— Послушай, — обратился як зверю, может подойдешь к валуну или пню, чтобы я смог влезть с него на тебя?
Но единорог дернул носом, давая понять, что мне лучше попробовать запрыгнуть на него.
Я пожал плечами, поскольку известно, что попытка — не пытка. Разбежавшись, я подпрыгнул и, к своему удивлению, в следующий момент сидел на спине единорога.
Но как же мне удался такой прыжок? Ведь до этого я никогда не сигал так! С моими кривыми ногами можно было достичь куда более скромных результатов! А теперь мне в пору было удивлять такими достижениями весь Ксант!
Уланд снова понесся подобно ветру. Я даже не успел удивиться, как единорог стоял на тропинке, на которой нас терпеливо ждали те, для кого я упал в источник.
Но времени на пустые рассуждения терять было нельзя. Я соскочил со спины моего "коня".
— Вот он, эликсир! — потряс я бутылкой, которая в подтверждение моих слов привлекательно булькнула.
— Ты весь мокрый, — удивленно воскликнула Марианна.
— Я свалился туда, — сказал я тупо.
— Куда, в источник? Но зато у тебя наверняка теперь железное здоровье!
Это уж точно! Я весь пропитался этим эликсиром, да еще глотнул изрядную дозу. Так что теперь я буквально дышал здоровьем. мои мышцы налились такой силой, что стали прочными мускулами. тут я осознал своего нечаянного падения в эликсировую купель — я теперь мог и видеть, и слышать намного лучше обыкновенного человека! В общем ходячее здоровье! Потому-то я и прыгал с такой легкостью! уланд понял это с самого начала, потому-то он и был уверен, что я запросто сяду на него с разбега!
Я принялся вытягивать из бутылки затычку.
— Нет, не надо, — сказала мне Марианна, оставь ее! Лучше дай мне твою рубашку!
Сняв с плеча рюкзак, я скинул рубашку. Марианна тут же обернула вокруг своей поврежденной ноги.
— О, получается, — в возбуждении воскликнула она. Тут же сняв рубашку с ноги, девочка к еще страдавшей Рогатке. Взяв кобылу- единорога за ногу, она выжала на нее мою рубашку. Нога тут же зажила. и довольная Рогатка не замедлила опереться на нее.
Марианна возвратила мою драгоценную одежду мне.
— Большое спасибо тете, Хамфри, — сказала она с чувством, но искренне, просто мы не можем выразить всей нашей благодарности! И тут… Она поцеловала меня! Я даже не покраснел — просто остолбенел! Мне показалось, что я плыву в воздухе. Итак, женщины умеют делать еще кое-что!
А вот теперь мы можем отправляться к реке, — голос Марианны вергнул меня с небес на землю, — я поеду на рогатке, а ты на Уланде!
Все еще молча, я помог ей запрыгнуть на кобылу, а затем без посторонней помощи вскарабкался сам. тут мы поехали. Я все думал, что может означать этот поцелуй.
Вскоре мы поъехали к реке. Марианна стала снимать свою одежду.
— Но… — начал было я. Я не понимал, что она собирается делать теперь.
Сняв рубашку, Она повернулась лицом ко мне.
— Ну, что же за столь короткое время мы успели познакомиться… Но не беспокойся, тут не будет ничего необычного! Потому можешь меня не стесняться — мы просто будеи купаться!
— Прямо вот так без одежды? — ахнул я.
Ничего такого не должно быть, иначе единороги удерут от нас, — пояснила она.
Единороги. Теперь все было понятно. Причина, по которой большинству людей не удавалось приблизиться к единорогам, была одной — эти животные подпускали к себе только абсолютно невинных. Вообще-то я был уже достаточно взрослым, чтобы представлять, какие именно действия кроются за заговором взрослых, но у меня еще не было возможности самому участвовать в них. Так что пока я мог смело приближаться к единорогам! На этой почве мы сможем найти общий язык!
Я слез с Уланда и быстро разделся. Мы с Марианной стояли по колено в воде, полностью обнаженноые, невинны, как фавн и нимфа. Но мой грешный ум нет-нет, да проталкивал мыслишку, что все можно устроить несколько иначе. Марианна всплеснула водой — она окунлась и теперь была в своей первозданной красоте, ее тело вновь засияло чистотой и белизной.
— Что это ты на меня уставился? — Спросила она меня, поражая своей наивностью.
— Никогда не видел такой красоты, — пробормотал я, как в полусне.
Ага теперь покраснела она!
— Никто мне ничего подобного до сих пор не говорил, — воскликнула она, Хамфри спасибо тебе!
