– Значит, нужно учить этому искусству всех извергов, и объяснить им, зачем это нужно!!! – Воскликнул староста, приподнимаясь со своего места.
Вотша отрицательно покачал головой.
– До того момента, как мы решим выступить открыто, надо держать в тайне нашу подготовку. Я не хочу, чтобы многоликие узнали, что изверги что-то затевают. Они осторожны и беспощадны, сейчас три стаи цапаются между собой за ваши горы, не давая друг другу овладеть ими, но если они почуют неладное, поверь, они объединятся и уничтожат всех живущих здесь извергов! Мне очень не хочется, чтобы кто-то из извергов проболтался, что здесь готовится. Сейчас они занимаются мечами для забавы, вот пусть пока это и будет забавой!
Староста на минуту задумался, а затем согласно кивнул:
– Ты прав, Старик, готовиться надо в тайне, и готовить надо, как можно больше людей…
– А для этого, – подхватил его мысль Вотша, – надо ходить в Мир, и не с пустыми руками!..
Староста проговорил с Вотшей почти всю ночь, а через неделю белоголовый изверг снова собрался в Мир. На этот раз с ним уходили двое уругумцев – Падур и Азуз.
Они спустились со скальной стены, обращенной к землям западных лис. Азуз направился в столицу этой стаи, Верну, Падур к вепрям в Рожон, а Вотше предстоял самый дальний путь – он направлялся в вольный торговый город Ласт. В небольшом сельце, неподалеку от Верны, где они расстались, Вотша присоединился к маленькому каравану вольных обменщиков, направлявшихся на запад. Он снова выдал себя за посланца вожака стаи южных ирбисов, направляющегося в Ласт для встречи с обменщиком стаи. Груз у него был небольшой – два неброских мешочка, наполненных семенами южного остеца, используемого, как приправа к мясу, которые он по пути должен был передать одному из соплеменников. Мешочки были спрятаны на дне небольшого кожаного баула, под весьма скромным запасом одежды.
Спустя месяц, дождливым, безрадостным днем Вотша въезжал в ворота вольного города Ласта, в те самые ворота, в которые больше десяти лет назад въехала повозка бродячих актеров дядюшки Прока. Сердце в груди у высокого белокурого изверга, легко и привычно державшегося в седле, неистово колотилось, когда он оглядывал знакомые и такие памятные стены Ласта, его широкие, скрипучие ворота и ленивых, ко всему привычных стражников, но никто из окружавших его многоликих и извергов не заметил этого. Лицо Вотши было спокойно-заинтересованным, движения – расслабленно-точными, даже монету, подать за въезд в город, он бросил сборщику не глядя в податную корзину. И лишь костяшки на пальцах правой руки, сжимавших черный, украшенный светлым металлом, посох, побелели от напряжения.
Сразу за воротами Вотша отделился от каравана, двинувшегося в сторону базарной площади, и направился к знакомому постоялому двору «У трех ослов».
Гостиница за эти десять лет также почти не изменилась, разве что немного обветшала. Хозяин постоялого двора сменился, но если бы даже почтенный Морл оставался на своем посту, он вряд ли узнал бы в высоком белокуром изверге молоденького парнишку из бродячей труппы, которого больше десяти лет назад многоликие ловили по всему городу!
Увидев вошедшего в холл высокого, белокурого, хорошо одетого и явно состоятельного изверга, хозяин гостиницы, коренастый, темноволосый мужчина с пристально-оценивающим взглядом, вышел из-за стойки и поспешил навстречу посетителю.
– Что желает, уважаемый?.. – С легким поклоном поинтересовался он. – Обед, комнату, или ты назначил здесь встречу?
– Комнату получше и обед посытнее. – Ответил Вотша, в свою очередь изучая физиономию хозяина. – Я собираюсь провести в Ласте с неделю и надеюсь провести ее в относительном комфорте.
– Тогда, уважаемый… – Последовал новый неглубокий поклон, – …тебе подойдет комната со всеми удобствами на втором этаже. Ричин… – Он повернулся к стойке, у которой притулился совсем молоденький высокий и худой, как щепка паренек в сильно поношенной одежонке. – …Проводи уважаемого гостя в его комнату.
