Повинуюсь.
Жесткая щетина неожиданно приятно ласкает кожу, а влажные поцелуи лишают последних крупиц рассудка.
Закрываю глаза, кусаю губы и едва сдерживаю стон, когда его палец, словно случайно, задевает набухший сосок.
Сильнее стискиваю бедра и борюсь с внутренним желанием потрогать себя между ног. Вместо этого цепляюсь за руль обеими руками, словно он спасительная соломинка, которая не позволит мне затонуть в пучине похотливого желания.
— Мне пора, — выдыхаю, вместо того, что бы сказать «не останавливайся».
— Что? — спрашивает Игорь хриплым голосом, но поцелуи не останавливает.
Его ладонь требовательно захватывает мою грудь и это отрезвляет.
— Мне пора, — повторяю я и с трудом отрываюсь от его горячего тела.
Хватаюсь за ручку двери и почти выпадаю из машины в успокаивающую прохладу ночи. Чтобы Игорь не вышел следом, закрываю перед ним дверь. Перевожу дыхание и обхожу машину, чтобы уйти.
Останавливаюсь. Бросаю взгляд на тонированное лобовое стекло. Ничего не вижу, но точно знаю, что Игорь внимательно следит за каждым моим движением. Видит каждое мое сомнение и наслаждается им.
Подхожу к пассажирской двери, открываю ее и склоняюсь в салон, упираясь ладонями в сиденье.
— Передумала? — легкая улыбка на красивых губах снова разжигает кровь.
— Кое-что забыла, — подаюсь вперед, тянусь к его губам и, когда до прикосновения остаются считанные миллиметры, шепчу. — Куртку.
Хватаю с заднего сиденья свою куртку и почти отпрыгиваю от машины, захлопнув дверь. Не оборачиваясь вхожу в подъезд и, словно боясь, что за мной погоня, бегу по ступенькам до самой квартиры.
У двери останавливаюсь, чтобы перевести дыхание и зайти домой максимально тихо и незаметно. Телефон в кармане куртки издает короткую вибрацию. Кровь снова закипает. Щёки предательски краснеют.
С замиранием сердца достаю телефон и вижу на экране одно короткое слово:
«Сучка»
Не в силах сдержать дурацкую улыбку, прикусываю нижнюю губу и почти подпрыгиваю на месте.
Есть! Я его сделала!
На секунду задумавшись, набираю ответ, который обещала ему после оглашения условий его странной игры.
«бе-бе-бе»
И он не заставляет себя долго ждать.
«Я еще займусь тобой»
Прислоняюсь спиной к двери квартиры и набираю ответ, который сама от себя не ожидала.
«Именно этого я и хочу…»
Что ж, Игорь, ты сам предложил поиграть, а я азартный игрок.
Громкий звук, который я не ожидала услышать в своей комнате раньше, чем прозвенит будильник, был подобен выстрелу.
Стремительно села в своей постели, да так быстро, что едва с нее не свалилась.
— Юху! — мамин возглас немного вернул с шокированных небес на землю.
Проморгалась и пригляделась к маме, которая гордо стояла посреди моей комнаты в старом спортивном костюме, который когда-то тоже принадлежал мне. В руках мама держала бутылку шампанского, а на лице сияющую улыбку.
— Мам, ты чего? — уставилась на нее во все глаза.
— Я слышала, как ты ночью прошуршала в накрахмаленных трусишках на свидание, — поиграла она бровями и наполнила бокал шампанским. — Ну, как он? Горяч? У вас уже было? Я уже могу заказывать внуков?
— Ма-ам! — отчаянно спряталась с головой под одеялом и зажмурила глаза, как делала в детстве, чтобы меня не нашли.
— Я хочу всё знать, — не отставала неутомимая женщина и уже в следующую секунду нырнула ко мне под одеяло, закинув на меня ногу. — Моя дочь впервые сходила на свидание, а я не узнаю подробностей?! Выкладывай, иначе тебе грозит щекотка холодными руками.
Для большей угрозы мама коснулась моих ребер, и я взвизгнула от того, насколько у нее не просто холодные, а ледяные руки.
— Ничего у нас с ним не было! — барахталась я под одеялом, пытаясь найти выход.
— Совсем ничего? Даже поцелуя?
— Даже поцелуя, — выбралась я из-под одеяла.
