– Мы работаем над этим. Представьте, что некое мировое правительство, находясь на борту машины времени, следит за событиями на земле как на мониторе и корректирует их как компьютерную игру.
– А все остальные подопытные кролики. Где гарантия, что это правительство будет действовать во благо человечества? – продолжала дискутировать Маргарет Брайт.
– Это уже вопрос этики, – пожал плечами Фримен.
– Это, прежде всего вопрос власти, как и всё остальное, – резко ответила собеседница. – Кстати, как на счёт возврата в прошлое?
– Увы, мэм. На это наша машина не способна. Прошлое состоялось, поэтому изменить его нельзя. Но оно нам известно, и мы можем формировать будущее, опираясь на него.
– Спорное утверждение. Прошлое порой также тёмно, как и будущее. «История учит тому, что ничему не учит».
– С вами трудно спорить.
– Ну, хорошо. А почему из вашей машины времени сейчас невозможно управлять ходом событий?
Фримен тёр подбородок в задумчивости, похоже, потеряв интерес посвящать дотошного собеседника в подробности своих выдающихся достижений.
– Проблема в информационном обмене. Образно говоря, в том мониторе, на котором будут отображаться события, в виде фильма, который вы можете остановить и ввести коррективы. На борту этого корабля должна находиться целая команда, обрабатывающая информацию, которая в свою очередь получает сведения извне, причём достоверные и обширные. Иначе можно повлиять на события не в свою пользу.
– Для этого не обязательно находится на борту корабля, – пожала плечами госсекретарь. – Насколько я поняла, вы не можете остановить время и вносить в него коррективы, оно просто идёт с разной скоростью.
– А точнее процессы. Но есть существенный фактор, позволяющий управлять будущим из нашей скоростной капсулы эффективнее, чем, находясь в обычных условиях.
– Какой?
– Разница в скорости процессов. Тот, кто находится в машине времени, быстрее набирается опыта. Например, вы поняли, что Садам Хусейн ваш враг. Его можно уничтожить и без войны с целой страной. Используя нашу новейшую технологию, выпустите по нему ракету.
– Что-то не очень понятно Дэвид, – наконец-то вмешался отупевший от такой информации президент. – Зачем мне для этого находится в вашей машине времени. У нас уже есть сверхскоростное и точное оружие, а то, что Хусейн враг, я и так пойму.
– Но ведь Буш старший остановился на полпути. После вторжение в Кувейт диктатора нужно было уничтожить. Наша машина времени может играть роль очень точного сейсмического предупреждения. Представьте, что где-то в океане зарождается цунами. Если его засекут сразу, то у жителей побережья будет время на эвакуацию. Даже несколько часов, или даже минут, здесь могут играть спасительную роль. Мы же имеем дело, как правило, с уже состоявшейся опасностью. В идеале, хорошо бы предвидеть события, не гадая на кофейной гуще. Но эта проблема лежит уже за рамками физики.
Фримен закончил в побудительной интонации, обведя взглядом высокопоставленных собеседников.
– Но ведь парапсихология не наука, – отреагировала Брайт. – Если вы это имеете в виду.
– Спорный вопрос, – сделал воодушевлённую реплику Фримен. – Многие научные умы увлекаются парапсихологией, или психофизикой, как я предпочитаю называть.
– Вы тоже увлекаетесь?
– Хотел бы. Не остаётся времени от настоящего проекта. Хотя, не исключено, что я выйду с предложениями к мистеру Кларку финансировать исследования и на эту тему.
– Есть конкретные наработки? – воскликнул с любопытством президент.
– Да мистер президент. Телепатический прибор, называемый у нас «True scan» и применённый кем-то к бывшему президенту и является причиной для финансирования психофизики.
– Но этот прибор – часть общего проекта. Мы и так его финансируем. Чего же ещё? – недоумевал президент.
– Расширить исследования по его применению. Почему бы не предугадывать события, читая мысли наших врагов?
– А как это возможно? Вы же не оденете эту сканирующую мысли аппаратуру на голову противника, – снова вступила в спор страстная госсекретарь.
– В данный момент – нет. Но не далеко, то время, когда появятся сверхчувствительные приборы, способные определять настроение, мысли и чувства на расстоянии. То есть читать ауру, как это делают медиумы. А возможно подключаться к ноосфере, информационному пространству земли, где созревает будущее.
– Это уже из области мистики, – скептически насмешливо заметила Брайт.
