же я, если во мне только ваши половинки? - растерялась Кристина.
- Половинки - это то, что мы тебе могли дать. Остальное зависит от тебя, - пожал плечами папа Мигель и отставил стакан. Посмотрел на Кристину и прищурился в свете пляшущего пламени в камине. - Вся жизнь человека в том, чтобы искать себя.
Кристина рассеянно осмотрела чан со всех сторон. Мама Карла не пропускала ни единого пятнышка. Но что-то в большой голове Кри не укладывалось.
- А ты уже нашел себя? - спросила она вдруг.
Ей казалось, что да. Потому что папа Мигель всегда знал, что ему нужно. Ну, кроме тех моментов, когда уставал делать счастье. Но и она уже привыкла - в эти моменты ты ДУМАЕШЬ, что все кончено. А на САМОМ ДЕЛЕ это не так. Главное - хорошенько пострадать, но не поверить, что это ВЗАПРАВДУ. И тогда все пройдет.
- Ну-у, не знаю, - протянул папа Мигель.
- Ну, как у вас дела? - весело зашла на кухню мама Карла. - Кри, ты закончила? - и мама Карла начала придирчиво осматривать чан.
- Я не знаю, - пробормотала Кристина и переложила скребок в другую руку. Уселась на скамью рядом с папой Мигелем.
- Но ты ведь был без пяти минут адмиралом? - вспомнила она давешний разговор. - Ты там себя не нашел?
- Как тебе сказать... - почесал папа Мигель макушку и посмотрел на маму Карлу. Она отставила чан и приготовилась внимательно слушать.
- Но был же! - с нажимом повторила Кристина. - Это же не сказка была, как все остальное?..
- Адмиралом? - уточнила мама Карла.
Она этого не знала. Хотя подозревала, что прошлое у папы Мигеля бурное. Но какая разница, что за прошлое, когда они теперь в настоящем.
- Без пяти минут, - поправила ее Кристина.
- Да, я любил плавать, - сказал папа Мигель медленно и просто. - Но когда я встретил твою маму, я полюбил ее больше.
Мама Карла покраснела. Ей стало стыдно, что она, может быть, загубила карьеру папы Мигеля. Четырнадцать лет назад!
- Но ты мог...
- Не мог, - ответил папа Мигель сразу. - Я хотел быть мужем, отцом... Может, не лучшим в мире, но лучшим из тех, какими мог стать.
Кристина раскрыла рот. Мама Карла почти что тоже.
- Ты... не жалеешь? - уточнила Кри. - Ведь плавать в море в сто раз интереснее!
- Я не жалею, - покачал папа Мигель головой и рассмеялся. - Вас я ни на какое море не променяю.
Мама Карла заплакала. Кристина не понимала, как это, но мама Карла утверждала, что так бывает от счастья. Папа Мигель всегда умел его делать неожиданно.
- Вы ведь лучше всякого моря, - раскрыл папа Мигель объятия своим растроганным женщинам.
В ту ночь Кристина не могла уснуть. Отчасти - из-за синяков и ушибов. Оно-то, хоть и песок, а падать несладко. Выносливость, самодисциплина... Вот и понятно, откуда папа Мигель все это знает. Он мог бы стать адмиралом. Без пяти минут - это почти то же самое, что ровно полночь.
Папа Мигель точно грустит об этом иногда. Вот почему он смотрит в море и в небо, когда ему плохо. Тогда он думает, что было бы, стань он адмиралом, а не папой Мигелем. Его бы точно уважали больше, и мама Карла бы не ругалась, что он мечтает, болтает или фехтует. Не заставляла бы и его мыть посуду, если она сердится. Он бы бороздил моря и бил пиратов, как Энрике.
Не было бы счастья на Холме Святой Марии и "Горизонта". Кристина вытаращила глаза и, кажется, темнота стала светлее. Такое представить невозможно, еще невозможнее, чем то, что тебя самого нет.
Нет, он точно не жалеет. Разве иногда понарошку. Если бы папа Мигель жалел по-настоящему, его бы давно здесь не было. Ведь нет слова "не могу" для того, кто умеет ковать счастье.
Вставать и идти. Кристина откинула легкое покрывало и подползла к окну. Ноги гнулись с трудом... Но она выучится. Станет фехтовать шпагой со стены, фехтовать, как без пяти минут адмирал. Несомненно. Нет слова "не могу" для той, что умеет варить счастье! Всего-то три вещи: падая, вставать, владеть телом, владеть духом. Три. Кристина растопырила пальцы и оценила их количество. Совсем не много.
Над морем серебрился лунный свет. Прибоя почти не было. Штиль. И на легких волнах только рябь, как волшебный шелк торговца Педро.
Кристина сощурилась. Это счастье. Ее личное счастье.
Рассвет только-только выполз на небо. Облака были тонкими и длинными, их причудливым узором разметал по еще розовому небу ветер.
- Шаг вперед... - скомандовал папа Мигель.
Оказывается, он умел быть твердым, даже жестким. На уроках он не знал жалости. Как и полагается адмиралу. Без пяти минут.
- Не прыгай на меня бесцельно, Кри! Вот, я тебя уже убил..! Когда я колю, ты должна защищаться. Стукни по моей шпаге, поймай... Так, да. И только после этого выпад... Коли, вперед! Теперь оборона... Да, молодец! Колени не распрямлять! Ты должна