— Ему пять лет, что ли? Или он воображаемый? — не унималась мама.
— Он старше меня и это наше первое свидание. Зачем торопить события?
— Сильно старше? А то, может, поцеловать тебя ему помешала вставная челюсть? — мама ступила на свою любимую язвительную почву и теперь ее не остановит даже поезд.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
Говорить ей о том, что мой потенциальный парень старше не только меня, но и её — самоубийству подобно. Если она об этом узнает прямо сейчас, то уже к вечеру я буду нырять с головой в океан ее ядовитых шуточек по этому поводу.
— Не сильно, но старше, — сказала я неопределенно. — Может, он джентльмен, который не хочет торопиться и совать девушке в рот свой язык на первом же свидании?
— То, что старше — это замечательно, — одобрительно кивнула мама. — Сопляки твоего возраста столько ошибок делают и даже не догоняют степень их возможных последствий.
— Да ладно тебе, мам, — отмахнулась я. — Подумаешь, залетела.
— Что? — вскочила она. — Уже? Ты же только сегодня ночью бегала или до этого успела?
— Я про тебя, вообще-то, — едва сдерживала смех, глядя в округлившиеся глаза родительницы. — Ты же залетела мной, когда студенткой была.
— Не пугай так мать! — ткнула она меня в плечо кулаком. — Я эти грабли всю жизнь старательно с твоего пути убираю, чтобы хоть ты на них не отплясывала.
— Шампусик-то пить будем или нет? — напомнила ей о шипучке в бокале.
— Конечно, будем! — фыркнула мама. — Когда я еще обмою первое свидание дочери, если не сейчас?
— Ничего, что ты спаиваешь дочь с семи утра?
— Мы никому не скажем, что алкашки, — игриво улыбнулась мама и подтолкнула меня плечом, когда я встала рядом с ней у кровати. — Ну, рассказывай.
— Что? — вскинула я брови.
— Какой он? Красивый? Сексуальный? Или круче, чем просто сексуальный?
— Это как?
— Восхитрахательный, — мечтательно выдохнула мама и отпила шампанского.
- Фу! — поморщилась я. — Тебе не кажется, что к вопросам сексуального воспитания нужно подходить несколько иначе?
— А то ты не знаешь, что там и как всё устроено, — иронично произнесла она и возвела глаза к потолку. — Сейчас такая просвещенная молодежь, что любой двенадцатилетний шкет уже может давать лекции по теме сексуального воспитания. Это я и моё поколение в твои годы старательно обходили капустные поля, чтобы не найти там ребенка раньше, чем закончат институт.
— Это ж на каком таком поле ты гуляла, что меня нашла?
— На ромашковом или арбузном. Точно не помню. Помню, что задницу покусали комары.
— Тяжко же я тебе далась.
— Не то слово, — нарочито устало выкатила мама глаза. — Ну, так что?
— Что?
— Какой он? Я его знаю?
— Красивый, сильный, умный и… опасный, наверное, — задумалась я, глядя как пузырьки газа поднимаются со дна бокала.
— Опасный? — насторожилась мама. — Ты под дулом пистолета на свидание ходила?
— Нет, — покачала головой. — Просто, в нем есть нечто такое, что притягивает и пугает одновременно?
— Грудь больше твоей? — подкинула она вариант, плохо пряча улыбку за стеклом бокала.
— Так! Всё! Я тебе больше ничего рассказывать не буду, — осушила бокал одним большим глотком и поморщилась. — Как его добровольно пьют, вообще?
— Ну, Динуся! — заканючила мама, идя за мной следом в душ. — Ну, расскажи еще! Старая женщина хочет подробностей.
— Не-а, — я была непреклонна и, крутанувшись на пятках в ванной комнате, закрыла перед ней дверь.
— А давай познакомим наших женихов? — поступило неожиданное предложение из-за двери.
— Женихов? — приоткрыла дверь и уставилась на маму во все глаза. — Ты когда успела найти себе жениха и возвести в ранг жениха того, с кем я только вчера первый раз на свидание сходила?
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
— Я в твои женихи записываю каждого симпатичного прохожего.
— Фу! Я такая ветреная, — нарочито поморщилась я. — А кого ты в свои женихи записала?
— Вот придешь ко мне на работу, и я тебя с ним познакомлю, — загадочно ответила мама и кокетливо толкнула дверь бедрами, почти попав мне ею по носу.