– Вообще-то, упомянутый телепатический прибор разработал Дюран, владелец «Media Tech», веривший в психофизику. Настоящая машина времени, как считают многие – это движение в ментальном пространстве. В конце концов, историю делают люди, значит, предвидеть будущее, можно, изучая их торсионные поля, то есть потоки их воли.
– Продолжим беседу после обеда. А то у меня что-то мозги замыкает. Его уже должны накрыть в гостиной, – предложил президент.
***
– Ну что ж, хорошо, – подвёл итог Стивен Кларк, когда они насытились обедом. – Хотел бы я узнать ваше мнение, нужно ли мне раскрывать тайны перед членами «Клуба»? И в какой мере.
– Думаю, что нужно, – с энтузиазмом ответил Фримен. – Это ведь закрытый клуб. К тому же мы не передадим им технологии производства, только приоткроем характеристики.
– Со временём придётся поделиться, они наши союзники, – вставила своё слово Маргарет Брайт.
– Тогда, Дэвид, вы сделаете доклад на заседании «Клуба», – произнёс глава Белого дома, лениво подымаясь из-за стола.
Госсекретарь последовала за ним, пожелав удачи Фримену, которому хотелось выкурить сигару и выпить коньяку, чтобы переварить отменный обед и насыщенные впечатления прошедшей встречи.
5
На айфон пришло сообщение от службы охраны Дюрана, с предупреждением, что ему лучше бы навестить своего дядю неожиданно, дабы не попасть там в западню.
Валерий Злобин, дядя по матери, проживал на Кипре в особняке под немецким именем Питера Хесслера, видимо из-за того, что свободно владел немецким и вполне мог сойти за немца, учитывая ещё и его долгую службу на территории бывшего ГДР. Но именно это качество и являлось отборочным признаком в его поиске. Впрочем, такое имя могло сойти за любое англо-саксонское.
Сделав несколько наблюдений за домом, Визант добрался до ворот двухэтажного дома пешим ходом и нажал кнопку домофона. Услышав английский, он назвал своё имя на английском. Через минуту раздался знакомый, но давно неслышимый голос, тоже на английском, хотя и с ощутимым акцентом. Тогда Александр перешёл на русский. Дверь тут же отворилась, его встретил крепкий парень славянской наружности, с кобурой под мышкой и молча провёл его через стеклянные двери в холл.
С лестницы неторопливо спускался пятидесятилетний Валерий Злобин, которому нельзя было дать больше сорока на вид, сохранивший прямую осанку, крепко сбитую фигуру и уверенный взгляд. Широкие белые брюки и футболка на выпуск сглаживали небольшое брюшко.
Он протянул ему мясистую руку, слегка улыбаясь и рассматривая его широко открытыми зелёными глазами.
– Целый век тебя не видел, – произнёс он бодрым баритоном, схватив второй рукой за плечо.
Он провёл его в кабинет на втором этаже, меблированный – письменным столом у одной стены и книжным шкафом, у другой – кухонным сервантом, и широким столом с диванами посередине, где хозяин и предложил место племяннику.
– Я знаю, что у тебя умер отец. Так что прими мои соболезнования. К сожалению, я не мог быть на похоронах. Тебе кофе или чаю… Что покрепче? – дядя подошёл к кухонному уголку со всеми нужными принадлежностями для угощения.
– Пожалуй, кофе.
– Ну, мы обязательно и выпьём. Я только закажу закуску. Как ты меня нашёл, это даже трудно сделать моим друзьям, – заполняя кофейный аппарат, Злобин бросал в него испытывающий взгляд.
– Я пока ещё работаю в разведке, – спокойно отвечал племянник.
– На Лубянке дали адрес?
– Я не могу открыть источник.
– Для меня это важно. Если на Лубянке, то они заинтересовались моей персоной, что для меня не очень хорошо, поскольку это конкурирующая организация, – лукаво, но вкрадчиво объяснял дядя.
– Нет, на Лубянке о тебе вообще не упоминали. Я нашёл тебя частным образом.
Злобин задержал на нём удивлённый взгляд.
– Вот как. Частным образом меня ещё труднее найти, по крайней мере, я был в этом уверен. А тебе дали какое-то важное задание? Ну что ж, я рад, что ты делаешь успехи. Впрочем, ты давно играешь в высшей лиге, несмотря на свою молодость.
Он поставил кофейный сервиз на стол.
– Кроме как упрочить родственные связи, что тебя ещё привело ко мне? – спросил он, разливая ароматный кофе.
– Причина смерти моей матери, и твоей сестры, – произнёс Александр, не притрагиваясь к кофе.