Тут я подумал с приятным волнением, что она была того же возраста, что и я сам, ее тело было вполне телом сформировавшейся женщины, а мое тело было телом возмужавшего гнома, но наш жизненный опыт был примерно одинаковым. Мне было трудно поверить в то, что никто за это время так и не оценил красоты ее тела, но это действитльно было так. Она реагировала на комплименты с такой детской непосредственностью, что и я. Мне это было очень приятно осознавать.
В друг я как-то понял, что у меня к этой девочке какой-то особенный интерес, который потом мог бы привести к нечтому большему, чем просто невинный комплимент. Но я был достаточно сообразителен, чтобы держать на этот счет язык за зубами. Это не было коварством, но хитрым тактическим ходом. Да и вежливостью тоже. А еще предосторожностью.
Так мы плалвали в чистой воде, а потом бегали, в чем мать родила, по берегу, обсыхая. Одновременно мы подкреплялись фруктами и плодами, сочетая приятное с полезным. Мне пришла тогда в голову мысль, что моя настоящая жизнь начинается только сейчас.
Глава 4. Слежка
Близился вечер.
— Пора подыскать место для ночлега, — проговорила Марианна, озабоченно оглядываясь вокруг — темнело очень быстро.
Вообще-то я намеревался забраться на какое-нибудь раскидистое дерево, забрался на него и спать спокойно всю ночь. Там бы нас никто не достал. Но тут я осознал, что не все так просто… Спать на дереве для гнома — занятие вполне привычное, но вот девочка вряд ли будет в восторге от такой перспективы. Впрочем это не слишком беспокоило меня.
— Когда мы шли, — сообщил я ей, — недалеко от этого места я заметил домик. Может быть, хозяин домика впустит нас и позволит переночевать на полу.
— В таком случае нам стоит побеспокоиться о подушках и одеялах, согласилась она.
Мы оседлали наших верных единорогов, и расстояние, на которое в нормальном состоянии уменя бы ушли часы, мы преодорлели почти мгновенно. Вскоре мы уже раздвигали ветви деревьев и выглядывали на полянку, на которолй стоял тот самый домишко. Хибарка была и в самом деле невзрачной.
— Вообще-то часто случается так, что вещи проявляют совсем не те свойства, чем они кажутся, — сказал я, чтобы подбодримть свою спутницу и отпугнуть от ее воображения разных насекомых, которые вполне могли водиться в этом доме.
Но мои слова были истолкованы совсем по инному.
— Ты думаешь, что дом не столь бызобиден, как выглядит? — поинтересовался, но ведь он не съест же нас!
Пристыженный ее храбростью, я спешился, подошел к домику и вежливо постучал в его дверь. Дверь от моих стуков открылась вдруг сама-собой. Через дверь мы увидели всю обстановку: стол, стул возле него и кровать. Но кровати лежала стопка сложенных одеял и громоздились подушки. Вот, собственно, и все удобства. У меня, признаться, что-то не лежала душа к этому домику — открывающаяся сама-собой дверь навернякуа была волшебной, к тому же как-то все здесь предупредительно было, как будто были безумно нашему появлению. точно так действовали деревья-удавки, которые питались живыми существами — к ним тоже вели хорошо-утоптанные дорожки, а сами растения казались образцом добродетели. Сколько созданий попались в расставленние сетями их ветви — не сосчитать! Конечно же, дом — не дерево, но вот манера несколько похожа…
— Кто в теремочке живет? — поинтересовалась Марианна, любительница церемоний и этикета. Впрочем, мне понравилось, что она тоже подошла ко мне. Она вообще была очень хорошим другом. теперь загадочный дом целиком овладел нашим воображением.
— По-моему, тут никого нет, — сказал я, настороженно озираясь по сторонам, — запаха, который присущ жилым помещениям, не чувстуется, — я и до этого знал, что у меня отличный нос, а уж теперь после купания в целебном источнике, протсо грех было не унюхать опасность!
— Может быть, хозяева воременно покинули этот дом, но все подготовили тут к своему возвращению, — предположил я.
— Ничего, мы все равно тут проведем только ночь! Ничего с обстановкой не случится, — весело сказала Марианна. Отодвинув меня в сторону, она смело зашла в дом.
Вообще-то мне не хотелось быть столь беспечным, но не мог же я оставить ее одну! Поэтому волей-неволей я зашел в дом. Ничего с нами, к моему удивлениб, не произошло. Да, хозяева явно на время покинули это жилище, чтобы потом возвратиться к родному очагу. Мы решили, что если проведем здесь всю ночь, да еще бережно отнесемся к хозяйскому добру, то если владельцы домика нас застанут, они ничего не скажут нам в упрек. Но вдруг хозяев у хижины вовсе нет? Тогда для чего этот дом вообще стоит тут, где поблизхости и селений то нет? Нет, тут явно что-то было не так!
