class="p1">— Да. Выпил кофейку со снотворным, уснул за рулем и врезался в грузовик.
— Однако. Но так-то я не замечал, чтобы у Кольки с кем-то проблемы или «терки» были. С уголовщиной он не был завязан, иначе мы бы про него все знали. То, что «траву» брал у дилеров, не в счет. Он, кстати, и не попадался ни разу с ней. Но он последние годы и не так часто этим увлекался.
— А по жизни он какой был?
— Общительный, веселый. Даже когда не обкуренный. Легко относился к жизни.
— В сомнительные делишки мог влезть?
— Возможно. Но Колька был парнем неглупым. Я же говорю, мозги у него были, и не только в плане работы. Если бы что-то и затеял, не факт, что мы бы сразу узнали.
— Понятно, — кивнул Гуров. — Ладно, Игорь, спасибо за информацию.
— Не за что. Рад был помочь.
* * *
По дороге в управление сыщик обдумывал информацию, полученную от соседки Николая и участкового Игоря. А сведения были не слишком обширные. Да, был такой парень Коля Залевский, любитель весело пожить. Впрочем, в его возрасте это не преступление. Человек веселый, общительный и неглупый. Так сказать, психологический портрет погибшего. Правда, не проливающий свет на то, что они там с Семеном затеяли. А они, скорее всего, именно затеяли. Но что-то такое, что выходило за рамки мелкого криминала или банальной уголовщины вроде мошенничества, «гоп-стопов», продажи сомнительных товаров и тому подобного. Надо копать дальше. Можно встретиться с родителями покойного Коли. Чем черт не шутит? Ну и Стас пусть дальше раскручивает Дашу. Девчонка сейчас, конечно, не в себе по понятным причинам. Но отойдет рано или поздно. На квартирку Николая бы еще наведаться. Хотя, со слов соседки, Закутько приходил туда после его смерти. Если и было что-то, проливающее свет на дела двух уже покойных друзей, то дома у первого этого наверняка уже нет.
Крячко появился где-то через полчаса после Гурова. Несмотря на усталый вид, на лице опера блуждала улыбка, означающая, что вернулся он не с пустыми руками.
— Никак, нашел золотую жилу, — весело заметил сыщик.
— Почти, — кивнул Стас и плюхнулся на стул. — Хоть я и не золотоискатель. Встретился я с этим мужичком, бывшим замом Гаврюхина. Он мне много что интересного про него порассказал.
— Коррупция цветет пышным цветом?
— Она, родимая. Месяца полтора назад там приключилась пренеприятнейшая история. Кладовщицу их цеха и парочку ее ребят поймали на краже металла. По словам зама, вывезли они прилично. Там и медь, и алюминий, и нержавейка. В общем, цветмет, который даже в приемках идет за хорошие деньги. Гаврюхин, разумеется, про все это знал.
— Еще бы он не знал, — усмехнулся Лев Иванович. — Цех — это даже меньше, чем деревня. Там все всё знают, не только начальник. И наверняка эта кладовщица Гаврюхину башляла.
— А то. Более того, он ей сам предложил. Она-то поначалу по мелочи таскала, там пруточек, тут брусочек… А Гаврюхин, когда пропалил эту лавочку, предложил, мол, можешь таскать больше, но с начальством надо делиться, а я, в случае чего, прикрою. И до поры до времени обещание свое держал.
— Эта мадам, наверное, ему половину отстегивала, не меньше.
— Да, где-то так. А когда ее поймали, Гаврюхин самоустранился, мол, я ничего не знал, все это за моей спиной втихаря проворачивали. Короче, подвел женщину под монастырь. Заводское начальство решило сор из избы, то бишь с предприятия, не выносить и до уголовки не доводить. Хотя уперла эта веселая женщина столько, что тянуло на немаленький срок. Дамочку попросили по собственному, да еще и неустойку за краденый металл повесили. В общем, кладовщица отделалась легким испугом.
— Не скажи. Сидеть, конечно, так себе перспектива, но это ей еще какие деньжищи выплачивать. Даже если она все, что на этом заработала, не потратила. И можно даже к гадалке не ходить, что она на своего бывшего шефа зуб точит.
— В точку, Лева. Так что есть у нас козырек в рукаве. Не туз, но как минимум дама.
— Хочешь Гаврюхина на этой истории с металлом раскрутить?
— Не только. Поскольку, как ты уже понял, Гаврюхин дюже жаден до денег, то он и мздой не брезгует.
— Взятки?
— Именно. Вот на взяточке его можно и подловить. А там уже крутить и на ЧП с рабочими, и на прочие грешки.
— Погоди, металл и взятки — не единственные, как ты сказал, грешки?
— Там еще по мелочи. Гаврюхин периодически берет «левые» заказы, со стороны. Это, конечно, не возбраняется, главное — чтобы все было официально и в бюджет предприятия денежка за это капнула. А Гаврюхин, как несложно догадаться, тайком от заводского начальства это проворачивал. И весь барыш себе в кармашек клал. Даже с рабочими не делился.
— Ну и жулик, — покачал головой Гуров. — В свете рассказанного тобой закрадывается мысль, а не решил ли Мишенька Царьков с Гаврюхина поиметь за молчание? Идеи идеями, но от денег-то мало кто откажется. Тем более если Царьков действительно чей-то там знакомый или родственник. Или у него нужные знакомства есть, скажем, в органах. Или и то и другое. Настучать мог про делишки начальника.
— Вот меня та же мысль посетила. Надо бы завтра к Царькову в больничку сгонять, побеседовать. А потом уже ловить самого Гаврюхина на взятках. С ребятами из ОБЭП, или как они там сейчас называются, я поговорю, если что — подсобим.
— Добро. Только ты еще про Дашу не забудь.
— Точно, — кивнул Станислав. — А то закрутился я с этим заводом. У тебя-то, кстати, что?
— Да толком и ничего, если честно, — признался Гуров. — Коля этот жил один. Родители у него купили другую квартиру и оставили сыночка жить самостоятельно и вольно. Ну а парень вовсю наслаждался отдельным житьем.
— Пьянки, гулянки, девчонки и дружки?
— Именно. Поначалу даже частенько. Потом вроде маленько угомонился, устроился на работу, компании уже собирал не так часто. С Семеном дружил давно. Что касается его смерти, то тут коллега и подруга Закутько не соврали: сердечко у парня остановилось. Он баловался легкой наркотой. А в последний день нажрался каких-то веселых таблеток и отбросил коньки.
— Да, на первый взгляд ничего удивительного, — резюмировал Крячко. — Если бы не странная гибель Закутько…
— То-то и оно. Знаешь, я поболтал с соседкой Николая и с участковым. В принципе, то, что они рассказали, сходится. С криминалом парень был не связан. По крайней мере, с явным.
— Ну это еще ни о чем не говорит.
— Верно. Тем более что официально Коля работал.
— А где, кем?
— Спец
