— Алберт, все это какая-то ошибка! Это неправда!
Кэмпион посмотрел на нее задумчиво.
— Что ты имеешь в виду?
— Я имею в виду, — голос Бидди зазвенел, — что Сант Свизин был не больнее меня. Он прячет что-то или скрывает кого-то!..
Кэмпион взял письмо у Джайлса и разгладил его на столе.
— Оно было написано давно, до того, как мы услышали про Лобеттов. Вскоре после смерти твоего отца, я полагаю.
Бидди сидела выпрямившись, ее глаза сверкали.
— Это ничего не меняет. Сант Свизин никогда в жизни не болел. Я ни разу не слышала, чтобы он жаловался даже на простую головную боль. Он был не в настроении последнее время, немного странный, но не больной. Кроме того, почему он выбрал такое время для самоубийства? Сразу же после того, как этот гадальщик побывал здесь…
Брат и сестра взглянули на Кэмпиона.
— Мои дорогие птички, — сказал он. — Я его не знаю. Ты говорил, что слышал о нем, Джайлс?
— Да. По всей стране о нем говорят. Я рассказывал тебе о Гаффи, и человек, который живет около Хэдлейна, говорил о нем. В течение, примерно, семи лет он разъезжает по стране. В Мэплстон Холле он появился на Рождество и пользовался большим успехом. Тогда Гаффи и видел его.
— Мэплстон Холл? Не там ли был какой-то шум Примерно с месяц назад? Я, кажется, что-то читал об этом.
Джайлс кивнул.
— Дело о клевете, и вообще, что-то подозрительное. До Гаффи дошли какие-то слухи.
Бидди положила руку на руку Кэмпиона.
— Алберт, этот человек убил Сант Свизина.
— Но, моя дорогая, — запротестовал он мягко, — у нас были наблюдатели вдоль всей дороги и мы ясно слышали семь свистков. Кроме того, это очевидное самоубийство. От этого никуда не уйдешь…
— О, я знаю, знаю! Я не говорю, что Сант Свизин не застрелился, но в действительности этот человек вынудил его сделать это. Ужасный человек с маленькой рыжей бородой… Пока мы все здесь сидели и смеялись, он сказал ему что-то, что заставило Сант Свизина пойти и убить себя. Я знаю это, я уверена в этом!
Кэмпион заколебался.
— Это недоказуемо, — сказал он.
— Ты думаешь, что он обычный предсказатель? — настаивала Бидди.
Кэмпион покачал головой:
— О нет! Я в это ни на минуту не верил. Он — птица высокого полета, а отнюдь не обычный цыган-предсказатель. Он владеет также секретами телепатии. Такой человек может заработать целое состояние. А что он получил в Мэплстон Холле в прошлое Рождество? Конечно, не пятьдесят фунтов стерлингов. И что он получил сегодня вечером? Я не могу избавиться от подозрения, что он приезжал, чтобы разведать ситуацию, — он улыбнулся Бидди через очки. — Думаю, что наш дорогой Сант Свизин был слишком незначительной личностью для него.
— Тогда веришь ли ты этому? — Бидди кивнула на письмо, лежащее на столе.
Некоторое время Кэмпион молчал.
— Не совсем, — сказал он наконец. — Где находится Кепесак, Джайлс?
— Примерно в двадцати милях от Бэри. Это маленькая деревушка в поместье Ларкслей. Я помню старого Ватса. Он, бывало, приезжал сюда и даже служил иногда. Большой авторитет по истории церкви. Очень приятный старикан.
— Я думаю, — сказал Кэмпион, — что визит необходим. «В случае серьезных неприятностей» звучит зловеще.
— А красный конь? — спросил Джайлс.
Алберт достал фигурку из слоновой кости и поставил ее на стол. Она была маленькая, прекрасно вырезанная, слегка необычной формы, голова более реалистична, чем у большинства. Конь был окрашен в ярко-красный цвет и стоял на полированном столе, живой и прекрасный. Джайлс взял его, повертел и взвесил на руке.
— Он слишком легкий, чтобы иметь что-то внутри. Кроме того, я боюсь, Бидди, что у старика была какая-то болезнь, поражающая мозг, и он внезапно сошел с ума.
— Нет, — сказала Бидди, — если бы Сант Свизин действительно думал, что болен, он пошел бы прямо к доктору Виллеру. Он верил в докторов. Когда у него на ноге появилась шишка, и он подумал, что это подагра, то через час поехал в Херонхое.
— Откуда ты знаешь, что он не был у Виллера? — возразил Джайлс.
Бидди взглянула на него с удивлением.
— Как же мог он съездить так, что мы этого не знали? Я бы его повезла в таком случае. А если бы Виллер находился хотя бы на расстоянии мили от дома священника, то вся деревня знала бы об этом. Тот человек, тот человек с ужасной рыжей бородой, я уверена, что он — объяснение всего. И шахматный конь что-то означает. Ведь не просто так он послал его Алберту!
