— Что ты! Совсем не зря. Ты дала толчок к раскрытию преступления. Если бы нам не понадобилась новая бумага, мы бы ни за что не узнали о том, что лжемайор уже объявлен в розыск.
— И что? — Катя не видела в этом открытии практической выгоды.
— Пока не знаю, — честно призналась подруга. — Но интуиция подсказывает мне, что эти сведения нам очень скоро пригодятся.
— Покопайся еще, пока никого нет, — заговорщицки предложила Катя. — Может, отыщется фотография его круглолицего напарника.
Ангелина кивнула, словно ждала, когда одобрят несанкционированный обыск, и погрузилась в изучение чужих документов.
На лестничной площадке в специально отведенном для курения месте Илья и Семен Семенович дымили, как два паровоза.
— Хорошо, что у вас тут никто не гоняет, — наслаждался процессом Голубев. — Мне дома Катерина курить не разрешает. И на работе коллектив собрался некурящий, тоже не одобряют. А у меня без сигареты нервы искрятся, точно оголенные провода. Два раза кодироваться ходил, не помогает, только лишний вес набрал…
— До нас тоже новые веяния по борьбе с курением долетели. Видишь, дымить можно в строго отведенных местах, а в кабинетах ни-ни, — докладывал другу Семен Семенович.
— Это даже к лучшему. А то в кабинете при дамах я и не знал, как к тебе подступиться. Запанибрата вроде неприлично, субординация нарушается. А по имени отчеству и официально — какой разговор, — Голубев волновался и закурил вторую сигарету. — А ты еще с ходу на нас напал с расспросами: что, зачем и почему. Неужели бы ты, попав в такую переделку, не кинулся спасать своего лучшего друга?
— Анатолия Морозова? — уточнил Семен Семенович.
— Его, родимого, — подтвердил Илья. — Но без шуток, Толяну я обязан всем, что у меня есть: и бизнесом, и женой. Если бы не он, бомжевал бы я сейчас где-нибудь на помойке или кормил бы рыб на дне Индийского океана.
— А почему именно Индийского? — изумился экзотическим выбором места погребения Семен Семенович.
— Расскажу по порядку, только не перебивай, — предупредил его Голубев. — Жили в одном старом питерском дворе два мальчика. Один — сильный, смелый и красивый, был главным заводилой и звали его Толяном. А над другим — толстым, неуклюжим очкариком — не издевался только ленивый, и звали этого мальчика Ильей. Неизвестно по какой причине, но Толян решил перевоспитать Илью. Он заставлял его делать зарядку, отжиматься, ходить на стадион и на каток. Постепенно Илья набрался сил, перестал болеть; мальчики превратились в юношей, а их дружба окрепла, и казалось, что ничто в мире не способно разрушить прочный мужской союз. — Вместо комментария Семен Семенович многозначительно хмыкнул. — Но, как говорят французы: «Шерше ля фам», что в вольном переводе означает: «Женщина на корабле, корабль на дне». Танька — длинноногая блондинка — поселилась в их доме, и каждый мальчишка видел ее по ночам в своих романтических снах. Она же предпочла Анатолия, а Илья молча страдал, тайно ненавидя удачливого соперника. Неизвестно, чем бы все это закончилось, но семья Толяна получила квартиру в другом районе, его роман с Танькой угас, чем и не преминул воспользоваться Илья. Он ради своей возлюбленной землю носом рыл, дрался со всеми пацанами, водил ее на танцы, даже на юрфак ради престижа поступил. Свадьба все-таки состоялась, но их семейная лодка недолго продержалась на плаву.
Танька мечтала о красивой жизни со сказочным принцем и в один прекрасный день тайком отправилась в кругосветный круиз, устроилась официанткой на океанский лайнер. Там она познакомилась с богатым шведским бизнесменом и прямо из круиза махнула в Швецию. Илья ждал, что проклятый капиталист поматросит, да и бросит его сумасбродную супругу, но швед оказался порядочным, сделал предложение руки и сердца, и Танька попросила развода у брошенного супруга.
Ревность затмила Илье разум, он решился на подлог и сфабриковал фальшивое свидетельство о разводе. Ничего не подозревающая Танька сочеталась браком с новым супругом и зажила счастливо на зависть бывшим соотечественникам. Она даже регулярно высылала Илье фотографии, где она радовалась жизни на фоне роскошного дома, загорала возле бассейна, каталась в кабриолете, отдыхала на экзотических островах. От такой несправедливости у кого угодно крыша поедет; Илья чахнул, точно подрубленное под корень дерево. День и ночь он думал о том, как поквитаться за поруганное самолюбие. Глубокие познания в юриспруденции натолкнули его на мысль, что подложное свидетельство о разводе можно использовать для компенсации морального ущерба. Илья пригрозил жене аннулированием брака и депортацией на родину.
