Сзади послышался лязг. Демоны оглянулись. Солдаты закрывали вход массивными железными сдвигающимися дверями, с натугой толкая их руками. Серый день остался где-то там снаружи, становясь все меньше и меньше, пока с грохотом не схлопнулся в узенькую щелку. Дальше створки заклинило. Солдаты закрыли их на внушительный засов, напоминающий крюк, и отошли.
Демонов толкнули стволами в спины и под прицелом повели в тоннель. Руки так и остались связанными ремнями за спиной, причем не только за запястья, но и за локти. Люди старались не приближаться к опасным гигантам без нужды. Конвой из десяти человек около часа вел их вглубь горы, постоянно сворачивая в ответвления, проходя мимо немногочисленных полуголых людей, работающих в плохо освещенных забоях, пока не пришли в темный тупик. Под ногами зачавкала вода.
«Конец кроссовкам», — с сожалением подумал Лас. Почему-то новенькую обувь стало жалко больше всего. Все так же держа под прицелом, их приковали за пояс длинными цепями к кольцам, намертво вбитым в стену, и разрезали ремни. Солдаты быстро, но организованно отступили, унося с собой фонари, и демоны с наслаждением растерли руки.
— Надо раны промыть, пока заражение не началось, — раздался в темноте голос Сантилли.
— Чем? Вряд ли эта вода чистая, — возразил принц.
— Подставляй руки, — скомандовал ашурт.
Лас, ничего не понимая, сложил ладони лодочкой и услышал, как ашурт расстегивает джинсы. Вжикнула молния.
— Ты что собрался делать? — забеспокоился он.
— Рожу твою мыть, пока не опухла совсем, — совершенно серьезно ответил друг.
— Чем? — ошарашенно спросил принц, впрочем, уже догадываясь.
— Не вздумай убирать ладошки, неженка, — посоветовал Санти, — следующей порции придется ждать долго. Где ты там?
— Я же вонять буду! — попробовал возмутиться Лас.
— Лучше вонять мочой, чем гноем, — возразил ашурт, — Держи целебную влагу.
В ладонь ударила теплая струя. Лас сморщил нос и отвернулся. Хорошо, что ничего не видно, не будет повода для шуточек.
Герцог нашарил платок в кармане. Надо же, оставили.
— Не дергайся, — попросил он принца и начал осторожно на ощупь промывать ему лицо и порванное ухо. Потом занялся собой.
На всего герцога целебной влаги не хватило, но ему и досталось больше.
— Дождемся следующего раза, — философски сказал он, пряча вонючий платок в карман и принялся обшаривать местность вокруг руками и ногами.
— Курорт, — подвел итог осмотру ашурт, — вода есть, — он похлюпал кроссовкой по луже, — сверху не каплет и трехразовое питание. Класс!
— Ты уверен? — забывшись, усмехнулся Лас и тут же скривился от боли в губах.
— Конечно, — уверенно ответил Санти, — В начале месяца, в середине и в конце. Я уже видел такое.
— Это где? — поинтересовался принц, нащупывая сухое место у стены и сползая вниз.
— У Таамира есть такое чудное подземельице. Я там почти два года обретался, вру, два раза по два года.
— Ты не рассказывал, — Лас вскинул на него глаза, но ничего не увидел.
«Да, каюсь, не посчитал нужным», — без раскаяния подумал герцог, нашел друга и сел рядом.
— Теперь у нас будет уйма времени на разные байки, — он притянул Ласа к себе, — Рассказать? Для поднятия боевого духа.
Принц услышал, как Санти усмехнулся, а потом чертыхнулся.
— Черт, как губы болят. Чтоб ему черти в аду так же приложили с горячим приветом от нас.
— Санти, а почему чертями не ругаются?
— Потому что воняют и хари у них пакостные.
— Ты видел? — изумился йёвалли.
— Боги с тобой, малыш.
— Я не малыш, — привычно возмутился принц.
— А мне нравится, — категорично отозвался ашурт и сжал плечо друга, — Поэтому терпи, — Эджен видела. Говорит, заскочили как-то двое заключить договор, она еще девчонкой была, но отец их быстро спровадил. Замок потом два дня проветривали. Помнишь, Андерс рассказывал? — принц машинально кивнул, забыв про темноту, — Они тогда ко всем приходили, наверно, у них кризис был, чертячий, — ашурт усмехнулся и тут же вполголоса выругался.
— Почему Таамир бросил тебя в подземелье? — тихо спросил Лас.
Герцог помолчал.
— Потому что гордый был, — ответил он, — Не хотелось быть драконьей подстилкой. Он сначала меня в комнате запер. Богатая была обстановка. Все в шелках и в золоте. На окнах решетки позолоченные. Красиво, — он опять усмехнулся и снова чертыхнулся, — Но мне не понравилось. Меня Чарти здорово драться научил, вот я и показал себя во всей красе. Но особенно дракону не понравилось, когда я ему между ног попал. Ох, он и ругался! Вот после этого меня и заперли в подземелье. Правда, раз выпустили, посадили за стол, а я в Таамира тарелку бросил. Есть хотелось ужасно, но я сдержался. Он сидит, весь в этом, не помню в чем, с головы до ног, красный весь и злой, как черт, на лбу багровая полоса, а мне смешно. Посмеялся я тогда от души.
Сантилли помолчал.
— После этого меня надолго забыли. Я думал, умру, как ашурт. Гордым, но не сломленным. Не получилось. Не готовили меня к такому, и я сломался. Сначала терпел, потом уже не помню. Где-то там и осталась моя гордость.
— А второй раз, — осторожно спросил Лас.
— Второй, я сам нарвался, дурак. У них праздник был, и Таамир решил вывести в свет демона. На поводочке. Похвастаться захотелось. Можно было отвертеться, но на меня нашло что-то. Разозлился. Думал, хоть раз тварь достану. Хочешь совет, Ласти? — спросил Санти и сразу ответил, — Никогда не подпускай дракона близко. Массой задавит. Они физически намного сильнее нас. Не понимаю, как я жив остался, но взбесился тогда Таамир здорово. Как куклу меня мотал. Мог и убить, но пожалел. Лучше бы убил.
Герцог замолчал.
— Тогда бы и я умер, — тихо сказал Лас.
Сантилли вздохнул и снова прижал к себе друга.
— И не сидел бы здесь.
— И не жил бы, — принц нашел его руку и сжал.
— Я тогда крыс ел.
— Что? — поразился принц.
— Крыс, — герцог повозился, устраиваясь удобнее, цепь слабо загремела, — Жирные, но блохастые.
Ласу стало плохо.
— Интересно, а здесь крысы есть? — поинтересовался Санти, — На их трехразовом питании мы долго не протянем.
— Меня вырвет сейчас, — с трудом проговорил принц.
— Поверь мне, через месяц тебя будет от них тошнить по другой причине.
— По какой? — сдавленно спросил Лас.
— Однообразие, малыш, однообразие. И никакой соли.
— Санти, прекрати.
Герцог уткнулся лбом в его висок.
— Нам надо выжить. Любой ценой, Ласти. Выжить, вытащить девчонку и самим уйти. Ты браслет у него на руке видел?
