О, я совершенно точно – падшая женщина!
– Что ж, но в этом положении есть и один весьма утешительный момент, – проговорила вслух.
– И какой же? – Арнел все так же касался губами моей щеки.
– Я ученый, – ответила, стараясь сохранить трезвость ума, и не впасть окончательно в то опьяняющее чувство, что пыталось охватить меня, – а значит, после данных возлежаний, вам не придется выслушивать весьма оригинальные беседы на тему: «Мы возлежали вместе на постели, а значит я, несомненно, беременна».
Лорд Арнел остановился, и с нескрываемым сомнением вопросил:
– А разве подобное в принципе возможно?
– О, да! – подтвердила, осторожно отодвигаясь от того, кто был сильнее и не стыдился лишний раз мне напомнить об этом. – Воспитание девушек в высшем обществе имеет, знаете ли, свои… особенности.
И я отодвинулась еще немного. Совсем немного, но все же это слегка обелило меня в моих собственных глазах… оправдаться же перед лордом Горданом за все то, что произошло в карете и здесь, сейчас, я, боюсь, не сумею уже никогда.
– Человеческое общество придает слишком много значения правилам приличия, – произнес лорд Арнел.
И решительно притянул меня за талию к себе, сведя к нулю все мои попытки дистанцироваться.
– О, если бы я знала, что однажды окажусь в подобном положении, ни за что не стала бы помогать вам! – выговорила в сердцах.
– Стала бы, – с абсолютной уверенностью сказал дракон. – По-другому, Анабель, ты не умеешь.
И он решительно развернул меня к себе лицом.
Он был сильнее, и удерживать меня, не взирая на все мое сопротивление, ему не составило бы труда. Однако мне было вполне по силам заставить его разжать объятия! Все что требовалось сейчас – лишь подобрать нужное заклинание.
И не собираясь более тонуть в глазах того, кто правила приличия не только не приемлел, но и осуждал, я уже было приоткрыла рот, когда Арнел жестко произнес:
– Не советую.
Я ощутила, как улыбка растягивает мои губы, а глаза опасно сощуриваются. Сам того не ведая, лорд великодушно подсказал мне идеальное заклинание.
– Consilium! – я выдохнула его почти беззвучно.
И заклинание, подчиняющее объект общественному мнению окутало дракона синеватым мерцанием. Всего на миг искры застыли в воздухе, а затем единым порывом впились в кожу мужчины, который себе слишком многое позволял.
И вот после я позволила себе весьма довольную улыбку. Я победила. Легко и не напрягаясь. Один: ноль. Туше. Шах и мат!
Но поистине я опешила, едва дракон улыбнулся примерно с тем же нескрываемым чувством. И его усмешка была весьма, весьма, более чем весьма предовольной.
– Что происходит?! – вопросила, ощущая, как учащенно забилось сердце.
– Ничего, – продолжая улыбаться, ответил лорд Арнел. – Однако прежде, чем вы все осознаете, постарайтесь вспомнить – я был против, инициативу проявили вы.
И легко поднявшись, дракон покинул сначала постель, а затем и собственную спальню, обернувшись и со все той же усмешкой взглянув на меня.
Воистину мне были не понятны причины его «довольности».
Но мне были понятны причины того, что лорд Арнел меня покинул – «Consilium» довольно простое заклинание, его используют там, где приняты какие-либо жизненно важные правила. К примеру, в лабораториях, на первом курсе, нас подвергали ему все преподаватели. И это не удивительно – одно неверное движение, один без спросу взятый препарат и возможен взрыв, или же иные крайне опасные вещи. И принятие правил техники безопасности происходит на подсознательном уровне – студент принимает правила и рекомендации без возможности им противостоять, а соответственно нарушить. Крайне удобное заклинание, особенно для преподавателей. В университете подобные действовали исключительно на территории ограниченного пространства, то есть в лаборатории, той или иной. И студенты починялись принятым правилам именно этого ограниченного пространства. Я же использовала территорию центра столицы, соответственно теперь можно было быть уверенной, что правила приличия отныне будут влиять на поведение градоправителя Вестернадана.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
Весьма довольная собой и найденным решением, я собиралась было встать с постели, и даже передвинулась к краю, но едва спустила ноги вниз, ощутила сильнейшее, всепоглощающее, останавливающее мои действия желание посоветоваться с… лордом Арнелом!
