Приехали. Не все сидящие за столом смогли подавить вздох разочарования.
— А замок ты помнишь? — вступил в разговор Андерс.
— Очень большой. Светлый, — растерянно ответил мальчик.
— У кого были светлые замки? — перебирая в голове кандидатуры, задал вопрос герцог.
— Ни у кого, — пожав плечами, ответил за всех Тоньес.
Ничего не понятно, подумал Сантилли. Ладно, зайдем с другой стороны.
— А ты похож на папу или маму? — спросил он. Может, здесь что-нибудь прояснится.
— На маму, только волосы папины.
— Демоны, шевелим мозгами. У кого из наших были черные волосы и светлый замок? — повернулся ко всем Шон.
— А почему мы решили, что отец Сэмюеля должен быть демоном или драконом? Ведь мальчик человек, — удивилась Эджен.
Умница, сестра. Как это они упустили очевидное? Подумали, раз отец имел титул, значит, был кем-то из них. Но тогда совсем все запутывается.
— Но среди людей нет лордов, — резонно возразил ей Шон.
— Был один, — задумчиво проговорил Найири, — Только жил он давно. Черноволосый. В светлом замке. Пришелец из другого мира. Маг — чернокнижник.
Мальчик ахнул. Его отец — колдун! Как же так?
— Как давно он жил? — решил уточнить Санти, не знавший ничего похожего.
А вот Маярт, судя по вытянувшемуся лицу, вспомнил.
— Больше тысячи лет назад, — сказал он и ошарашенно уставился на мальчика.
Даже прабабушки и прадедушки мага тогда еще в проекте не было. Ничего себе! И зачем вернувшийся ждал столько веков?
— И кто же нас так осчастливил? — не сдержавшись, хмуро спросил Шон, в упор разглядывая сжавшегося подростка.
Руки Сэмюеля снова начали холодеть.
— Малыш, посмотри на меня, — попросил Санти, бросив сердитый взгляд на сидящего напротив йёвалли: "Язык придержи!"
— У меня отец тоже в своем роде колдун — чернокнижник, — сказал он.
И это было правдой. Ашурты не только славились дружбой с огнем, они знали многие темные обряды, заговоры и заклинания. Взять те же живые браслеты, которые носили они с Ласом.
— А ты? — со страхом спросил подросток, непроизвольно пытаясь высвободить руки. Веселый молодой человек ему понравился.
— Надеюсь, со временем переплюнуть его, — небрежно ответил Сантилли.
У Сэмюеля округлились глаза.
— Но это же очень плохо! — убежденно воскликнул он и удивлено непонимающе оглядел засмеявшуюся компанию.
— Сэм, ты поистине дитя природы! — герцог крепче сжал пальцы мальчика, — Вот скажи, ты боишься взять в руки нож?
— Конечно, нет, — ответил тот, не понимая, куда клонит Его Светлость.
— А если я его возьму? — Санти хитро посмотрел в серые глаза.
— Ну, смотря для чего, — осторожно проговорил Сэмюель.
— Беру назад свои слова про дитя природы, — улыбнулся герцог, — Умница. Остальное сам додумаешь или разжевать? — он склонил голову к плечу, плутовато прищурив глаз.
— Ты хочешь сказать, что эти знания можно использовать по-разному? — медленно, о чем-то размышляя, спросил мальчик.
— Еще раз умница, — похвалил его Тоньес.
— Нет, вы все выдумываете! — воскликнул Сэмюель, — Никакие вы не демоны и не чернокнижники! Они же совершенно не такие!
— А какие? — весело поинтересовалась Эджен.
— Ну, у них рога, — начал перечислять мальчик, — большие когти, ноги кривые и волосатые, пахнет изо рта и серой от них воняет просто ужасно. А еще… Что вы смеетесь? Я правду говорю! — возмутился Сэмюель.
— Никакую не правду. И совсем у меня ноги не кривые и не волосатые, — обиделась демонесса и надула губы, — Кто такую чушь выдумал?
— И зубки у меня беленькие, — писклявым голосом дополнил Шон, вызвав новую волну смеха.
— А вот насчет рогов я бы задумался, — неожиданно подал голос Сах.
— Ты на что намекаешь? — нехорошо прищурив глаза, повернулась к ийет демонесса.
— Я… э… извиняюсь, — растерялся тот, — я не вас имел в виду, а вообще. Есть же жены, которые мужьям наставляют рога.
— Развесистые, — давясь смехом, проговорил Шон и уткнулся в ладони.
— И кто из нас тут такой рогатый? — поинтересовался Шали.
— Граф, ну кто же сознается? — лениво протянул Маярт, побалтывая вином в бокале.
— Да, тебе это не грозит, — смеясь, сказал Найири, — Холостяки у нас безрогими ходят. Малыш, ты нас отлично повеселил. И откуда такие исчерпывающие знания?
— Все об этом знают, — насупился Сэмюель.
— Одни мы отстали от жизни. Герцог, посмотри, у тебя хвост не вырос? — развеселился вовсю Тоньес.
— Бантик хочешь привязать? — откликнулся Санти.
— Так ты герцог? — поразился мальчик, во все глаза рассматривая ашурта, — И совсем не похож.
За столом грянул взрыв хохота.
— Поверь, малыш, это не самый основной его недостаток, — невнятно из ладоней произнес Шон.
— А какой основной? — совсем растерялся Сэмюель.
— Он — демон! — замогильным голосом проговорил йёвалли, поднимая перекошенное лицо.
— Тебе надо подрабатывать на кладбище, — поморщившись, посоветовал Таамир, — пугать впечатлительных и доверчивых старушек.
Все снова рассмеялись. Сэмюель фыркнул и вдруг решительно потребовал:
— Докажи!
— Испугаешься, — презрительно хмыкнул Сантилли.
— Нет! — отрезал мальчик, прямо глядя ему в глаза.
Султан напрягся, вспомнив свою реакцию, когда он узнал, кем на самом деле являются его гости, но он не учел гибкую психику подростка, подсознательно ждущего любого чуда, пусть даже самого невероятного и страшного.
Герцог, не торопясь, с шелестом развернул багровые крылья. Мальчик восхищенно ахнул. Высвободил свои руки и осторожно провел пальцами по теплой шершавой коже, вспыхивающей разноцветными искрами.
— Как огоньки, — восторженно прошептал он и попробовал поймать в ладонь одну из них. Светящаяся точка легко выскользнула и скатилась вниз, мелькнув на прощанье коротеньким хвостиком пламени. Паж машинально проследил за ней глазами и привстал, пытаясь увидеть, куда она потом денется.
— Хвоста нет, — серьезно сообщил Сантилли.
— А как ты поворачиваешь? — удивился Сэмюель.
— С помощью крыльев, — пояснил ашурт.
Все, затаив дыхание, следили за разговором. Было бы невероятным везением, если бы мальчик так захотел жить, что забыл бы про то, зачем он сюда пришел. А пришел он мстить, это было очевидно. Он долго сомневался, мучился, метался между жизнью и смертью, но простить не смог. И вернулся. И теперь все зависит от того, как и что они скажут и сделают. Но жизнь решила внести свои коррективы.
Эджен, увлекшись разговором, сначала не обратила внимания на странное подергивание юбки, но когда по нежной коже проскребли коготки, она, досадливо поморщившись, глянула вниз и забыла, как дышать. Не закричала она только потому, что ей с детства буквально вдалбливали в голову, что принцесса не должна терять самообладание ни при каких обстоятельствах. Все-таки светская выучка много значит.
