детских криков, ни щебета птиц. Только слабый тёплый ветерок доносил еле уловимый запах ежевичных тянучек. Ким убрал карту в карман и огляделся по сторонам. Они снова пустились в путь. И тут где-то рядом раздался шум мотора. Из-за угла, в нескольких домах от них, на улицу на большой скорости ворвался чёрный автомобиль и теперь стрелой летел в их сторону.
— Скорее! — крикнул Ким и дёрнул Полю за руку прочь с дороги. Они снова перебежали чей-то задний двор и оказались ещё на одной улице, очень похожей на две предыдущие.
— Здесь! — сказал Ким, останавливаясь около красивой клумбы с крупными розовыми цветами, названия которых девчонки не знали.
— Прыгайте скорее в центр клумбы! Сейчас они уже появятся!
— Но как же… — попробовала возразить Поля.
— Нет времени! Поговорите с дедом Гришей, обязательно!
Девчонки что было сил оттолкнулись от земли и почти одновременно перенеслись в самую гущу цветника. Тут же почва под ними сделалась мягкой, и они начали медленно проваливаться внутрь пряно пахнущего цветочного ковра, как во фруктовое желе.
6
Под ногами, на которых налипли продолговатые розовые лепестки, был песок. Он был твёрдый, давно слежавшийся, местами заросший травой и одуванчиками. Приглядевшись, Поля обнаружила, что стоят они в старой квадратной песочнице, деревянные бортики которой терялись в густой траве и сорняках. В нескольких метрах от песочницы возвышался двухэтажный дом из жёлтого кирпича. Тот самый новый жёлтый дом, который переместил их вчера в Лжебург. Теперь они знали, что это дом Кима. Мимо, шипя струёй воды, распыляемой по асфальту, проползла оранжевая машина-поливалка. Было утро. Наверно, часов девять. Солнце жарило уже вовсю. К песочнице подлетел тяжёлый мохнатый шмель и грузно сел на фиолетовый цветок, отчего тот покачнулся. Шмель недовольно зажужжал и полетел дальше в поисках более устойчивой площадки для отдыха. Где-то, в одном из соседних дворов, слышались детские голоса.
Девчонки выбрались на улицу и направились в сторону своего дома. Когда они вошли в калитку, дверь открылась, и им навстречу выскочили мама и папа. Родители подбежали, и после трогательных объятий все четверо ещё несколько минут ошарашенно стояли на улице. Мама улыбалась, но по её щекам скатывались слёзы.
— Мы всех уже обзвонили, полиция приезжала! Вы в порядке? Как можно было уехать и никому ничего не сказать? Где вы ночевали?
Выслушав шквал вопросов, девчонки рассказали историю, которая с ними приключилась. Родители молча выслушали, потом недоверчиво переглянулись, и мама спросила:
— Это Джина всё придумала? Она у вас известная выдумщица.
— Мама, но это же самая настоящая правда! Скажи, Поля?
— Мы звонили родителям Джины. У них долго никто не подходил к телефону. Но вчера ближе к вечеру ответил мужчина. Он назвался племянником хозяйки мамы Лисика… кажется так, — сказала мама, — имя у него ещё необычное. Павиан Христофорович или что-то в этом роде. Он почти плакал в трубку, объясняя, что родители Джины срочно уехали к ее тёте, которая подхватила воспаление лёгких, катаясь на самокате под дождём. Ещё он сказал, что вы вместе с Джиной поехали на экскурсию на кондитерскую фабрику, но обещали вечером вернуться. Очень странный мужчина. Не знала, что у Джины есть тётя.
— А я не знал, что собаки породы чихуахуа поддерживают родственные связи через своих хозяев, — поддержал папа.
— Ладно, бегите скорее переодеваться. Хорошо, что всё закончилось благополучно, — сказала мама. — И спускайтесь завтракать.
— Они не верят ни одному нашему слову, — пробормотала Поля, открывая шкаф. Там висели платья и другая их одежда. Валя выдвинула верхний ящик письменного стола — заколки и резинки были на месте. А на столе лежала самая настоящая книга — «Маленький принц» Экзюпери.
— А ты, Поля, сама бы поверила, если бы тебе кто рассказал такое?
— Конечно, нет.
На завтрак была манная каша. Белая, как обычно. Ещё круассаны с маслом и абрикосовым джемом. Поля бросила взгляд на календарь. Красная рамка указывала на дату «двадцать шестое мая».
После завтрака сёстры вышли на улицу и по подсохшему асфальту направились в сторону дома деда Гриши.
— Помнишь, — спросила Поля, — что Митька говорил про деда Гришу? Как его находили на других улицах, а он бредил про какие-то клумбы.
— Я сразу поняла, что старик знает гораздо больше. Теперь-то я догадываюсь, почему он не стал делиться своей историей. Он уже наверно пробовал когда-то, но ему не поверили. Так же, как и нам — мама с папой. Многие до сих пор считают его сумасшедшим.
— Ну теперь-то мы такие же сумасшедшие, — сказала Поля и перепрыгнула маленькую лужицу, оставленную поливалкой.
Дед Гриша открыл не сразу. Валя несколько раз нажала на звонок, прежде чем послышалось шарканье старых туфель во дворе. Поля успела сбегать к калитке Джины и позвонить на всякий случай к ним. Но там, конечно же, никого не было. Девочки не сомневались, что странный Павиан Христофорович, с которым вчера разговаривали родители, не кто иной, как Шулик.
Дед Гриша, увидев девчонок, сначала нахмурился и хотел было проворчать что-то в свойственной ему манере. Но Валя решительно опередила его:
— Мы знаем про Лжебург!
Одна густая бровь деда приподнялась. Он с минуту стоял так и смотрел на девчонок, раздумывая. Потом раскрыл калитку во всю ширь и предложил войти. На этот раз он позвал их в старую деревянную беседку. Там на столе стоял самовар, блестевший одним боком, и банка с прозрачной жидкостью.
— Я вот самовар решил почистить, — угрюмо пояснил дед Гриша.
Девчонки в красках описали, как провели ночь на фабрике, про встречу с Джиной и про Кима. Дед Гриша слушал молча и всё время покачивал головой. Когда рассказ был окончен, он улыбнулся. Но не весело, а скорее с какой-то тоской. И наконец произнёс:
— Да, я знал, что эта история ещё напомнит о себе.
— Может, вы теперь расскажете нам всё, что знаете? И что вы имели ввиду, когда упомянули клумбу с часами? — умоляюще глядя на деда, попросила Валя. — Нам нужно найти способ вернуть Джину.
— Хорошо, — дед Гриша недоверчиво прищурился, — но только никому! Слушайте… Когда я был примерно вашего возраста, наша семья жила недалеко отсюда. Мы вчетвером — с мамой, папой и братом Колей занимали одну комнату в длинном деревянном бараке. После войны многие люди жили в таких. Тогда молодёжь увлекалась туризмом. Туристы собирались группами, набивали рюкзаки провизией, всем необходимым и шли в поход. Иногда доезжали куда-нибудь на поезде или на электричке, а дальше пешком. Летом мой брат собрался в поход на Кольский полуостров, в Хибины, со своими друзьями. Они должны