Нет, не деньги были его главной целью, а желание отомстить неверной супруге и разрушить ее семью. Но и тут швед оказался на высоте, он сделал Илье такое предложение, от которого тот не смог отказаться.
Денег с лихвой хватило на японский ресторан и квартиру в центре города. Бизнес пошел в гору, Илья забросил юриспруденцию. Но первая любовь саднила в его сердце, как старая рана.
Только одно обстоятельство удерживало его на плаву — сыновние обязательства перед престарелыми родителями. Ради них он затеял продажу обветшавшей дачи, однако не учел, что даже в преклонном возрасте отец и мать имели право собственного голоса.
Сгладить разразившийся конфликт помогла агент по недвижимости Ангелина Громова, которая к тому же оказалась невестой потерянного друга детства Анатолия Морозова. В тот же вечер они познакомили его с Катей. Илья решил, что это судьба! Впервые за много лет он волновался, как мальчишка, из-за боязни быть отвергнутым юной красавицей.
Катя же восприняла его ухаживания с искренней радостью, и, несмотря на разницу в возрасте, у них нашлось немало общих интересов. А когда Анатолий и Ангелина сообщили о дате свадьбы и о предстоящем путешествии на Бали, у Ильи зародилась мысль преподнести друзьям незабываемый сюрприз: две свадьбы подряд! Втайне от них Илья купил тур и заказал официальную брачную церемонию в духе местных традиций. К сожалению, свадьба друзей расстроилась из-за досадного недоразумения: в салоне по пошиву платьев испортили наряд невесты. Влюбленные поссорились, и путешествие чуть не сорвалось. Перед отлетом они все же помирились.
На второй день после пышной свадьбы Илью похитили. Оказывается, на Бали обосновался карточный шулер по кличке Червовый Валет, которого долгие годы разыскивала дочь московского мафиози. Илья и Червовый Валет походили друг на друга, словно братья-близнецы, и этим сходством воспользовался шурин Червового Валета — жиголо Виктор Каррерас, успешно соблазнявший пожилых миллионерш. Задумав выдать мафии Илью и получить за это деньги, Каррерас похитил Голубева. Если бы верные друзья не вмешались и не выручили бедолагу, неизвестно, чем бы это все закончилось.
— Да-а-а! — после долгой паузы вымолвил Семен Семенович. — А я-то думал, что только «наша служба и опасна и трудна». Тяжела и неказиста жизнь бедняги-финансиста.
— Я тебе не для того душу наизнанку выворачивал, чтобы ты в остроумии поупражнялся — хотел, чтобы ты осознал, чем я этим людям обязан.
— Не злись, Илюха! — подмигнул ему Семен Семенович. — Я ж не даун, мне три раза прописные истины повторять не надо. А если честно, я тебе завидую. Вот я, кручусь, как волчок, с утра до ночи в чужом дерьме ковыряюсь, а у самого никакой личной жизни. Все считают, что у милиционеров интересная работа. Скукота! Это только в детективах и в сериалах мы выглядим, как герои, ежедневно спасаем мир и распутываем хитроумные преступления. А на деле — одна сплошная бытовуха…
— Думаю, что наш случай предоставит тебе возможность в полной мере продемонстрировать лучшие сыскные качества, — пообещал Голубев. — А я лично обещаю солидное материальное вознаграждение за оперативность в поимке преступников.
— Гусары денег не берут, — категорично отказался Штык.
— Одобряю. А подарки от чистого сердца гусары принимают?
— Если только от очень чистого сердца и без корыстного умысла.
— Тогда я презентую тебе бессрочный пригласительный билет на две персоны в мой ресторан. Можешь лопать на халяву, когда тебе заблагорассудится.
— А вот за такой подарок наше нижайшее мерси, — щелкнул каблуками Семен Семенович и загасил третью сигарету. — Поскольку все детали оговорены и консенсус достигнут, не пора ли нам вернуться к дамам? Нужно еще твои показания зафиксировать.
— Пошли, раз нужно, — вздохнул Илья, затянулся в последний раз, потушил сигарету и двинулся за Семеном Семеновичем, заложив руки за спину и мурлыча под нос: — По тундре, по железной дороге, где мчит курьерский «Воркута — Ленинград», мы бежали с тобою от проклятой погони, чтобы нас не настигнул пистолета разряд… Катюха, я вернулся. Ты закончила свой роман?
