— Да что там такое было? Хотите, чтобы мы умерли от любопытства? — Эдингер по очереди возмущенно оглядел демонов.
— Я всего-навсего хотел сделать приятное, — привычно начал оправдываться герцог, — а вы забегали, заохали, заахали, стали за сердце хвататься. Когда это у демонов были сердечные приступы?
Эджен хотела уже запальчиво ответить, но ее опередил Маярт:
— Пожалуйста, с самого начала. Очень хочется связного повествования.
Лас и Сах Ир, о чем-то оживленно перешептывавшиеся все это время, тоже замолчали в ожидании очередной веселой истории.
Выяснилось, что когда маленькому герцогу исполнилось четыре года, отец подарил ему первый настоящий нож. При этих словах у Сэмюеля загорелись глаза и он восхищенно и одновременно немного завистливо выдохнул. Эдингер, заметивший, как заинтересованно мальчик слушает историю, показал на него глазами Таамиру. Тот кивнул головой. Понял. Советнику очень захотелось, чтобы они с Повелителем думали об одном и том же. Например, о том, что бывшему пажу очень хочется иметь свой собственный кинжал. Он ведь как-никак мужчина.
Так вот, Санти подарили боевой нож, и он решил сделать приятное любящим родителям, а именно, нарисовать большую картину на стене. Эффект превзошел все ожидания.
Те карандаши и краски, что были у Его Высочества, рисовать по штукатурке не хотели, и намучавшийся с ними четырехлетний принц случайно увидел забытую на туалетном столике косметику матери. В ход пошло все: тени, румяна, пудра, помада. Картинка получилась великолепная. С этим согласились все безоговорочно. Если бы не одно незначительное НО. Все, что использовало юное дарование, давало размытое изображение, а наш художник хотел конкретики и точности. После непродолжительных поисков он нашел подводные карандаши для губ и век. В ходе рисования выяснилось, что у них есть один существенный недостаток — они быстро стачивались. Вот тогда и пригодился подарок отца.
Стараясь действовать осторожно, Санти взялся за дело и почти сразу порезался. Так как принц всегда все делал с размахом, то и порезался он тоже от души. Рана на большом пальце оказалась глубокой и сильно кровоточила. Вернее сказать, кровь лила ручьем, но Его Светлость это не остановило, а только подстегнуло. Он не стал обращать внимание на такие мелочи, как незначительная царапина, а попросту прижал руку к рубахе, сжав ткань в кулаке. Все равно скоро сама остановится.
В процессе сотворения своих шедевров Сантилли всегда в задумчивости чесал нос, голову или бровь, поэтому можно представить ужас родителей, когда вернувшись к себе в спальню, они обнаружили там разноцветного окровавленного сына. В крови было все, но особенно испугало их огромное пятно на боку. Мальчик, увидев отца и мать, радостно закричал, но перепуганные демоны приняли это за предсмертный вопль. За агонию были приняты и его попытки отбиться от лихорадочного осмотра. Понадобилось время, чтобы понять, что же здесь произошло на самом деле.
— Но как смотрела на меня мама, когда поняла, чем я это все нарисовал! Мне никогда в жизни не было так жгуче стыдно, — Сантилли немного грустно усмехнулся и посмотрел на задумавшегося Сэмюеля, — А вот ты был очень воспитанным сыном.
— Нет, конечно, — отозвался мальчик, но подняв глаза на удивленного демона, спохватился, — Я имел в виду, что картины на стене я не рисовал. Я вообще рисую плохо.
— А что ты любишь делать? — подхватил его воспоминания герцог.
— Читать.
— Прекрасные принцы спасают не менее прекрасных принцесс из рук разбойников, драконов и так далее и так далее? — живо заинтересовалась Эджен, немного хитро посмотрев на хмыкнувшего Эдингера.
— Ну, что я маленький что ли? — обиделся Сэмюель, — Мне нравятся приключения, путешествия. Вы читали "Вниз по реке" Габроли?
— Лас, это ты у нас специалист в этой области, — Санти, все еще не выпуская руку пажа, повернул голову к другу.
Принц задумчиво пошевелил губами, перебирая в уме все книги в их замковой библиотеке. Такого автора он не знал.
— Не может быть! — начал горячиться Сэмюель, — Это невероятная книга. Вы не представляете, сколько трудностей пришлось преодолеть героям, пока они добрались до цели своего путешествия! Габроли так живо все описывает, как будто сам прошел весь путь вместе с ними. Неужели не читали? Я специально просмотрел энциклопедии. Он все точно описал.
Драконы с недоумением переглянулись. Вот тебе и паж из захудалого замка, где даже о демонах и магах ничего не слышали. А, может, и слышали, но не считали настолько важным, чтобы обсуждать. Иначе мальчик имел бы о них хоть какое-то представление. Или мать, женщина из чужого мира, всячески ограждала сына от таких разговоров.
— Малыш, так кто же все-таки твои родители? — осторожно спросил Эдингер, — Судя по твоему разговору, не простые слуги.
— Мы сначала жили в большом замке. Вместе с папой и мамой. Только у папы была другая жена. Она не любила мою маму, но папа запретил ей нас прогонять. Меня иногда приводили в его кабинет, и он смотрел мне в глаза или просил сделать что-нибудь странное. Предметы сдвинуть или выбрать что-нибудь.
Час от часу не легче. Мальчик бастард. И как теперь узнать, откуда он на самом деле? И зачем отец проверял сына на наличие магических способностей, если он не ийет?
— Потом папина жена сказала, что папа умер, и выгнала нас. Мы ходили по деревням, искали жилье и работу. Мама шила одежду для людей, прислуживала в трактирах. Я ей помогал. А затем нас взял один барон, но мама уже сильно болела и скоро умерла. А барон оставил меня пажом. Ему понравилось, что я умею читать и вежливо разговаривать. Это он так сказал.
История получилась короткая и сбивчивая, но от этого не менее печальная. Вся жизнь ребенка уместилась в нескольких фразах.
"А потом пришел дракон и втоптал все это в грязь", — зло закончил ее Таамир и поднял глаза на ашурта. "Прости".
Санти усилием воли подавил желание со всего маху врезать дракону по немного помятой, но все равно красивой физиономии. Запоздалое раскаяние. А теперь они все ходят по краешку ножа. Надо было дать Ласти тогда его добить. Зря он остановил друга.
— Как звали твою маму? — спросил герцог у Сэмюеля.
— Жанна. Жанна Ксавье. Она была очень красивая, — грустно улыбнулся тот.
— А папу? — продолжал допытываться ашурт.
Все внимательно слушали, надеясь узнать, кем же на самом деле является вернувшийся мальчик.
— Не знаю. Мне приказали называть его милорд. Все так его называли. Даже его жена.
Приехали. Не все сидящие за столом смогли подавить вздох разочарования.
