распорядился поставить парус, Горыня тут же оказался на носу ладьи рядом с девчонками, добиваясь расположения Беляны. Та, кстати, также крепко сбита и невысока, но при этом весьма смазливая на лицо, с розовыми щечками, пухлыми коралловыми губками и озорно торчащими под рубахой сиськами. Кровь с молоком, самая оформившаяся из пленниц (точнее, уже «сестер») в свои-то пятнадцать лет! У меня самого при виде Белки (так я называю ее про себя) кровь приливает к низу живота. Особенно когда она, забывшись (или как раз не забывшись), потягивается, выгибаясь и демонстрируя туго обтянутую неплотной тканью крупную грудь. Еще как приливает!
Впрочем, мне гораздо больше нравится Злата как более сознательная, умная, смелая, изящная, строгая по отношению к себе и в то же время притягательная… Девушка с шармом, неизменно краснеющая под моими взглядами, но обжигающая своими, когда ей кажется, что я их не вижу. Да собственно, я и не вижу – но иногда случайно замечаю, и самого бросает в жар! И каждый раз меня посещают всякие лукавые мысли – Олю-то я люблю, но Оля ведь живая женщина, а это всего лишь боты! Да, боты – но боты слишком реальные, разница между живым человеком и виртуальным прототипом в игре отсутствует в принципе, так что всех окружающих я воспринимаю как реальных людей.
С другой стороны, в прошлый раз у меня уже был секс с Олиным персонажем, когда сама Мещерякова была вне игры. Ну так персонаж-то был именно возлюбленной! И все же секс в игре – это все равно, что секс во сне, разве не так? Разве это можно считать изменой?! Вот только что-то мне подсказывает, что близость со Златой, если она случится, будет для меня не просто плотским удовлетворением, что я уже привязываюсь к девушке, что это будут уже чувства…
Однако в игре я проведу ведь не один год по местному времени – и что же, просто перетерпеть? Эх, если бы славянка из Вышей была хотя бы не девственницей… А то ведь слишком искренним и неподдельным выглядит внимание персонажа, один в один копируя настоящие человеческие эмоции. И если между нами что-то будет, она наверняка ко мне привяжется. Блин, сплошная запара!
Но одно дело мое внимание и интерес к Злате, и совсем другое – интерес Горыни к Беляне. Варяг запросто машет при ней своим достоинством, справляя малую нужду за борт ладьи, – и ведь, зараза, тут других вариантов и нет, гальюны на средневековых судах не предусмотрены. А после ластится к ней, пытаясь ухватить за сиськи и пухлый зад, целует, силком прижимая к себе упирающуюся девку, и чует мое сердце, если его не тормознуть, то уже этой ночью он просто изнасилует ее. И также я уверен, что стоит лишиться невинности одной из моих «сестер», как их всех пустят по рукам. Ну и хрен бы с ними, если подумать – боты ведь… Боты, да не боты, против происходящего протестует все мое естество… Я уже ругался с вендом да и другими «охотниками до сладенького», которые, впрочем, пока менее активны, чем Горыня. Ключевое слово тут «пока»… Так вот, в прошлый раз он просто посмеялся надо мной, но отошел от девок после красноречивого взгляда Ратибора, недовольного конфликтом на корабле. Однако спустя некоторое время варяг что-то обсудил с вождем и внаглую полез к Белке – а ярл при этом лишь с хитринкой посмотрел на меня. Впрочем, во взгляде его я прочитал и скрытый интерес. К примеру: «И что же ромей сможет сделать?»
И вот теперь венд, оскалившись, ответил мне уже с открытым вызовом:
– А почему? Девка не против моей ласки, тебе-то какое дело?
Славянка промолчала, возможно, просто испугавшись что-то говорить, удерживаемая Горыней. Промолчали и остальные девушки, хотя Злата о-о-очень недовольно сверкнула глазами, да дернулась вперед рыжая Весея, уже готовая что-то сказать. Но ее крепко схватила за плечи старшая и более разумная сестра Дана – так что разговаривать пришлось самому. Впрочем, я не стал спешить с ответом, а встал, наконец, со скамьи, и глухо выругавшись, с большим трудом распрямился. Еще бы, попробуй погрести пару часов кряду здоровенным массивным веслом с непривычки, да еще стараясь попасть в такт с командой! А если гребешь невпопад, тебя сразу обжигает недовольным взглядом Ратибор. Так вот, я, наконец, выпрямился, после чего веско произнес:
– Потому что я – ее брат. И если не отстанешь, набью морду.
Оскал Горыни стал откровенно угрожающим.
– Ну, попробуй!
Я первым шагнул к варягу, а он сделал шаг навстречу мне – и Ратибор промолчал. Возможно, ярл решил устроить себе и воям небольшое развлечение, возможно, решил таким образом поставить на место нового и слишком необычного дружинника, чересчур дерзко вошедшего в команду. Ведь я сам же бросил вызов Горыне, и сейчас должен огрести, как все присутствующие и предполагают…
Скорее всего, все вместе.
Правда, есть одна неувязочка – я не собираюсь проигрывать.
И более того, чтобы оградить девчонок от последующих посягательств руян, я должен выиграть максимально жестко и убедительно…
– Ну, давай, покажи, на что способен!
Среднего роста, крепкий жилистый малый наверняка силен, а движения его плавны и точны. Для своего времени он стопудово крепкий рукопашник и наверняка хорош в местных кулачных боях – но и технический уровень у них, мягко говоря… далек от классического бокса. Зря он замер передо мной, с улыбкой разведя руки! Ведь небось ожидает размашистого деревенского бокового, от которого наверняка сумеет уйти…
Левый прямой раскрытой ладонью летит в лицо Горыни! Резко выброшенная вперед рука стала для венда неожиданностью, и тот отпрянул назад, одновременно подтягивая предплечья к голове. Поздно… Ладонь жестко бьет противника в нос – а я уже чуть присел, перенеся вес тела на левую ногу и выстрелив жестким, акцентированным правым, разогнавшись до того пристрелочным джебом. При этом сжатый, довернутый костяшками кулак летит в незащищенное «солнышко» варяга – и мгновением спустя впивается в него, согнув Горыню пополам.
Славянин схватился за живот под возмущенный ропот команды, отчаянно пытаясь вдохнуть. Боль дикая, большинство мужиков на его месте легли бы! А этот стоит на морально-волевых, хотя на лице написан откровенный испуг: дышать-то не выходит! В сущности, боксерская «двоечка», творчески адаптированная мной под уличные конфликты (боюсь я бить в голову, страшась нокаута противника с последующим падением на жесткую поверхность типа кирпича или камня, что может вылиться в непреднамеренное убийство), уже принесла мне победу. Но! Окружающие, в сущности, не поняли, что произошло, потому я спокойно
