наверняка не такой изворотливой.
– Это фамильная черта. Когда вернешься из commissariato, Джели, я введу тебя в курс дела. Buon appetito.
– Si, grazie. – Не зная, о чем говорить с Данте, Джели указала на плошку. – Что это?
– Zabaglione. Взбитые яйца, крем, сахар и немного марсалы. Обычно до полудня я не добавляю вина, но сейчас на улице холодно.
– Значит, это антифриз?
Он засмеялся, и неловкость исчезла.
– Будем надеяться.
Джели зачерпнула полную ложку и почувствовала, как на языке тает что-то сладкое и согревающее.
– Ням-ням. Выпечка и пудинг на завтрак. Моей маме бы это понравилось. Когда случалось что-нибудь плохое, она делала нам на завтрак маленькие кексы. С розовой глазурью и золотыми звездочками.
– С розовой? В самом деле?
– От черной глазури меня бросает в дрожь. Если только это не на Хеллоуин.
Данте посмотрел на нее так, будто собирался что-то сказать, но тут раздался сигнал пришедшего сообщения. Джели полезла в сумку за смартфоном.
– О нет!
– Problema?
– Можно и так сказать. Перед отъездом я отправила тяжелые вещи морем. Кто мог подумать, что они придут так быстро? – Она показала ему телефон. – Видимо, доставка пытается найти несуществующий адрес, который я дала.
Данте прочел сообщение и, не дав ей возможности забрать телефон, отправил ответ.
– Я велел, чтобы везли все сюда.
– О! Вы ставите меня в затруднительное положение.
– Почему?
– Я собиралась начать самостоятельную жизнь. Взрослую. Самодостаточную.
– Хотите, чтобы я попросил выгрузить ваши вещи на мостовую?
– Нет! Нет, извините, не хочу показаться неблагодарной, но это моя первая вылазка в неизвестность, впервые я делаю что-то совершенно самостоятельно. А ничего не получается.
– Это не ваша вина. К тому же это только до понедельника.
До понедельника?
– Да, конечно. К тому времени я найду себе комнату.
– В понедельник вы сможете переехать в квартиру, которую я вам нашел. Боюсь, как и работа, она окажется временной, но вы получите небольшую передышку, чтобы разобраться со своими проблемами.
– Вот видите? Так и знала, выгляжу неблагодарной нахалкой.
– Не без этого.
– Спорю, вам жаль, что вы не послушали вчера прогноз погоды и не закрыли кафе на час раньше. Не говорите, что нет.
Морщинки вокруг его рта стали еще немного глубже, будто он собрался улыбнуться.
– Я думаю.
– Ладно, во сколько мне обойдется эта временная квартира и сколько останется от того, что я смогу заработать у вас?
– Останется лишь на самое необходимое. И это только на месяц, пока Лиза и Джованни будут на свадьбе. Но это даст вам время осмотреться здесь.
– Лиза и Джованни? Но мне казалось…
– Она хотела, чтобы я дал вам работу, поэтому я предложил ей сделку. Вы получаете работу, а она берет Джованни на свадьбу сестры в качестве кавалера. Им понадобится какой-то надежный человек, чтобы не дать замерзнуть батареям и поддерживать квартиру в жилом состоянии. Ну, и кормить золотую рыбку. На вас ведь можно положиться, верно?
– Под моим присмотром ни одна золотая рыбка не останется голодной, но почему Лиза сама не сказала мне об этом?
– Она хочет, чтобы вы остались здесь.
– Чтобы ей не пришлось брать с собой Джованни?
– Нет. Она уже купила ему билет.
Джели вспомнила разговор с самого начала и покачала головой:
– Похоже, я чего-то не улавливаю.
– Она считает, если мы будем жить в одном доме, неизбежно окажемся в одной постели.
Zabaglione, сделав пируэт, оказался у Джели на носу. Данте невозмутимо протянул ей бумажную салфетку.
– Это просто возмутительно.
– Согласен. Я говорил ей, что никогда не сплю с персоналом, но, видимо, она считает, что к временным работникам это не относится.
Никогда? Так и быть, поверю на слово.
– Да уж, поверьте. Кроме того, я уже понял, пока вам больше некуда идти, любые поползновения с моей стороны будут истолкованы превратно.
А любые поползновения с ее стороны можно расценивать как…
– Значит, хотите, чтобы я убралась отсюда, но при этом осталась у вас под рукой? Поверить не могу, что мы все это обсуждаем. Нет, хватит. Я не верю, что вы говорили об этом с Лизой.
Но только теперь до нее дошел смысл его утренней пикировки с кузиной.
– Mi dispiace[13], Анжелика. Это, как вы справедливо заметили, совершенно возмутительно.
– Значит, вам пришлось немного надавить на нее? – Интересно, когда ему в голову пришла такая идея? – А что думает по этому поводу Джованни?
– Парень влюблен и сделает все, что она попросит. – Судя по всему, эта мысль не доставляла Данте большого удовольствия.
– Мне кажется, вы делаете ставку на то, что, проведя с ним этот радостный день, ее семья поймет, что у него нет рогов и хвоста.
– Вы в этом не уверены?
– Я не знаю вашу семью, не знакома с Джованни, но точно знаю, что свадьба всегда вызывает всплеск эмоций. Есть риск, что несколько бокалов шипучего зелья развяжут кому-то языки, в ход пойдут кулаки.
– Возможно. Но потом все напьются, обнимутся друг с другом, поклянутся в вечной дружбе и заплачут.
– Или все окажутся в участке.
– Может, и так. Вы не обязаны соглашаться на эту работу, но если подыграете мне, пока они не уедут, буду вам благодарен.
– Понимаю. Однако почему ей так хочется свести нас вместе.
– Анжелика, мы оказываем друг другу любезность. Какое значение имеет мнение Лизы?
В самом деле?
Лизе хочется уложить их в постель. О’кей. Значит, догадалась о ее чувствах раньше нее самой. Но дело не в этом. Здесь что-то другое.
– Прошу меня извинить, я заплачу за завтрак, а потом соберу…
Данте схватил ее за руку:
– Анжелика. У меня никого не было с тех пор, как чуть больше года назад моя невеста разорвала помолвку. Лиза просто считает, что мне пора снова оказаться на коне.
Его бросила любимая женщина? Невероятно! Когда мозг переварил тот факт, что какая-то женщина могла его бросить, Джели услышала то, что он сказал на самом деле.