Джайлс посмотрел на Кэмпиона.
— Ты думаешь, что этот предсказатель приезжал сюда из-за судьи Лобетта?
Кэмпион кивнул.
— Это не кажется мне невероятным…
— И все же, ты сам сказал, что он блестящий человек. Неужели он обычный шпион? Я никогда не слышал, что предсказатель, о котором говорит Гаффи, носит рыжую бороду. Кэмпион, а не мог ли это быть сам Симистер?
Кэмпион поднял голову. Лицо его оставалось бесстрастным.
— Шанс есть всегда, не так ли? — тихо произнес он, поднялся, подошел к камину и поправил прогоревшее полено. — На сегодня все. Насколько я понимаю, больше нечего делать. Хотя, — он быстро обернулся, — я совсем забыл. Конечно! Возможно это самое важное: письмо к тебе, Бидди. Что оно значит?
Какое-то время она смотрела на него невидящим взглядом: она забыла о последнем из трех посмертных посланий. Наконец достала листок бумаги и прочитала: «Расскажи Алберту о нашей самой длинной прогулке. Бог с тобой, моя дорогая».
— Твоя самая длинная прогулка? Где это было? Куда вы ходили?
Девушка сосредоточилась, пытаясь вспомнить.
— Мы так часто ходили на прогулки… Мы обошли вместе всю округу. Однажды мы заблудились на солончаках. Наступила ночь. Элис вышла с фонарем встретить нас. Должно быть, это было тогда, — сказала она вдруг, — мы прошли не менее пятнадцати миль.
Кэмпион покачал головой.
— Это нам ни о чем не говорит. Что тогда случилось? Где вы были?
Девушка прилагала все усилия, чтобы вспомнить.
— Мы пересекли Страуд и пошли к дальним солончакам. Мы прошли много миль, пока не подошли к трясине. Я теперь вспомнила. Небо было серым и вода тускло-коричневая, грязного, почти красного цвета. Это была большая трясина. Тогда мы повернули обратно. И все.
— Думай, Бидди, — сказал Кэмпион, — думай, моя дорогая. Это было все? А как вы узнали, что это трясина?
— Там была дощечка, — она запнулась, и на лице ее появилось выражение ужаса. — О, теперь я понимаю! На доске было написано: «Опасность!»
10. Безумие Свизина Каша
Джайлс, судья Лобетт и доктор Виллер шли по длинной дороге, ведущей от трактира «Собака и Фазан», вниз к лужайке возле Довер Хауза.
Было еще рано. Опрос занял едва ли полчаса, и деревня горячо обсуждала случившееся.
Утро было очень солнечным, хотя и холодным для конца мая. Последние майские цветы трепетали на ветру.
Виллер говорил с удовольствием. В лице судьи Лобетта он нашел отличного слушателя.
— Экстраординарный случай, — говорил он. — Как правило, я не люблю сельских жителей — слишком узок их кругозор. Но Свизин Каш был совершенно другим. Я знаю его с тех пор, как приехал сюда тридцать лет назад. А навещал его только однажды, как мне помнится. Что-то было у него с ногой. Я никогда не встречал более здорового и жизнелюбивого старика. И вот он вбивает себе в голову глупую мысль, воображает различные вещи, а затем идет и стреляется!
Судья Лобетт искоса посмотрел на доктора.
— Значит, не было никаких следов болезни?
— Совершенно, сэр. Так я и сказал Топлису в суде. У Каша не было причин, чтобы не прожить еще двадцать лет. И все же это одна из наиболее распространенных маний. Я всегда обращал внимание на тот факт, что чувство страха действует на пищеварительную систему сильнее, чем на другие. Если человек однажды вообразил, что у него злокачественное заболевание, нужно провести множество исследований, чтобы убедить его в обратном. Жаль! Кашу стоило только прийти ко мне, и я сумел бы его разубедить. Бедная Бидди! — продолжал он… — Ей это нелегко… Они были большими друзьями, она и старик.
— Он сделал все, чтобы заменить ей отца, — вздохнул Джайлс.
— Моя дочь сейчас вместе с ней в Довер Хаузе, — сказал судья Лобетт. — Они хорошо поладили. — Он взглянул на собаку, бегущую впереди. — Удивительно, какая глупая эта собака, — сказал судья, — что-то она вынюхивает на дороге…
— Его зовут Эдлпейт, — заметил доктор. — Я лично не верю в его прославленный нюх, не верю, что он может найти вещь по запаху.
Лобетт засмеялся.
— Это собака Кэмпиона, не так ли?
Доктор кивнул:
— Говорят, какая собака, таков и хозяин, — ответил он сухо. У ворот Довер Хауза они увидели маленькую машину Кэмпиона и его самого, наклонившегося над открытым капотом. Марлоу, Бидди и Изабель стояли рядом.
