— Возможно, справишься. Если они решатся сразиться с тобой, чего они делать не будут. А разве ты не собираешься идти за своим другом?
— Собираюсь. Но до тех пор, пока в порт не прибудет крупный корабль, я ничего не смогу поделать. А пытаться добраться через море вплавь я не стал бы даже в одиночку.
— Сегодня ночью из восточной бухты отплывет корабль в Турию. Он не так велик, чтобы уместить всех желающих, но те, кому о нем известно, смогут переправиться через море.
— Откуда ты знаешь об этом корабле?
— Мы должны были отплыть ночью в Империю разрозненных султанатов. Но если мы сядем на корабль – нас убьют, общество знает об этом корабле. А вы можете спокойно отправиться на нем, не думаю, что посредники попытаются напасть на вас, даже для того, чтобы выпытать информацию о нас. А мы тем временем сбежим из города.
— Что ты хочешь за это?
— Нам нужны деньги или лошади. Пара хороших выносливых скакунов.
Я посмотрел на Лилию. Она так же безучастно таращилась, но теперь на меня.
— У нас есть лошади. В море они все равно будут нам без надобности.
— Выносливые?
Что ей ответить на этот вопрос, я не знал. Толком не понимал лошадей. Пожал плечами:
— В дороге они не жаловались…
— Хорошо. Вот, возьми эту грамоту. – В ее руке появился свернутый в трубочку кусок пергамента. – Здесь печать общества и подпись капитана судна. Вас не посмеют не принять на борт. Корабль войдет в бухту ночью, перед рассветом. Долго не задержится.
Я принял заветный «билетик» и проникся еще большим уважением к наемной убийце.
— Так, может, я могу еще чем‑то помочь?
— Отведи в конюшню. Мы очень спешим. Нужно покинуть город до наступления темноты.
— Хорошо, – кивнул я, посмотрел на Лилию, Берту и двинулся к дверям. Но на полдороге передумал и вернулся к окну. – Давай так. Тут быстрее.
Таира согласилась и ловко выпрыгнула наружу.
— Один вопрос, – не сдержался я, когда уже передавал ей удила. – Если вы видели Германа, вы могли его убить, забрать талисман, выполнить проваленную миссию. Почему вы так не сделали?
— А ты глупый, – смущенно улыбнулась она. – Хотя кажешься мудрым. Наш шанс мы упустили. Теперь уже слишком поздно. Зачем убивать твоего друга, если это ничем не поможет?
— Тоже верно, – согласился я.
Таира пошла, потянув за собой лошадей.
— Прощай, – повернулась она.
— Прощай, – ответил я, почувствовав странную щемящую тоску в сердце.
Мне не хотелось прощаться с ней. Но я понимал, что это необходимо. Слишком уж пугающей была моя реакция на появление этой молодой женщины. Я был уверен, что всему виной «игры» Эфира с моим гормональным фоном, но все же допускал мысль, что все может быть иначе.
Глава пятая
Корабль прибыл четко по расписанию.
В предрассветный час, когда небо стало светлеть, но солнце еще не показалось из‑за горизонта, в бухту вошла изящная каравелла с белыми парусами и остановилась у группы рифов, на которых были возведены деревянные мостики, своеобразная пристань.
Люди на берегу оживились. Стали проверять вещи, будить тех, кто задремал, или прощаться с провожатыми. Пассажиров было немного: восемь групп по два–три человека и несколько одиночек. Некоторые были довольно примечательными. Например, усатый араб с большим носом и взглядом, полным презрения и отвращения ко всем людям, вместе взятым. Его сопровождали двое слуг и молодая женщина, возможно, жена или наложница. Или странная пара: мужчина и женщина – наемники с хищными повадками и мешками, набитыми оружием. Да и тощий молодой парень, постоянно озирающийся по сторонам, выглядел подозрительно.
Но внимание мое привлек человек в темно–синей мантии, прятавший свое лицо под капюшоном. У него не было ни личных вещей, ни сумки с припасами. В стоимость билета наверняка входило и питание, но все же странным было то, что в долгий путь он ничего не взял с собой. А путешествие через море должно было продлиться шесть дней, при хорошем попутном ветре, конечно.
Этот человек не спускал с меня глаз. Куда бы я ни отходил, где бы ни прятался, его взгляд постоянно следовал за мной. Даже когда я поворачивался и начинал открыто пялиться на него, незнакомец продолжал беспощадно изучать меня. Он не предпринял ни одной попытки приблизиться и завести разговор, но таращился на меня до отплытия.
Команда работала быстро и слаженно. Видимо, не первый раз им приходилось действовать тайно, провозя нелегалов или какой‑нибудь иной груз. Пассажиров на борт пускали без досмотра, даже ту парочку, сумки у которой были набиты разным оружием, это сразу же бросалось в глаза. Важна была только грамота с печатью и подписью.
Впрочем, матросы не выглядели беззащитными. Каждый из них носил на поясе меч или топор, а то и по два сразу. И держались уверенно. Никто даже и ухом не повел, когда я взошел на борт и громко лязгнул ножнами.
Только Берта вызвала у моряков неподдельный интерес. Она была единственным ребенком среди всех пассажиров и прятала глаза за диковинными и непонятными для всех темными очками. Думаю, среди всех пассажиров именно она была самой странной.
Нас отвели в каюту, в меру тесную, в меру засаленную и насквозь пропитанную резким запахом рыбы, плесени и солений, и сказали не выходить наружу до тех пор, пока мы не выйдем на глубину, чтобы не мешать команде.
Мы расселись на лавочки, установленные вдоль стен, и принялись ждать. Благо отчалили мы довольно скоро, без происшествий вышли в открытое море, а затем матрос, постучавшись в дверь, объявил, что теперь мы можем погулять по палубе. Видимо, знал, что аромат корабельной каюты, служившей иногда и складом для пищевых продуктов или контрабанды, плохо влияет на пассажиров, даже на завсегдатаев трактиров.
Но подышать свежим воздухом мы не торопились. После отплытия раскрылось одно неприятное обстоятельство. Я видел, как стремительно позеленело лицо Лилии, как она обмякла и погрустнела.
И был крайне недоволен.
— А теперь, значит, когда мы уже не можем вернуться на берег, ты признаешься, что страдаешь морской болезнью?
— Что? – Лилия оторвала голову от сумки и посмотрела на меня.
— Хочу сказать, – подался вперед я, – что сигналы, поступающие в твой мозг от глаз и вестибулярного аппарата, разнятся, потому ты испытываешь головокружение и тошноту.
— Чего? – Она захлопала ресницами.
— В народе это называется морской болезнью. А ты разве не плавала на кораблях раньше? Не знала об этом?
— Обычно я плохо себя чувствую на кораблях, – выдохнула она. – Но последний раз, когда я каталась на лодке по озеру… уже не помню с кем… я не испытывала ничего подобного.
— В стоячей воде, а тем более на лодке морская болезнь не проявляется. Впрочем, кое‑что с этим можно сделать.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