Во имя всевышнего!
Несколько мгновений, я, еще до конца не осознавшая что произошло, пыталась уговорить саму себя встать. Не выходило! Холодная испарина пронзила совершенно ясным осознанием – я не смогу сойти с этой постели на пол! Не смогу, несмотря на все свое желание сделать это! И мне превосходно известно об этом, потому как подобные ощущения я уже испытывала – в университете! В лабораториях!
Он обратил мое же заклинание против меня!
Я не ведала как подобное возможно в принципе, но дикий ужас постепенно охватывал все мое существо.
Стук в дверь застиг меня в момент, когда я уже находилась на грани полнейшей паники.
Вошла миссис Макстон. Что удивительно – без чая.
Напряженно взирая на меня, моя верная домоправительница с нескрываемым подозрением сообщила:
– Почему-то, и я не могу вовсе найти причин для подобного, лорд Арнел просил передать вам, моя дорогая, что на территории его дома приняты некоторые правила. И главное из них – всегда выполнять приказы хозяина дома, то есть лорда Арнела. Мисс Ваерти, мне кажется, или вы на грани обморока?
Что ж, я… я…
– Миссис Макстон, а вы не могли бы вручить лорду Арнелу одну тех замечательных пудрениц времен вашей молодости? – поинтересовалась, понимая, что даже если он весь ею обсыплется, мне это не поможет вовсе.
– Простите? – переспросила миссис Макстон.
Я осознала, что готова разрыдаться как маленькая.
– Чаю? – мгновенно предложила домоправительница.
– Да, благодарю вас, – прошептала в ответ.
* * *
Миновал почти час с того момента, как я оказалась прикована к постели гораздо крепче, нежели наручниками.
Рядом со мной на стуле сидела моя верная миссис Макстон. Бетси тоже не стала оставлять меня в весьма бедственном положении и находилась в спальне Арнела, но непривыкшая сидеть без дела девушка, едва допив свой чай, принялась прибираться. Миссис Макстон, следившая одновременно и за ходом уборки и за мной, записывала по пунктам.
На данный момент имелись уже следующие:
Окна не моются с уксусом.
Гардины надо постирать как следует.
Тюль вымочить в щелоке.
Вытирать пыль следует со всем тщанием.
Статуи, статуэтки, часы, вазы и прочие ценные предметы необходимо очищать – пыль не выбирает где ей оседать, на дорогих вещах или же на дешевых. Пыль в целом весьма непритязательна и оседает везде.
Полагаю, миссис Макстон собиралась устроить выволочку всей местной прислуге. И готовилась к данному мероприятию со вкусом.
Я же была занята тем, что, удобно устроившись на постели с тремя подушками в качестве опоры, обложилась всеми имеющимися конспектами и книгами, а взяла я с собой не так уж и много, к сожалению.
Где-то на исходе этого проклятого часа, в спальню вошел лорд Арнел. За ним собирались было проследовать камердинер и два лакея, видимо, чтобы помочь господину одеться, но один жест дракона, и мужчины остались за дверью. Сам же хозяин данного дома молча проследовал в гардеробную, стараясь даже не глядеть в мою сторону, но скрыть усмешку ему не удалось.
– Да чтоб вы там провалились! – едва он скрылся в гардеробной, прошептала я.
– Так и запишем, – постановила миссис Макстон, и взяла второй список, который вела, записывая мои высказанные в порыве гнева реплики.
И это стало нашим существенным упущением, потому как лорд Арнел вернулся столь бесшумно и быстро, что никто из нас этого не заметил вовремя, а после, когда он бессовестно отобрал у миссис Макстон тщательно заполняемый ею список, все что нам оставалось – бессильное молчание. Впрочем, Бетсалин проявила находчивость и разбила один из «ценных предметов». Господи, во имя справедливости, сделай так, чтобы эта разлетевшаяся на осколки статуэтка была очень-очень-очень дорогой!