Паренек отклеился от стойки и неторопливо направился в сторону нового постояльца, а хозяин снова повернулся к Вотше:
– Где уважаемый будет обедать, в своей комнате или в общем зале?
– В общем зале, минут через двадцать. – Секунду подумав, определился Вотша. Служка при постоялом дворе подхватил невеликий дорожный баул Вотши и проговорил тусклым, безразличным голосом:
– Прошу, господин, иди за мной.
Комната, в которую паренек проводил Вотшу, оказалась большой, удобной спальней. К ней примыкала отгороженная шторой ниша, в которой располагался умывальник и большой ночной горшок, прикрытый крышкой.
Оглядев комнату, Вотша удовлетворенно кивнул:
– Поставь сумку сюда… – он указал на пол рядом платяным шкафом. – …И можешь быть свободен.
Парень опустил баул на указанное место, развернулся и направился к дверям, но его снова остановил голос Вотши:
– А это тебе за труды!
Обернувшись, служка увидел, что новый постоялец роется в объемистом кошельке, выбирая монетку для вознаграждения, и глаза у паренька вспыхнули мгновенно проснувшимся интересом. Вотша, исподлобья наблюдавший за служкой, тут же уловил этот интерес и специально позвенел монетами, словно бы показывая, что их у него немало, но паренек уже погасил свой интерес, и принял привычный, лениво-безразличный вид. И тут Вотше вдруг показалось, что он уже видел когда-то этого парня!
Вручив служке монетку и закрыв за ним дверь, Вотша задумчиво прошелся по комнате, выглянул в окно, выходившее в небольшой сад, располагавшийся позади трехэтажного здания гостиницы. Затем он распахнул дверцы пустого шкафа, развесил привезенную с собой одежду и долго смотрел на два небольших мешочка с камнями, лежавшими на дне баула. Затем, заперев дверь на ключ, Вотша направился в туалетную комнату и умылся. Вытершись приготовленным полотенцем, он вернулся в спальню, достал мешочки с камнями и спрятал их в потайных карманах своей куртки.
Спустя ровно двадцать минут высокий белоголовый изверг вошел в общий зал постоялого двора, едва слышно постукивая в пол своим высоким посохом. Столик для него уже был накрыт, и рядом с ним стояла молоденькая, миловидная извергинька, дожидаясь состоятельного клиента. Вотша опустился на единственный стул, стоявший у столика, и окинул взглядом предложенные ему закуски. Выбрав рыбу под белым соусом, он положил на свою тарелку кусок, плеснул в стоявший рядом бокал немного вина и принялся неторопливо жевать. Через минуту он поднял глаза на, продолжавшую молча стоять у его стола, служанку и спросил:
– Как тебя зовут?
– Сара, господин… – Чуть присев, ответила девушка.
– И давно ты служишь здесь?
– Второй год, господин.
Вотше показалось, что девушка, чуть запнулась, но он не придал этому значения. Прихлебнув из бокала, он задал новый вопрос:
– А ты знаешь молодого паренька, здешнего слугу, которого зовут Ричин?
– Да, конечно, господин. – Извергиня улыбнулась.
– И давно он в этой гостинице? – Вотша улыбнулся в ответ, и поэтому вопрос прозвучал без особого интереса, просто, как желание поддержать разговор.
– Давно, господин, – ответила Сара, – он поступил сюда еще совсем мальчишкой.
– А родители его живы?.. – Все тем же безразличным тоном поинтересовался Вотша.
– Не знаю… – Неуверенно протянула служанка. – Мне кажется, он не имеет родных, во всяком случае, он о них никогда не говорит.
– А у тебя есть родные? – Снова улыбнулся Вотша.
Личико у девушки погрустнело, и она опустила глаза и отрицательно мотнула головой.
– Плохо… – Посочувствовал Вотша. – У такой милой девушки обязательно должна быть какая-нибудь родня.
– Господин Порто хорошо ко мне относится. – Не поднимая глаз, прошептала девушка.
– Господин Порто – это кто? – Переспросил Вотша.
– Это хозяин постоялого двора. – Пояснила Сара. Когда моя мама умерла, он сразу предложил мне переехать сюда и дал мне работу.
– Вот как?.. – С некоторым сомнением в голосе протянул Вотша, и девушка, словно отвечая на это сомнение, быстро пробормотала:
